Новая жизнь. Клан возрожденных.
Шрифт:
Я застал Хмира висящего в пустоте и непрерывно махающего руками и ногами в тщетных попытках определить, где верх, а где низ, падает он или нет. Для него стало шоком оказаться здесь, неподготовленный разум отказывался понимать что-либо, давал сбой, а снующие вокруг, источающие черно-багровое свечение тени только усугубляли тот ужас, что сейчас испытывал мой слуга. Я создал поверхность, просто ровную серую поверхность на которую можно встать привычным нам образом и испускающую тусклый серый свет, я захотел, и она появилась, впитав в себя часть разлитой вокруг силы. Хмир распластался
— Знакомьтесь, Хмир — это низшие, низшие — это Хмир. Его не трогать, не убивать, не пытать и так далее. Вопросы?
— По-моему пятый сошел с ума, — осторожно заметил Айн.
— Да ладно, — я махнул рукой, будто так и должно быть, в самом деле, что может случиться с демоном без личности? — Ему всего месяц, может еще перерастет… — обсуждаемый субъект явно заметил посторонние внимание, чахнущий над разложенным неподалеку златом демон начал терять свою форму, постепенно его ноги исчезли, оставив увеличившийся силуэт висеть над горками и столбиками монет, он распростер удлинившиеся руки, с острыми как иглы когтями, пытаясь охватить все пространство, на котором оказались разложены ценности.
— Повелитель, повелитель, повелииииитель! Позволь мне хранить твое богатство! Ну пожалуйста, пожалуйста, пожааааалуйста! — Только что очнувшийся Хмир, спрятавшийся за моей спиной, сделал шаг назад, запутался в собственных подгибающихся ногах и завалился на спину, на одних животных инстинктах стремительно отползая подальше от сбрендившего демона.
— Спятил. — повторил Айн. — Как только в доминионе появилось золото, держится особняком от всех остальных, перестал интересоваться душами, только сидит и без конца перебирает дурацкие кругляши.
Я посмотрел на открытые шкафы, раскуроченные футляры, к которым даже я побоялся прикасаться, а не то чтобы вскрывать и задумался, а кого мы тогда отловили в Сатории и скормили этому… низшему? Вора? Вряд ли. Гениального до безумия вора? Ближе к истине… Да и хрен с ним, с блаженным, раз так хочет — пусть хранит, здесь все равно некому воровать. И если я правильно понял, то единственный, кто сможет заполучить хоть песчинку драгметалла — буду я, остальные прорвутся только через его хладный труп (если так можно выразиться), к тому же рассортировано все неплохо, ему бы на складе работать. Хм… Интересно, а что если вручить ему всю замковую библиотеку и сказать, сколько стоили купленные в порту книги?
— Горлум, я назову тебя Горлум! Храни мои богатства, второй, обретший… эм… разум.
— Горлум хозяйственный! Господин будет доволен! — Но скормить ему суть сильного мага все равно придется, иначе он тут нахранит…
Кощей Бессмертный. Более продвинутый отечественный аналог скупердяя. Вот откуда Голливуд идеи-то тырит!)))
Окинув взглядом доминион, раскиданное в округе барахло, как ценное, так и не очень, я понял, что мой маленький мирок медленно, но верно превращается в большую свалку, нет, так дело не пойдет. На серой, безликой поверхности ввысь начал подниматься величественный замок с толстыми и прочными стенами, точная копия того, в котором я живу. Точно такой же, но безжизненный, пустой. Без картин, барельефов и фресок, без магических светильников и выставленных на показ пустых доспехов — пустая основа. Задача Айна заполнить эту пустоту тем, что мы смогли собрать в разрушенной до основания деревне, в чужой сокровищнице и это только начало. Остальные мелочи я создам позже, слишком много сил было сегодня истрачено и слишком многое произошло, так что вначале стоит передохнуть и набраться сил, а только потом приниматься за дело.
Окончательно пришедший в себя Хмир, до которого наконец-то дошло, что загадочные и пугающие до глубины души демоны все как один повинуются каждому слову его господина, стоял рядом и уже не трясся как осиновый лист на ветру, а пораженно взирал на выросшую в пустоте крепость, и разложенные поблизости богатства. Он снова восхищался силой своего повелителя, боялся служащих ему существ, боялся умения поднимать мертвецов, с содроганием смотрел на зловещего хранителя золота, но всем своим существом восхищался возможностями того существа, которому добровольно служил. До чего же приятно чувствовать такой, направленный на тебя, коктейль из эмоций и чувств.
— Хмир! — позвал я слугу. — Нам пора… — Чем плохи проходы, которые я открываю, так это тем, что их невозможно создать без привязки, а единственным якорем, который мне известен — это мои создания, так что у Сильвии появилась парочка совершенно непрошенных гостей.
— Анст… А ты зачастил в мою спальню. — Лежа в наряде Евы на внушительных размеров кровати, она не спеша приподнялась на локтях, прислонила указательный палец к сочным алым губам, задумчиво на меня посмотрела, томным, мягким, завлекающим голосом произнесла. — Сегодня мы не в монастыре…
Но непревзойденную пикантность и неповторимость мгновения разрушил выглянувший из-за спины излишне любопытный Хмир, довольный, что снова в нормальном мире, и не в какой-нибудь отвратной вонючей дыре полной крыс и нечистот, а в спальне самой баронессы! Ко мне в голову впервые закралась мысль оставить кое-кото на хранение Горлуму только потому, что тот оказался не в том месте, не в подходящее время.
— Тьфу, Анст! Какого дьявола?! Я думала… Черт тебя побери! — она закрылась одеялом. — Пошли вон! Оба! — Меня не нужно упрашивать дважды, я прекрасно знаю, что представляет из себя рассерженная женщина, а уж с таким поводом… Сделав морду кирпичом, я удалился как полагается настоящему английскому джентльмену, молча, с достоинством победителя, быстро и ни с кем не прощаясь, замешкавшийся Хмир вылетел в закрытые двери сам, с треском и шумом, как последний деревенщина.
Парой секунд позже, подумал, что же только что произошло (жест рука-лицо). Я самый совершенный хищник из когда-либо существовавших, я пожираю все. Впитываю чужие страх и отчаяние, забираю саму суть живущих — их души, выпиваю жизнь, подобно дорогому вину. После меня не остается ничего, чем могли бы поживиться падальщики, мне подчиняются смертоносные демоны, которых уничтожить почти невозможно. И так опростоволоситься перед собственным созданием…
Придя в комнату барона, то есть в свои покои, я распорядился сделать мне ванну и с наслаждением расслабился в горячей воде, пока миловидная служанка разминала мои плечи. Кажется, перетаскивая сундуки и шкафы, я все же немного перетрудил мышцы, и сейчас они приходили в норму, даруя давно забытое чувство с пользой прожитого, старого-доброго рабочего дня. Тихо открылась дверь в купальню и, с кошачьей грацией, ступая босыми ногами по полированным мраморным плитам, должно быть пришла еще одна служанка с очередным кувшином горячей воды.
— Брысь отсюда! — сидя спиной к двери, я расслышал едва уловимый шепот и удивленно приподнял бровь, наблюдая с какой скоростью удаляется служанка. Сильвия? Сразу после того, как за купальщицей хлопнула дверь, моя баронесса сама опустилась на колени, чтобы помочь мне мыться.
— Надеюсь, мой господин простит мне мою бестактность и недавнюю грубость? — Она появилась сзади в полупрозрачной легкой накидке и стала нежно водить губкой по спине, спускаясь все ниже и ниже, так сильно склоняясь над водой, что намокли ее тонкие одежды, облегая высокую грудь.