Новейшая история ислама в России
Шрифт:
Особую активность проявляли никого, кроме себя, не представляющие деятели из так называемых Исламского культурного центра и ВКЦ (имеется в виду ВКЦДУМР. – Авт.). Историческая мечеть им нужна для того, чтобы обосновать свои претензии на выступлениях перед органами власти, в средствах массовой информации от имени мусульман, мусульманских общин России. Для достижения своих целей они противопоставляли разные группы мусульман – татар и выходцев из Северного Кавказа, пытались провоцировать межнациональный конфликт.
Пособниками таких людей оказались и отдельные религиозные деятели, претендующие на верховенство над всеми мусульманами России. В услужении у них оказались лица, изгнанные за нечистоплотность из московской Соборной мечети, а также бывшие «активисты» Исторической мечети, готовые для удовлетворения своих корыстных интересов любыми путями войти в круг руководителей общины» (орфография оригинала сохранена. – Авт.), – говорилось в специальном заявлении пресс-центра Совета муфтиев России, посвященному событиям вокруг Исторической мечети – стратегически важного для интересов Равиля Гайнутдина
У мусульман России, как и у последователей других религий, имеется немало нерешенных экономических и социальных проблем. С большими трудностями идет возрождение их языков и национальной культуры, становление национального образования. Ислам не пользуется таким же вниманием государства, как некоторые другие религии.
Можно назвать и множество других проблем, которые требуют своего решения. Все это, по мнению Совета муфтиев России, может стать полем для деятельности и политических партий, и общественно-политических объединений. При этом, думается, они не должны быть обязательно религиозными. Успех к ним может прийти только в результате кропотливой, многократной и длительной работы с людьми на всех территориях, выработки и реализации привлекательных для них программ, создания и укрепления местных организаций.
Но жаждущие быстрого общественного признания, удовлетворения своих политических амбиций лица, учитывая, что ислам оказывает глубокое воздействие на умы мусульманских народов, стали использовать в своих целях ислам. Фактически же они не имеют связей с мусульманскими общинами и религиозными центрами. Не получили они и согласия мусульманских общин и центров действовать от их имени. Об этом мы просим помнить федеральные и местные органы власти, средства массовой информации». Помимо открытых выступлений против ИКЦ России, Равиль Гайнутдин активно рассылал по всем инстанциям разного рода доносы, среди которых можно особо отметить его письмо вице-премьеру Сергею Шахраю. «Наше духовное управление неоднократно в различных инстанциях ставило вопрос о крайне негативном воздействии Исламского культурного центра России и его самозваного директора А.-В.Ниязова (больше известного как Вадим Валерианович) в деятельность нашего муфтията – официального религиозного органа, являющегося одним из наиболее влиятельных и авторитетных религиозных объединений мусульман РФ.
Прибегая к различного рода махинациям и закулисным интригам А.В. Ниязов, используя в своей неблаговидной деятельности финансовую поддержку различных зарубежных исламских центров, уже не первый год пытается создать параллельную религиозную структуру в обход официальных религиозных каналов. ИКЦР занимается подготовкой религиозных кадров, назначает «имамов» и утверждает «муфтиев» и т.д. Если эти амбициозные планы ему и его зарубежным «друзьям» удастся реализовать, это внесет раскол и накалит и без того напряженную ситуацию внутри многомиллионной мусульманской уммы России.
Исходя из общих интересов сохранения мира и спокойствия, а также искренне желая упрочения межнационального и межконфессионального согласия, президиум ДУМЦЕР настоятельно просит ускорить тщательную экспертизу деятельности ИКЦР и привести ее в соответствие с существующими нормативными актами РФ». Впоследствии московского муфтия очень обижал тот факт, что идентичные по содержанию письма направлялись в разные инстанции уже его оппонентами.
В свою очередь, Абдул-Вахед Ниязов и примкнувший к нему лидер ВКЦДУМР Нафигулла Аширов пытались защищаться. «Председатель исполкома Высшего координационного центра (ВКЦ) духовного управления мусульман России Нафигулла Аширов обвинил муфтия московской соборной мечети Равиля Гайнутдина в том, что тот «узурпировал власть, противопоставил себя большинству мусульманских лидеров России и не считается с их мнением». По словам другого мусульманского лидера, в основе нынешнего конфликта в руководстве столичной соборной мечети лежит «откровенно проправительственная позиция Р. Гайнуддтина и стремление к большой самостоятельности других муфтиев, в том числе и по чеченскому вопросу». Резкая полемика между лидерами ДУМЦЕР и ВКЦДУМР заметно осложняла ситуацию внутри московской уммы, которая и без того была далека от единства. Безусловную победу в данном конфликте одержал муфтий Равиль Гайнутдин, грамотно воспользовавшийся своими связями в московском правительстве. С этого момента влияние ВКЦДУМР пошло на убыль и через два года эта организация слилась с Советом муфтиев России. Абдул-Вахед Ниязов и Нафигулла Аширова примирились с Равилем Гайнутдинов и стали его союзниками в борьбе против Талгата Таджуддина, однако данный альянс принес московскому муфтию больше вреда, чем пользы.
