Новенький
Шрифт:
— Ой, спасибо!
Меня немного удивляет, что Никита, во-первых, приготовил Лере подарок, а во-вторых, передал его не через меня, а через Лилю. Хотя если учитывать, что мы типа расстались, а Лиля его соседка, логично, что Свиридов решил передать подарок через нее.
Далее следуют еще пять минут обмена любезностями и притворства, что мы лучшие подружки, которые безумно рады видеть друг друга. Наконец-то Полежаева с подарками в руках возвращается к своей компании, и мы с девочками принимаемся снимать верхнюю одежду. Тут все в платьях и на каблуках.
Гостиная постепенно набивается людьми, подтягиваются ребята из параллельных классов. Музыка становится громче, вино пьется охотнее. Мальчики приносят мясо и гамбургеры. Я отвлекаюсь на еду и общение с одноклассниками, а сама то и дело поглядываю на входную дверь.
Неужели Соболев не приедет? В груди растекается горькое разочарование. На секунду даже проскальзывает мысль, что я зря сюда притащилась. Нет, я, конечно, ехала не из-за новенького, а потому что сама хотела весело провести выходные. Но…
— Не хочешь потанцевать? — к моему уху склонилась Лиля.
— Давай.
В зоне импровизированного танцпола виляют бедрами несколько девочек. Полежаева ставит более быструю музыку, и мы с Лилей и Ульяной выходим танцевать. Я прикрываю веки и полностью отдаюсь музыке. Я умею это делать. Семь лет бально-спортивных танцев и хип-хопа не прошли даром. Бросила в девятом классе, когда решила, что буду поступать на филологический и принялась штудировать литературу.
Все собравшиеся начинают присвистывать и улюлюкать, когда я приседаю, а затем резко поднимаюсь взмахивая распущенными кудрями. Стараюсь сильно не переусердствовать, чтобы не стать звездой школьного «Подслушано».
Но мое тело как будто живет своей жизнью, когда включается музыка. Я скучаю по танцам. Сильно скучаю. И я люблю танцевать в присутствии других людей. Когда поступлю в универ, обязательно буду ходить в ночные клубы.
Новый взмах головой, я приоткрываю веки и тут же замираю, встретившись взглядом с Соболевым. Он стоит, привалившись плечом к стене и скрестив на груди руки. Все-таки приехал…
Смотрит неотрывно на меня. Даже не просто смотрит, а пожирает глазами. В гостиной жарко, а от танцев еще жарче, но взор новенького пускает по коже холодный мороз. И музыка, будто вмиг затихла, а посторонние люди растворились. Есть только я и он.
Опомнившись, быстро отворачиваюсь. Пытаюсь возобновить танцы, но не могу сконцентрироваться и попасть в такт музыке. Между лопатками жжет от взгляда темно-карих глаз. Повиляв бедрами еще где-то с минуту, говорю девочкам, что хочу пить, и стараюсь максимально незаметно улизнуть на кухню. Она в метрах пяти по коридору от гостиной. В помещении горит тусклый свет и никого нет. Отлично.
Облокачиваюсь ладонями на столешницу и стараюсь перевести дух. Моя грудь вздымается быстро-быстро, а воздуха катастрофически не хватает. Губы против воли растягиваются в дурацкой улыбке. Не знаю, от чего. От того, что он все-таки приехал? От того, что ТАК на
В школе он смотрит на меня по-другому. То серьезно и выразительно, то с легкой усмешкой. Но никогда не разглядывает меня так, как разглядывал здесь. Как хищный тигр антилопу.
Прямо передо мной стоит открытая бутылка шампанского в ведерке со льдом, а рядом с ней несколько чистых бокалов. Аж в горле пересыхает — так сильно хочется сделать глоточек холодного брюта.
За спиной слышатся тихие шаги. Я знаю, кому они принадлежат, поэтому от страха зажмуриваюсь. Он подходит ко мне вплотную, стоит так пару секунд у меня за спиной, а затем опускает на столешницу руки по обе стороны от моего тела. Склоняется и слегка проводит кончиком носа по моим волосам.
— Ну здравствуй, Белоснежка, — его шепот щекочет кожу и разгоняет мурашки. — Потрясающе танцуешь.
Глава 24.
Я так вцепилась в столешницу, что рискую поломать ногти. Ощущаю дыхание Димы на своих волосах. Он меня не касается, но кажется, будто я в его объятиях. Делаю глубокий вдох и расправляю спину.
— Привет, — стараюсь ответить уверенно.
Не знаю, что еще сказать и куда себя деть, поэтому тянусь к бутылке шампанского в ведерке со льдом. Наполняю бокал и беру его в руку, как вдруг Соболев выхватывает фужер из моей ладони.
— Эй! — восклицаю и только сейчас оглядываюсь на него.
Новенький выливает шампанское из бокала в раковину.
— Не люблю пьющих девушек, — поясняет.
От возмущения я на мгновение теряюсь. Разворачиваюсь корпусом к Соболеву и не нахожусь, что сказать. Он продолжает блокировать меня по бокам и склонился так близко, что между нашими лицами каких-то сантиметров пятнадцать.
Вздергиваю подбородок повыше, показывая, что не боюсь его.
— Не люби, — пожимаю плечами. — Я-то тут при чем?
И на этих словах я снова беру бутылку шампанского и пополняю новый бокал. Соболев опять нагло его перехватывает и выливает в раковину, что тут же провоцирует во мне новую бурю протеста.
— Послушай, почему бы тебе не пойти покомандовать твоей подружкой Лерой, а!? Я думаю, она будет счастлива такой заботе.
— А я о тебе заботиться хочу.
Он все это говорит и делает с легкой усмешкой. Расслаблен, в хорошем настроении, что злит меня еще больше.
— Спасибо, но обо мне уже есть, кому заботиться, — цежу. — Иди к Лере. Она красивая и вон как специально для тебя вырядилась.
— Ты красивее.
У меня голова кружится от его близости и от его слов. Он все это серьезно? Или прикалывается надо мной?
Почему он выбрал именно меня??? Ведь с самого первого дня так себя ведет только со мной…
Дима перемещает одну руку со столешницы мне на талию. Его пальцы касаются обнаженного участка кожи между джинсами и коротким свитшотом. Я делаю глубокий вдох и замираю, загипнотизированно глядя на новенького. Он нежно водит по моей талии, разгоняя мурашки и электрические разряды.