Новое начало
Шрифт:
Через пару минут защёлкнул замок двери, и в комнату зашёл Марк, я его не видела, но его аромат сразу ударил в нос. Он молчал, я тоже не издала ни звука, через пару секунд он что-то положил на столик, который стоял в углу. Судя по звуку и запаху, это был поднос с едой, но я даже не повернулась.
— Ты должна поесть, — сказал он.
— Мне нужны мои вещи, — сказала, проигнорировав приказ о еде и забыв на время про свой обет молчания.
— У тебя здесь всё, что нужно, — тут я не выдержала и вскочила с удобного кресла.
— Здесь ничего нет! — прокричала я, став перед ним. — Мне что,
— Не ори, — зашипел он. — Чтобы это было в последний раз, повторять больше не буду, — я почему-то не испугалась и, прежде чем проверить, подключён ли язык к мозгу, вскочила с кровати и сказала:
— Пошёл на х*й, — тут же залилась краской: никогда в жизни я не ругалась такими матерными словами.
И в тот же момент до меня дошло, что зря я это сделала, потому что поднос с супом и принадлежностями для еды полетел на пол. Я подпрыгнула на месте. Марк, прожигая во мне взглядом дыру, переступил через лужицу супа на полу и встал передо мной очень-очень близко. Взяв меня за подбородок, сжал сильнее, чем недавно в машине, и буквально сквозь зубы сказал:
— На х*й, пойдёшь ТЫ. Даже не сомневайся, я твой рот займу чем-то полезным, — зашипел мне прямо в губы и в два шага вышел, захлопнув дверь так, что посыпалась штукатурка. Затем, естественно, закрыл дверь на ключ.
А я рухнула на пол, закрыла лицо трясущимися ладонями и опять заплакала.
«Он всегда был таким?
Когда мы были вместе — это была только маска?»
Марк
Закрылся в кабинете, скинул пиджак прямо на пол, открыл бар, достав бутылку виски, плеснул себе полстакана и выпил его залпом.
«Как она меня бесит, она специально играет на моих нервах? Сука, что она вообще творит? Посылать меня на х*й? Да она охренела! Никто в жизни меня так не бесил и не возбуждал одновременно. Сам не знаю, как сдержался и не сорвал с неё этот халат, что так красиво сполз и открыл мне вид на её ноги. А грудь чуть не выпрыгнула, когда она вскочила, как ошпаренная, с кровати. Блядь, воздержание плохо на меня влияет.»
В кабинете я просидел долго, выпил почти всю бутылку виски. Перед глазами всё плывёт, а возбуждение так и не ушло. Всё из-за неё, она заняла все мои мысли — ненавижу её! Ненавижу за то, что явилась в мою компанию, ненавижу за то, что у неё такое прекрасное тело, ненавижу за то, что завладела моим сердцем. Заставила меня испытывать всю палитру самых глубоких эмоций, почувствовать, что такое быть любимым, несмотря на то, что она просто красиво играла. Показала мне рай и в мгновение опустила меня в пекло. Резала меня своими словами снова и снова.
Нет, она должна понести наказание, она должна почувствовать мою боль на все сто процентов. Со мной никто так не имеет права поступать, и играть так со мной никто не имеет права, по крайне мере, если правила игры не придумал я.
В мою пьяную голову забралась нехорошая идея. «А что, если проверить, на самом ли деле у тебя нет чувств ко мне, Лесечка?»
Взял телефон, пошарил в телефонной книжке, нашёл нужный номер, набрал и сделал заказ. Расслабился на диване и прикончил всю бутылку виски. Полчаса, и заказ прибыл: в дверях стояли две полураздетые девки, я окинул их взглядом с ног до головы по очереди. Длинные загорелые ноги на высоченных каблуках, юбки (если так можно называть этот кусок кожаной ткани) еле прикрывают задницы, грудь едва спрятана под розовыми топами.
Элитные проститутки стояли в дверях в предвкушении горячей и хорошо оплачиваемой ночи. А меня не тронуло нигде, вот вообще не зацепило. В отличие от охранника, что проводил девиц до двери. Я посмотрел на его горящие глаза, и мысль, что зря это затеял, ушла, а решение пришло.
— Заходите, — открыл проход в дом, и девушки зашли, цокая каблуками. — Саша, — позвал я уходящего охранника. — Я сейчас отправлю одну к парням, а ты со второй пойдёшь наверх, — парень довольно кивнул, не задавая вопросов, и направился в дом охраны.
Предоставил девкам выбор, кто куда пойдёт, предупредив, что ночь будет длинная, и я доплачу за переработку. Они решили, что будут меняться, а мне без разницы: я учавствовать не буду. Через пять минут в дом зашёл Саша и отправил первую проститутку в руки одного из парней Виталика, что ждал у двери. После чего я отправил его самого с другой девушкой на второй этаж, в комнату рядом с Лесей.
— Саша, постарайся как можно громче, — бросил парню вслед.
«Спокойной ночи, Лебедева», — сказал я себе и пошёл в спальню.
Скинул с себя все вещи, отправился в душ и встал под холодные струи воды. Прохладная вода отрезвила, и я подумал: с чего я вообще решил, что её это как-то заденет. Но менять что-либо было поздно: я это понял, как только, надев в спортивные штаны, вышел из комнаты. В пустом доме эхом раздавались охи и ахи, и если так ясно слышно на первом этаже, то представляю, как прекрасно слышит Леся через стену. Взял бутылку с водой и вернулся в комнату: спать хочется, может удастся уснуть.
Пробуждение было неприятным: виски элитный, но целая выпитая бутылка болезненно сжимает тисками мозг. Взбодрился холодным душем и, уже одевшись, зашёл в кухню за дозой кофеина. Я сел за стол, где уже был накрыт завтрак, и уткнулся носом в телефон, проверяя почту. Через пару минут в кухню зашла Лариса.
— Доброе утро, Марк, — поздоровалась женщина, и я посмотрел в её сторону. — Ваша гостья отказывается есть, — сказала Лариса и указала на поднос в своих руках.
Я тяжело вздохнул, качая головой — ну что за капризы? Она ведь вчера не ужинала, ладно, по моей вине. Не позволю в моем доме упрямства и истерик, и вообще, ей нужно питаться.
— Я разберусь, Лариса, — взял поднос и пошёл наверх. Ключ лежал на комоде прямо возле двери, положил поднос, открыл дверь и вошёл в комнату к капризнице.
Леся, как и вчера, сидела в кресле в одном только халате, смотрела в окно. Волосы распущены, ноги почти оголены, руки сцеплены на согнутом колене — она здесь, но только телом. Девушка не заметила моего появления, лишь когда поднос с завтраком был поставлен на столик, она вздрогнула и повернула голову на звук.
— Доброе утро, — Леся кинула на меня злой взгляд и отвернулась к окну. — Ты должна поесть, — строго сказал я.
— Мне нужны мои вещи, — опять про эти вещи. — Ты должен, — я хмыкнул: «должен» я.