Середина 1995 года была отмечена в новейшей истории исламского сообщества России рядом инициатив по созданию политических структур, призванных защищать права мусульман в Государственной Думе второго созыва. Эти инициативы исходили от ИКЦ России, а также группы независимых
Неглупый план привлечения избирателей-мусульман на сторону ЛДПР разрабатывался при непосредственном участии Жириновского и в случае успеха мог принести дополнительные 100-200 тысяч голосов. В новообразованную партию были приглашены мусульманские духовные лидеры и просто известные мусульмане, среди которых, к несчастью для Халитова и Жириновского, оказался и Абдул-Вахед Ниязов. Искушенный в интригах лидер ИКЦ России быстро оценил всю выгоду от этого проекта и разработал собственный план использования Союза мусульман России. Собственно политическая платформа Союза мусульман, не претерпевшая с течением времени существенных изменений, была откровенно популистской и ставила своей главной целью защиту прав российских приверженцев ислама во всех возможных сферах – от объявления мусульманских праздников нерабочими днями во всероссийском масштабе до привлечения дополнительных инвестиций в «мусульманские» регионы. Иные пункты программы Союза мусульман выглядели достаточно туманными и нечетко сформулированными, что позволяло движению с легкостью менять свою политическую ориентацию.
Первая смена такой ориентации произошла уже в сентябре 1995 года, когда на съезде Союза мусульман России Ахмет Халитов был смещен с должности генерального секретаря по причине своей политической ангажированности, а занявший его место председатель ДУМ Поволжья Мукаддас Бибарсов совместно с людьми Ниязова поспешил перенацелить Союз мусульман на проправительственное движение «Наш дом – России». Параллельно со становлением Союза мусульман начало свой политический путь и Общероссийское мусульманское общественное движение «Hyp», учредительная конференция которого прошла в Москве 4 июня 1995 года. Это движение было создано мусульманскими активистами Халитом Яхиным, Вафой Яруллиным и Максудом Садиковым и тяготело к партии «Яблоко». Впрочем, программа «Нура» мало чем отличалась от программы Союза мусульман – в ней присутствовали тот же акцент на защиту прав мусульман, те же политически нейтральные пункты в экономическом, политическом и социальном блоках. 17 декабря 1995 года «Hyp» усилиями Халита Яхина принял участие в парламентских выборах и набрал 0,58% голосов, заняв почетное 23-е место. Вопреки многим прогнозам, движение не сумело добиться существенных успехов даже в традиционно мусульманских Дагестане и Чечне, а в Татарстане и Башкортостане оно не собрало и 5% голосов. Впрочем, и подобный результат стал возможен только вследствие того, что главный конкурент «Нура» – Союз мусульман России – не успел правильно оформить надлежащие документы и не был допущен к участию в выборах. В целом же парламентские выборы 1995 года стали важным этапом для развития политического ислама, функционеры которого осознали бесперспективность самостоятельных попыток пройти в Государственную Думу и решили сменить тактику. Говоря о возникших в 1995 году исламских партиях, нельзя обойти вниманием и Исламский комитет России, созданный 10 июня этого года по инициативе маргинального мусульманского философа-шиита Гейдара Джемаля. По количеству сделанных заявлений эта организация не уступала ни «Нуру», ни Союзу мусульман, однако в отличие от них никогда не пыталась самостоятельно принимать участие в выборах, поскольку реально состояла из 2-3 человек. Впрочем, малолюдность Исламского комитета имела и свое преимущество – любые расколы в нем были исключены.
На 1995 год пришелся не только пик развития политического ислама, но и расцвет ВКЦДУМР, который к этому времени окончательно оформился как мощный и активный центр влияния. 22-25 января 1995 года в Казани прошел II внеочередной съезд головной структуры ВКЦДУМР – ДУМ РТ, собравший немало гостей и ставший, по сути, первым общероссийским саммитом оппонентов ЦДУМ. На съезде, получившем широкое освещение в прессе, председатель ДУМ РТ и ВКЦДУМР верховный муфтий России Габдулла Галиуллин сделал целый ряд важных политических заявлений и открыто позиционировал себя как главного лидера российского ислама. Шансы стать основным партнером власти у него действительно были – кризис 1994 года лишил верховного муфтия Талгата Таджуддина прямого выхода на федеральный центр, а московский муфтий Равиль Гайнутдин еще не набрал достаточного влияния, чтобы претендовать на эту роль. Между тем растущие амбиции Галиуллина стали вызывать раздражение в рядах его соратников, которые все больше оттеснялись на второй план и теряли независимость. Укрепление позиций лидера ВКЦДУМР особенно болезненно воспринималось президентом Татарстана М.Ш. Шаймиевым, который считал Галиуллина своим «карманным» муфтием и боялся потерять над ним контроль. И его опасения были небеспочвенны. 16 октября 1995 года шакирды (студенты) казанского медресе «Мухаммадийя» захватили здание, возвращение которого ДУМ РТ затягивалось вследствие бюрократических препон. Эта вызывающая акция сопровождалась резкой критикой в адрес президента и правительства Татарстана, поэтому привела к серьезному конфликту между спровоцировавшим ее муфтием Габдуллой Галиуллиным и президентом Республики Татарстан Минтемиром Шаймиевым. В дальнейшем отношения между Галиуллиным и Шаймиевым еще более ухудшились, перейдя даже в плоскость личных оскорблений, что в итоге вынудило президента искать замену действующему председателю ДУМ РТ.