Новая жизнь

Аникин Дмитрий Владимирович

и наше в них движение, бурлила

зияющая влага, замедлялась

и наших душ нагих едва касалась,

составы обновляла их, на них

холодной, серой плотью оседала,

текла вода, движенье согревало.

18.

Мы вышли к свету, если это свет

и если это мы и если время

в пути определяет расстоянье

между небытием и бытием,

когда меж ними разница есть, если

способны мы к обоим...

Свет, палата

больничная,

шатаюсь. Что на мне

какая-то хламида, ты одета

прилично. Выбираемся наружу,

дождь хлещет, я иду, бреду по лужам

в размокших шлёпанцах, ты тормозишь машину,

усаживаюсь. Тесно. Я гну спину...

19.

Да. Тесно, как в гробу. Но запах едкий

бодрит духов и пота от соседки,

но вид Москвы вечерней в час дождливый

дает смятенным мыслям перспективу,

и дрожь берет и глупая улыбка

с лица не сходит. Никакой ошибки...

20.

Да сколько же тут пыли?– прочихалась -

Давно я не был дома.
– Хоть бы нанял

уборщицу или позвал Марину,

ей что, ей не убудет.– Сделай чаю.–

Сейчас. – Есть сигареты где?
– Не вижу.

ЗабрОдившую выплеснула жижу.

21.

Бычок окаменелый разгорался

с трудом - вонял и гас, но пара горьких

затяжек удалась - глотаю дым

и кашляю, и чувствую живым

себя... И на тебя смотрю уже

задумчиво...

22.

Как ты бела, бледна, прижмись ко мне

пугливым тельцем, я знакомой плоти

изгибы повторяю, под ладонью

вот трепетное, робкое тепло,

ворочаюсь с тобою тяжело.

Ну, смерть, где твоё жало, сила - а?

После любви лежишь - светла, тиха.

23.

Что было - без ущерба, без прибытка

оставило тебя... нас...
– Мы теперь...

мы можем не бояться...
– мы с тобой

одни с богатой памятью такой

на белом свете. Мы среди наивных

пугливых неумех дел смерти, жизни.

И что нам может угрожать? Кто враг

столь умудренным, претерпевшим так.

24.

По документам - будто ничего

и не произошло, нас среди мертвых

не записали, не переписали

имущество

и значит можно жить

не опасаясь, а знакомых мало,

кто знал о нас - о наших таковых

последних обстоятельствах - Марина?

звонила пару раз, я не ответил

она тебе - как догадалась? А?, -

а говорили очень не умна.

25.

Тут поумнеешь, если все твои

разваливаются любые планы,

распалась связь времен - и даже хуже -

все мертвые, которых убивала

все вот они - осталось преступленье,

вина и кара - отняты плоды -

все каторжные, смертные труды

ничто и втуне. Вот сиди, считай

какая вероятность у событий

грядущих. Мертвецов жди бодрой прыти,

становятся небывшими дела...

Но их оценки в смысле зла?

Добра?

26.

А ну как есть какие-то у ней

улики, доказательства. Конечно,

как обвинить меня в убийстве той,

кто вот она жива, шустрит по кухне,

гремит посудой, подгорает пища,

хлобыщет дверцами,

то соль, то перец ищет,

как обвинить ее, отраву сыплет,

готовит борщ - кипит густая жижа,

попробует и сплюнет - я глотаю

и за добавкой миску подвигаю.

27.

А все ж таки скандал нам не с руки,

извилисты, темны, глупы, опасны

пути у правосудия людского,

российского.

На меньших основаньях приговоры

бывали смертные - в такую злую пору

особенно - страна сошла с ума

и всё ей скорбный дом, всё ей тюрьма

и мертвецы взошедшие на землю

не внове ей, сама она такая

шалящая по свету мертвечиха,

стоглазое, привязчивое лихо.

28.

Марина...

А ведь ей хуже, чем нам... Мы с тобою

что видели - не поняли, но всё же

запомнили и чудо было нам

дано спокойно, явно, протяженно,

с своей какой-то логикой. Не так,

чтоб можно было за кунштюк принять

дарованную двум нам благодать.

29.

Она ж жила спокойно и ничем

не заслужила эдакую встряску,

меня любила?
– это да, любила,

но той любви для чуда не хватило.

И надо ж так попасться ей в чужие

дурные обстоятельства - тут кто

умом не тронется, не усомниться...

Не станет ошибаться, торопиться.

Наделает дел, привлечет внимание!

Предупредить, унять ее заранее.

30.

Как нож по сердцу, скрежет по стеклу

такие встречи - в старую вползть кожу

змее преображеньем обновленной,