Новичок в космосе
Шрифт:
— Ганс! Дракон!
Слишком поздно — тварь впилась Гансу точно между лопатками. Она не успела отложить яиц — Чарли убил её, смяв голыми руками. Но Ганс был уже ужален.
Чарли вытер дрожащие руки о штаны и посмотрел вниз на своего друга. В тот миг, когда Чарли убил тварь, Ганс рухнул на землю, и теперь он лежал, свернувшись в клубок. Чарли склонился над ним.
— Ганс! Ганс, ответь мне!
Веки мальчика затрепетали.
— Найди… Па…
— Ганс, ты можешь встать?
— Прости… Чак… — а затем чуть слышно: — моя… вина…
Его глаза остались открытыми, но больше Чарли от него ничего не добился.
Даже в эту трудную минуту навыки Чарли остались при нём. Он не смог нащупать пульс Ганса, поэтому он стал прослушивать его сердце… и был вознагражден сильным, устойчивым "тук-тук!.. тук-тук!". У Чарли гора с плеч свалилась. Ганс выглядел ужасно — но он был только парализован, а не убит.
Но что же ему теперь делать?
Ганс сказал, чтобы он нашёл его отца. Разумеется — но как это сделать? Сумеет ли он найти дорогу к дому? Даже если найдёт, сумеет ли привести помощь обратно на это место? Нет, этого делать не придётся — конечно же, мистер Куппенхаймер знает дорогу к водопаду, который Ганс собирается использовать. Поэтому всё, что ему нужно — это просто вернуться. Теперь давайте посмотрим: они спустились по откосу там, а перед этим они пересекли ручей — это должен быть тот же самый ручей, потому что они не переходили через водораздел. Или всё же?..
Ладно, пусть это будет тот же самый ручей, потому что иначе он безнадёжно заблудился. Значит, обратно через заросли, потом пересечь ручей… Интересно, как он собирается вернуться обратно и выйти к ручью именно в том месте, где его можно перейти вброд? Ведь джунгли повсюду выглядят совершенно одинаково.
Наверное, лучше будет спуститься вниз по течению вдоль берега, пока не выйдет к броду. Там он переправится, найдёт жука-компаса и определит, в какой стороне плантация Куппенхаймеров, он будет идти, пока не выйдет к цивилизации. Он помнил, как они определили базовое направление, когда двинулись в путь, это позволит ему сориентироваться.
Но сумеет ли он? Сначала они вышли к месту, где нельзя было пройти без огнемёта — но куда они повернули потом? Сколько раз они сворачивали в сторону? В какую сторону они направлялись, когда пришли к месту, где он чуть не увидел ктила?
Ладно, ему остаётся только попытаться. По крайней мере, он окажется на той же стороне ручья, что и плантация.
Никси обнюхивал неподвижное тело Ганса. Теперь он непрерывно скулил.
— Заткнись, ты!.. — рявкнул Чарли. — Ещё от тебя мне не хватало проблем!
Никси заткнулся.
Чарли решил, что он не может оставить Ганса. Он должен был взять его с собой. Он опустился на колени и попытался взгромоздить безвольное тело Ганса себе на плечи, с тоской спрашивая себя, а говорил ли Ганс своей матери, куда они пойдут? И если говорил, то был ли от этого хоть какой-то прок, ведь они оказались совсем не там, куда Ганс первоначально направлялся!
— К ноге, Никси.
Неопределенно долгое время спустя Чарли вышел на сравнительно открытое место и опустил Ганса на землю. Потребовалось всего несколько минут усилий, чтобы убедиться, что он не может нести Ганса по берегу ручья. Кто-нибудь другой, возможно, смог бы прорубить себе дорогу мачете — но не Чарли. Хотя у него было целых два мачете, он не мог размахивать ими и одновременно нести Ганса. Отказавшись от того маршрута, он оставил одно мачете у водопада, полагая, что позже Ганс сможет его найти. Он испытывал сильное желание оставить оба, потому что оно оттягивало ремень и путалось в ногах, но решил, что оно ему, вероятно, ещё понадобится, ведь им пришлось много прорубаться, пока они добрались сюда.
Итак, он снова отправился в путь, на сей раз пытаясь вернуться старой дорогой, проложенной ими в зарослях. Он надеялся, что оставленные ими вырубленные участки помогут ему найти путь.
Он не нашел ничего, живой зелёный лабиринт поглотил все их жалкие следы.
Прошло много времени, прежде чем Чарли решил вернуться к знакомому водопаду — он останется там, будет ухаживать за Гансом, будет фильтровать для них воду, и будет ждать. И, конечно же, мистер Куппенхаймер рано или поздно вспомнит о водопаде!
Поэтому он повернул назад… и не смог найти водопад. Он не смог найти даже ручей.
Потом он во что-то вляпался. Он не видел, во что, — ветви деревьев били его по лицу. Что бы это ни было, оно вцепилось в его ноги как раскалённый провод. Пытаясь освободиться, он споткнулся и чуть не уронил Ганса. Он всё же выпутался, но боль в ноге не прошла. Жжение чуть утихло, но теперь по правой ноге расползалось онемение.
На первой же прогалине, до которой он добрался, он с радостью опустил Ганса на землю. Он плюхнулся рядом и помассировал свою ногу, затем проверил Ганса — тот всё ещё дышал, и сердце всё ещё билось… но он был без сознания.
Никси снова обнюхал Ганса, затем поднял морду и вопросительно заскулил.
— Я ничем не могу ему помочь, — сказал ему Чарли. — У него неприятности. У меня неприятности. И у тебя тоже неприятности.
Никси залаял.
— Я сейчас, сейчас… как только смогу двигаться. Не торопи меня. Ты сам-то хотел бы потаскать его на себе какое-то время?
Чарли продолжал массировать свою ногу. Боль уходила, но онемение усиливалось. Наконец он сказал Никси:
— Я думаю, мы должны попытаться, малыш. Подожди секунду, пока я найду жука-компаса — мне кажется, сюда мы шли, в основном, вдоль базовой линии, поэтому теперь нам надо попробовать повернуть назад.
Он взглянул на запястье, чтобы посмотреть, который час.
Его часы стояли.
Но они не могли остановиться — они были с автоматическим подзаводом!
Однако это произошло. То ли он ударил по ним в джунглях, то ли… неважно как, но они остановились. Он поискал часы у Ганса, думая, что его двадцатичетырёхчасовой циферблат будет проще использовать в качестве шкалы компаса.
Но у Ганса не было часов, их не было на руке, их не было ни в одном из его карманов. Оставил ли он их дома, вместе с поляроидами и вещмешком, или они выпали, когда Чарли его нёс, уже не имело значения. У них не было никаких часов, и Чарли не знал, который сейчас час даже приблизительно. Ему казалось, что он нёс Ганса, продираясь сквозь эту угрюмую чащу, целую неделю.