Новая жизнь владыки демонов 2
Шрифт:
Четыре – я, используя заклинание, записанное на руну, одну из таких, какие использовал Медведев. Используя собственную кровь, усиляю выдранное из демона заклинание, активирую свой чарм «Ядовитая кровь», и пробиваю в силовом доспехе Великого князя моментально возникшую брешь. Ну всё, теперь у меня есть секунд шесть, не больше…
Пять – я втыкаю нож, щедро окроплённый моей кровью, в бицепс Благовещенского. Туда, где у него вшит амулет «Предателя».
Шесть, семь, восемь … - оставив стоять замершую в неподвижности Натали рядом с собой, я ворошу ножом в ране и, наконец, подцепляю амулет. Есть! Краем глаза
Девять – рву рану ножом, дёргаю нож на себя, выковыривая амулет. Он зависает в воздухе, я нетерпеливо хватаю его, а другой рукой в этот момент с силой втыкаю в открывшуюся рану стеклянную пробирку со своей кровью.
Ну… Не просто со своей – там много чего намешано – лютый концентрат всего, к чему у моего Первого генерала нет иммунитета. За информацию об этом тоже спасибо Натали…
Десять – одёргиваю руку до того, как она окажется отрезана восстановленным силовым доспехом, затем хватаю руку всё ещё неподвижно стоящей рядом Натали и кладу её на запястье Благовещенского.
Одиннадцать – отпрыгиваю к краю сцены, за пределы видимости зрителей, и отключаю «Ускорение».
ВЖУХ!
Время ускоряет свой бег, становится нормальным – и когда это происходит, случаются сразу несколько вещей.
Пальцы Натали смыкаются на запястье Великого князя, а сам он машет другой рукой в сторону, где я только что стоял – и туда бьёт мощный телекинетический импульс, разнося установленное оборудование, и отбрасывая в стороны несколько упавших трупов охранников.
Мимо, сучара…
Народ в первых рядах вскрикивает от неожиданности, а дальше… Дальше происходит самое важное - Натали активирует своё умение, проявляющее истинную суть демонов. Не успев осознать, что произошло, Благовещенский стремительно начинает меняться на глазах у поражённой толпы.
Вместо ангельских крыльев, нимба, белоснежного сияния и ауры благодати – потрескавшаяся кожа, из-под которой валит пар, огромные закрученные рога, выросшие вмиг и сорвавшие слой кожи, покрывающий голову Абаддона вместе с его шикарными волосами. Вся одежда также оказалась разорвана. Идеально подобранные ботинки уступили место широченным, грязным копытам, брюки сменились на жёсткую шерсть. Из зада вывалился мощный, напоминающий змеиный, хвост, а за спиной образовались кожистые, порванные крылья. Пальцы исчезли – на их месте появились огромные лезвия, растущие прямо из ладони
Довершало эту картину лицо… Страшное, оскаленное в бессильной злобе, клыкастое, наполовину обгорелое и наполовину – изодранное сеткой шрамов. С антрацитово-чёрными глазами и дырками вместо носа…
Да-а… Благодаря древним знаниям Абаддон умудрялся долгое время накидывать на свой истинный облик иллюзию, чтобы морочить голову человечкам, но теперь… Теперь они увидели его «во всей красе», так сказать.
Увидели – и ужаснулись.
А ведь отсюда велась прямая трансляция не только на весь Анклав, но и в Сеть, и даже по телеканалам соседних стран…
В зале послышались крики ужаса, и народ повскакивал со своих мест.
Не знаю, на сколько в этот момент рухнула поддержка Абаддона, но то, что эта величина была просто невероятной – факт. Полагаю, лишь единицы, увидев его облик, увидев, что человек, правящий ими стал демоном, остались восхищены им. Часть, конечно, просто-напросто сменила восхищение на страх, оставляя возможность для подзарядки моего Первого генерала, но это требовало перенастроек эфирных потоков.
Грубо говоря – Абаддон должен был заново прочувствовать все эфирные ниточки, тянущиеся к нему, и пропустить через них обновлённую энергию. В сосредоточенном состоянии на это у него ушло бы совсем немного времени, минута, может две – но я не собирался предоставлять ублюдку такую возможность…
От потрясения, от того, что разом лишился большинства чармов с круга Азраила, от эфирного отката, от предательства собственной дочери – от всего этого Абаддон (теперь язык не поворачивался называть его по-другому, даже про себя) получил сильнейшее потрясение.
И замер на целую пару секунд, прежде чем всё осознал и придумал, решил, как действовать дальше. А мне только эти секунды и требовались.
Залпом осушив эссенцию иллюзий, которая придаст мне нужный облик, я выскакиваю на сцену. Трансформируюсь прямо на ходу, и ощущения эти не то чтобы приятные. Всё вокруг заливает свет, я меняюсь – кости хрустят, увеличиваясь, натягивая взбухшую мышечную массу и потолстевшую кожу. Я почти мгновенно становлюсь выше ростом, чувствую за спиной крылья, взмахиваю ими, и краем глаза вижу белоснежные перья.
Наркун паршивый, да я вылитый ангел!
«Какая ирония!» - ржёт Абигор внутри головы. Он совсем не переживает по поводу исхода сегодняшних событий. Приятно, что верит в меня…
– Склонись, демон! – реву я чужим голосом, вытянув вперёд руку, в которой тут же формирую огненный клинок, - Склонись, отродье дьявола, и отпусти Великого князя! Покорись Божьей воле и её проводнику, графу Радищеву!
Народ, несмотря на то, что начинает разбегаться – особенно с первых рядов – прекрасно слышит эти слова. На выходах из зала возникает давка, и только вездесущие телевизионщики продолжают всё снимать, несмотря на возможность попасть под раздачу во время боя двух высших сущностей.
Что ж, пускай. Мне только и нужно, чтобы все видели, какой я охрененный, и какой мерзкий Абаддон.
– Ты! – шипит зубами мой соперник, сильным ударом отшвырнув от себя вскрикнувшую Натали, - Это всё ты, с-скотина! Я знал! Надо было убрать тебя раньше, тварь…
Я не позволяю ему договорить. Точнее – не позволяет Маруся, контролирующая всё из зала. Она активирует миниатюрное взрывное устройство, закреплённое на той пробирке, что я запихнул в тело Абаддона. И активирует, выбрав идеальный момент.
Моя кровь, заражённая в личной лаборатории массой неприятных вещей, смешивается с кровью Абаддона практически мгновенно. И он это чувствует. Мой чарм «Ядовитая кровь», усиленный чем только можно, активируется внутри тела демона – и тот покачивается, не закончив фразу, его сводит судорога. И в этот момент я бросаюсь вперёд, снова включив «Ускорение».
Это только в глупых человеческих книжках и фильмах главный герой сражается на равных с превосходящим его силами соперником. Только в художественных произведениях перед тем, как напасть, он называет причину, по которой мстит, открывает своё истинное лицо, заставляя главного злодея удивляться.