Новое оружие
Шрифт:
А ш о т. Это – что! (Вскакивает, подходит к доске.) Вот ты слушай лучше сюда. Бэрем обыкновенные металлы – да? – облучаэм их нейтринами – да? – прэвращаем все протоны в нейтроны – да? – имеем сверхпрочный ядерный материал. Для любых температур! Для любых напряжений! Все можно им делать, да!
С а м о й л о в. Верно, Ашотик! Верно, Шарль Борисович! И это можно. Теперь все можно... Ух, ребята, и какое же мы огромное дело своротили, а? Ведь по сути только теперь ядерная физика выходит на настоящую дорогу. Раньше-то, раньше – болтали, что получение искусственных изотопов в реакторе – современная алхимия. Мypa то была, а не алхимия! Ведь получались радиоактивные изотопы – а из них разве что сделаешь! А теперь... теперь
А ш о т (дрыгает ногами). Пусти! Пусти, говорю!
Самойлов ставит его на пол. Он одергивает пиджак, топорщит усы.
Я тебе что – девушка, да? – на руках меня носить!
С а м о й л о в. Нет, скажи: разве мы не молодцы? В два года сделали такое дело. А ведь с ничего начинали!
А ш о т. Вот-вот... сэбя не похвалишь – сидишь, как оплеванный, да?
С а м о й л о в. Нет, а что же! Вот вернется Иван Иванович, я из него душу вытряхну, а добьюсь разрешения начать опыты!
Входят Макаров и Шардецкий.
А ш о т. Ну, вот – начинай, да? Вытряхивай...
Ш а р д е ц к и й. Здравствуйте... (Устало опускается на стул.)
М а к а р о в. Здравствуйте, товарищи. (Шардецкому.) Может, лучше у вас в кабинете, Иван Иванович?
Ш а р д е ц к и й. Все равно... Здесь это началось, пусть здесь и кончится. (Самойлову.) Петр Иванович, будьте добры, пригласите сюда всех руководителей отделов и лабораторий.
С а м о й л о в. Хорошо... (Направляется к телефону.)
Короткое затемнение. Свет. В комнате человек двадцать начальников отделов и лабораторий.
Ш а р д е ц к и й. Олег Викторович, начните, пожалуйста, вы.
М а к а р о в. Хорошо. (Выходит к доске.) Значит... вот такие обстоятельства, товарищи. В течение последних дней наше правительство предпринимало энергичные попытки договориться с Соединенными Штатами Америки о мирном применении нейтрин-генераторов, об исключении нашей работы и аналогичной работы у них из военной сферы. Переговоры велись и через дипломатические каналы, и через научные, и на самом высоком уровне... Но – договориться не удалось. В Америке сейчас, после провозглашения известной вам «доктрины опережающего удара», – обстановка истерии. Любые наши действия, любые попытки обменяться мнениями по существу дела – политики и военные в Соединенных Штатах воспринимают как подвох, как попытку разведать: какая у них степень готовности нейтринного оружия. Могу, например, сообщить, что американское правительство отказало Ивану Ивановичу Шардецкому в его просьбе поехать в США, чтобы обсудить с американскими учеными и экспертами эту проблему. Отклонило оно и альтернативное предложение: командировать американских физиков к нам. Тогда... Иван Иванович, может, дальше вы сами?
Ш а р д е ц к и й. Нет, продолжайте, пожалуйста. У вас хорошо выходит...
М а к а р о в. Гм... Тогда в правительстве был заслушан доклад Ивана Ивановича о возможностях нейтрин-генераторов, а также доклады наших военных и политических деятелей. И на основе всего этого (торжественно повышает голос) с целью устранения военной опасности нашему
Ш а р д е ц к и й (поднимается). Что это за вариант, я скажу сам. Собственно, вам всем он ясен, товарищи. Надо будет запустить все генераторы на излучение нейтрин малых энергий – с тем, чтобы резко повысить их концентрацию в Земле и околоземном пространстве. Этим самым...
В а л е р н е р (вскакивает). Но позвольте, Иван Иванович! Это же... конец!
Ш а р д е ц к и й. Этим самым мы на долгое время повысим устойчивость атомных ядер всех тяжелых и сверхтяжелых елементов...
С а м о й л о в (хватается за голову). И это предложили вы?! Вы – физик! Да вы понимаете, что это значит!
Ш а р д е ц к и й. Да, я понимаю, что это значит! Это значит, что все радиоактивные вещества перестанут излучать частицы и гамма-кванты. Это значит, что прекратятся цепные реакции деления, погаснут реакторы – все, в том числе и наши, испускающие потоки первичных нейтрин.
С а м о й л о в. Да это же конец ядерной физике и ядерной техники! Теперь к ядру сто лет не подступиться...
А ш о т (вскакивает). А как же все паши применения, наши расчеты? Я рассчитывал, как можно получить ядерный материал, да? Вы же сами предлагали нам думать, Иван Иванович!
В а л е р н е р. А способ добычи тепловой и световой энергии из ядер? Я... ночи не спал. Рассчитывал и... и мечтал, как это будет! (Голос его дрожит.) Это же запасы энергии для человечества на тысячи лет. А теперь... эх!
С а м о й л о в (рывком переворачивает доску, показывает свои записи). Вот способ, как нейтринными пучками осуществлять любые структуры и превращения. И методика уже рассчитана. Я выполнил ваше приказание, товарищ директор! Вы же сами говорили! И установку уже спроектировал... (Ломает палочку мела.) Я вам что – Ванька?!
Ш т е р н. Действительно, Иван Иванович, как же так? Мы же губим будущее! Будущее, которое уже вот-вот... почти в руках.
Ш а р д е ц к и й. Тихо! Тихо... Зачем вы это мне говорите? Разве я не мечтал о тех грандиозных проблемах, которые может решить наша работа? Да, все это можно. И ничего этого не будет... И не смотрите на меня так, будто я вас обманул, будто я виноват. Не смейте на меня так смотреть! Я не виноват. Мы не знаем, как вели и куда завели свою работу американцы. Мы не знаем, на что может толкнуть их страх! Будущее... Будущее должно быть – это прежде всего. Будут люди жить дальше – решат остальные проблемы: и насчет энергии, и насчет материалов и структур. Не так – так иначе, не через год – через десятилетие... но решат! А если нет – и говорить не о чем. И чтобы снасти мир, спасти будущее, мы должны, обязаны... не думал, что придется мне говорить такое, не думал и дожить – закрыть свою науку. Это была великая наука. Интереснее и захватывающее я ничего не знал... И, наверно, уже не узнаю. Но не ко времени она пришлась...
В а л е р н е р. Ядерная физика – «была»! Как о покойнике... Эх! Пятнадцать лет работы, пятнадцать лет жизни – псу под хвост! (Отходит к окну.)
С а м о й л о в. Иван Иванович, но ведь мы губим и мирные применения ядра: атомные электростанции, изотопы... как же?
Ш а р д е ц к и й. Придется искать другие способы, скажем, полнее использовать энергию Солнца. Ничего не поделаешь... выходит так, что сейчас нельзя сохранить мир, не поступившись ничем.
М а к а р о в. Товарищи, к порядку! Не надо так отчаиваться. Вы не дали даже договорить Ивану Ивановичу. Он не сказал, что эту меру решено применить только в качестве ответной – если американцы начнут действовать. Может, все и обойдется...