Новобранец. Служба контрмагии
Шрифт:
– Здорово, Ант! Давно не виделись, – приветливо произнес Старый Лис, неторопливо выходя из-за скального уступа метрах в десяти. И хотя он материализовался на тропинке внезапно, как черт из табакерки, сказать, что его появление явилось полной неожиданностью для Анта, было бы натяжкой. В глубине души чего-то этакого он ждал. Хорошо зная Старика – а он его знал хорошо, даже слишком хорошо, трудно было поверить, что молодой зайчишка сможет задурить голову Старому Лису, хотя до последнего момента Ант себя в этом вполне удачно убеждал и почти что убедил.
Старый Лис относился к мужчинам с, если можно так выразиться, «плавающим
Приветливый тон Старика совершенно не соответствовал его взгляду – как выражаются образованные люди, позаканчивавшие разные университеты: вербальные и невербальные сигналы были диаметрально противоположны. Удивительное дело: несмотря на то, что он сильно уступал Анту в размерах и столь же значительно превосходил в возрасте, было в его облике что-то, заставляющее сомневаться, что победитель в предстоящей схватке уже определен. А в том, что она состоится, не было ни малейших сомнений – как только Старик появился на тропинке, Ант мгновенно, откуда только силы взялись, выхватил из-за плеча длинный, хищно блеснувший в тусклом вечернем свете меч.
– Чтоб ты сдох, сволочь! – поприветствовал он Старого Лиса.
– Ба-а… откуда столько агрессии, – почти искренне удивился тот, – я его ищу, как вдова своего Клико, уже неделю, а он совсем и не рад меня видеть… печально… не чужие ведь…
– Кончай комедию! – с ненавистью выдохнул Ант, делая одновременно длинный выпад, направленный в живот противника.
Казалось, еще мгновение, и он насадит Старика, как курицу на вертел – ан нет! Лис не остался в долгу и, с непостижимой, какой-то нечеловеческой скоростью выхватив из складок одежды узкий черный кинжал, ловко отбил выпад Анта. Не останавливаясь на достигнутом, Старый Лис мгновенно сократил дистанцию и провел контратаку, заставив своего более молодого оппонента отступить. Но отступал он медленнее, чем атаковал Старик, и на этом схватка могла бы и закончиться, но в последний момент смертоносное черное жало замерло, хотя никаких препятствий на пути к горлу Анта уже не существовало.
– Может, объяснишь, что случилось? Я просыпаюсь в этом клоповнике, иду завтракать, приказываю служке тебя разбудить, а мне трактирщик ехидно объявляет: «Монсеньор! А ваш друг ускакал посреди ночи, как будто за ним гналась Болотная Дева». Итак… я слушаю.
– Хочешь услышать?! – Лицо Анта исказила гримаса ярости. – Ну, слушай: я знаю, зачем тебе понадобился!
– И зачем же? – все так же добродушно полюбопытствовал Старик.
– «Мертвая рука» тебе ни о чем не говорит? – горько усмехнулся Ант, с ненавистью глядя ему в глаза.
– Ах… вот оно что… и кто же тебя, – Старый Лис сделал паузу, подбирая слово… – болвана… надоумил? – В ответ последовал еще один выпад, отбитый с той же легкостью. – Нет, правда, мне интересно – скажи… и я убью тебя не больно, а не то… – ты меня знаешь. – От его былого добродушия не осталось и следа.
Разумеется, Ант и вправду знал его хорошо, поэтому он не стал дожидаться, пока Старик начнет выполнять свои обещания.
– Чтоб ты сдох, сволочь! – повторил он и прыгнул с мечом вперед. Бой продлился немногим более
Утопающий хватается за соломинку – Ант выхватил из-за пазухи маленький револьвер и разрядил весь барабан в грудь стоящего в паре метров Лиса.
– Ты чего… совсем сдурел от страха? – иронично поинтересовался Старик, нехорошо ухмыляясь. – Забыл про амулет Ларза?.. Ая-яй-яй… такой молодой, и такая плохая память… – посочувствовал он.
– Чтоб ты сдох, сволочь! – Особого разнообразия в диалог Ант не вносил.
– Ну, теперь можем спокойно поговорить, – произнес Старый Лис и, не убирая с лица нехорошую ухмылку, двинулся к обезоруженному противнику, – может, ты еще образумишься… поэтому начну я… пожалуй… с левого мизинца…
Ант медленно, не замечая зловонных испарений, отступал к краю обрыва, лицо его побледнело, черты лица заострились – он знал, что жить ему осталось столько, сколько продлится допрос, но быть телком на заклании не собирался – внезапно с яростным криком он кинулся на Старого Лиса.
Несмотря на кажущуюся бессмысленность такой атаки, трезвый расчет в ней определенно присутствовал: Ант был нужен Старику живым, поэтому от смертельного удара черным кинжалом он был застрахован, а дальше… дальше – как бог на душу положит… ведь можно и до горла Старого Лиса добраться.
И бог действительно вмешался – в виде случая. Случай – это псевдоним бога, когда он не хочет подписываться своим именем. Старик, падая на спину, ловко перекинул намного более тяжелого противника через себя и уже готов был зафиксировать его для проведения «беседы», да вот незадача – приземляясь, Ант приложился головой к острому обломку скалы, да так, что теперь его душа с высоты удивленно разглядывала свое неподвижное тело и тонкую струйку крови, вытекающую из пробитого виска.
Разумеется, в таком виде ни к каким «беседам» Ант был уже совершенно непригоден, а чрезвычайно популярного, в определенных кругах, набора «Полевой некромант», позволяющего «расспросить» и не совсем живых, да что там лукавить – и совсем неживых собеседников, у Старого Лиса с собой не было.
Глава 1
Денис Ольшанский сидел за пустым столом на кухне своей сильно запущенной однокомнатной «хрущобы». Жирные пятна и крошки нисколько не мешали владельцу помещения – он их просто не замечал. Пустоту стола оживляли два предмета – вернее, не совсем предмета… скажем так – две сущности. Одной из них была нераспечатанная пачка фенобарбитала; другой – муха, трудолюбиво исследовавшая его (стол) на предмет поиска пропитания. На душе у Дениса было так же пусто и скверно, как на кухонном столе.
«Если человек неудачник – то это надолго, – бесстрастно размышлял Денис, – в моем случае – навсегда».
Еще он думал о том, что самый легкий способ покончить с жизнью – это проглотить горсть таблеток, а не резать себе вены или сооружать виселицу на крюке для люстры, который может оборваться в любой момент, превратив какую-никакую, но трагедию, в фарс. Вариант прыжка с крыши вообще не рассматривался – Денис боялся высоты и вряд ли смог бы заставить себя не то что сделать решающий шаг, а даже просто приблизиться к краю девятиэтажной бездны. То же самое относилось к утоплению – Денис плавал плохо, воду не жаловал и умирать задыхаясь и захлебываясь не желал.