Новая Жизнь
Шрифт:
Магистр вновь сел медитировать, вот и не надоело ему этим заниматься? Ладно, неважно. Стоит вернуться к нашей двери, которая при виде подходящего меня, стала медленно отворяться. Возможно это из-за наруча, который с некой долей вероятности является неким ключом к этому месту
Теперь мне предстояло узнать, что в этом храме, забрать шлем и постараться по возможности не умереть. Планы конечно выполнимые, но судьба любит подкидывать испытания. С такими мыслями я вошел в холодный мрак, который был за воротами.
Глава 13
Темный и холодный мрак пещеры, поглощал
Я чувствую тяжесть, которая давит на меня, с неимоверной силой и прогнись я под ней, скорее всего смерть будет лишь спасением для меня. Мое тело не слушается меня, но откуда-то горит небольшой огонек воли, на которой я еще держусь и не падаю.
Шаг. Один шаг мне дался тяжело, давление наросло и я едва не упав, делаю второй шаг. Миг и все остальные заклинания в дребезги сожжены невероятной силой. Былая тяжесть снизилась и я смог сделать еще один шаг в эту пустоту...
Она словно поглощает меня. Я будто отдаюсь ей на растерзание, тьма закрывает мой взор, но я все еще делаю шаг за шагом, с горой тяжести давящей на мое тело. Огонь воли разгарается все сильнее, к нему прибавляется еще небольшая искорка в моей груди, которая держит меня на плаву.
Шаг. Я уже ничего не понимаю, но все еще иду. Тьма... она расступилась передо мной и я оказался в длинном коридоре, который вел меня к моей цели. Гребанный шлем... Почему это я? Почему?
Каждый новый шаг, давался мне все труднее и труднее, но я собирая силы в кулак шел, нельзя останавливаться, иначе я больше не встану. Откуда это чувство? Я незнаю, я просто чувствую, что не смогу подняться и останусь в этом коридоре.
– Соо-бе...ри-сьь, – Прорываясь сквозь боль в моем теле, нашептывал голос, казалось он повторял это целую вечность, – И-диии....
Я шел вперед, пока уже привычная тяжесть не заставила меня согнуться, но я был близок к своей цели. Где то метров тридцать, отделяло меня от шлема. Зачем он мне? Какой прок он мне даст? Может уйти?
Панические мысли стали залетать в мою голову, но я отгонял их своей волей. Нет, останавливаться нельзя ни на минуту. Искра моей волей и силой, с каждым шагом разгоралась все сильнее и сильнее, уже сейчас это был небольшой огонек, который едва видимым лучом, соединялся с огоньком воли в наруче. Эта сила не давала мне упасть и сдаться. Я никогда не сдавался...
Незнаю, сколько шагов мне осталось, но сила давящая на меня возрасла в разы, будто на моих плечах покоится вся твердь этого мира и я в одиночку держу ее, как древний титан. Перед моим взором заветная цель, еще несколько шагов и я достигну ее... Но какой ценой? И стоит ли оно того? Может мне присесть и отдохнуть?
– И-диии... – Более требовательный голос, раздался в моей голове...
Новый шаг и тьма вновь окутывает меня, я чувствую силу, что почти придавила меня к земле и мне трудно ей сопротивляться. Сжав кулаки, я с трудом выпрямившись, делаю новый шаг и падаю...
Тьма отступила от моего тела, но где я? Помещение не похоже на то, что было в видении. Здесь стояла одинокая статуя какого то человека, а я был в огромном зале, который простирался на многие тысячи метров и ему не было конца. Могущественные мраморные колонны уходили высоко вверх и их не было видно, они пропалали в этой тьме.
– Смее-ртный. Ты... Явился, – Раздался скрипящий голос вокруг меня, но его источника не было видно.
Неожиданно статуя передо мной окрасилась в алый цвет и в ее руках появились тяжелые бронзовые весы, на одной половине, которых находился шлем. Вторая же половина была пуста, возможно нужно, что-то пожертвовать? Я не понимаю.
– Ч-т-ооо ты готов отдать.... Кровь? Честь? Жизнь? – Раздался протяжный голос и статуя требовательно протянула весы.
Что, я готов отдать? Кровь? Чью кровь? Мою или моих врагов? Я не понимаю этого, если мою, то меня не хватит на долго, если моих поверженных врагов, то возможно ее хватит с полна. Или может моя кровь это ключ к шлему? Но чем я такой особенный?
Честь? Даже не просите, честь нельзя отдать или продать. Это святая заповедь для меня... Но для какого меня?
Я будто стал Аврелием и отбросил... Кого? Я не помню свою жизнь на Земле. Возможно, я стал только Аврелием и проникся его жизнью? Или моя вторая личина умерла? Я не чувствую ничего и не могу вспомнить о ней.
– Жи-з-ннь... От-д... – Еле разборчиво прошептал голос в моей голове.
Я сделал единственный выбор. Если мне придеться умереть, то возможно это будет безболезненно или это не смерть для моей жизни? Может я отдам свою жизнь, неизвестности? Однако чаша не ждет и статуя становится все более кроваво-красной.
– Жизнь. – Ясно проговорил я.
Неожиданно я упал, будто из меня выбили душу и мое тело, стало легче легкого. С трудом подняв глаза, я мог видеть, как нечто прозрачное со всей осторожностью водружалось на весы и моя жизнь выравнила весы, оказавшись прямо напротив шлема.
Ничего не понимающий я, с трудом встал. Сначало оперевшись на руки, а затем на колени, но я выпрямился и встал. Весы медленно протягивались мне, цвет статуи менялся на тот, белый приветственный любому цвет.
– Твоо-я жизнь. Тя-желее. Забирай дар сына Мира. – Пробасил голос отовсюду.
Не став глупить или задавать вопросы, я взял шлем с весов и в меня вернулась прозрачная тень, жизнь вернулась в мое тело. Но надолго ли? И что это значит?
Я резко упал и потерял сознание, тьма вновь закрыла мой взор и не слыша ничего извне, я лишь чувствовал некую радость. Но чью? Может это был шлем, который выбрался из этой пещерки? Или наруч? Запутался я в этих артефактах...
– Смертный! Восславь же меня! – Раздался радостный, но мрачный голос в моей голове.
Кстати, а где я? Вроде не пещера, а какое то помещение...
Ощутив прикосновения холодного камня, который к тому же был шершавый и неприятный на ощупь руками, стало ясно, что я лежу на полу или на каменистой земле. Открыв глаза, я увидел треснутый серый свод потолка, на котором был какой-то барельеф в виде древней битвы. И как мне кажется, тут изображен Арсей и боги.
Нет, ну не могут же люди быть ростом несколько десятков метров и иметь очень разнообразный внешний вид, от черных и мрачных одежд с рогами, до белоснежных тог и каких то свечений, которые спустя многие века, уже не передаются, как это хотел бы передать автор барельефа.