Шрифт:
Глава 1
Анастасия
За неделю до Нового года обстановка в больнице представляла собой ад, в котором варились абсолютно все. Кухня, в которой я была главной диетсестрой, отнюдь не являлась исключением.
В понедельник с самого утра навалилось столько дел, что после обеда у меня нет-нет, да и мелькала мысль послать всех к чёртовой матери, включая главврача. Этот «нехороший человек» просто зверски пропесочил меня на планёрке.
Вот интересно, почему именно я
Уже ближе к вечеру безумно хотелось закрыться в кабинете и хапнуть сто грамм спирта, который у меня лежал в заначке. Кстати, нужно не забыть ещё раз поблагодарить Любашку из терапии за такой подарочек.
Не успела осуществить задуманное. Кладовщица Вера вызвала меня к себе на разборки с поставщиком, который привез продукты. Оказалось, что из трёх коробок молока одна была с почти истекшим сроком годности.
В мои прямые обязанности приём товара не входил, но все экспедиторы знали, что если уговорить Веру ещё каким-то образом возможно, то договориться со мной – дохлый номер. Кислая физиономия экспедитора при моём появлении ещё раз подтвердила это правило. Он прекрасно понимал, что и сегодня исключений не будет.
Надо отдать ему должное, он всё-таки попытался. Но уж тут-то я и оторвалась. На все попытки впихнуть нам эту коробку отвечала категоричным отказом, раз за разом отвергая те доводы, которые приводил этот хитрый жук. Жёстко, невозмутимо и холодно – так как я умела.
Победа осталась со мной и кладовщицей, а вот часть моих нервных клеток укатила вместе с экспедитором.
Поднимаюсь в свой кабинет, мысленно добавляя ещё соточку спиртяги к тем первым ста.
– И это только понедельник, - произношу громко, в полный голос, заходя в кабинет.
Стону тоже громко и совершенно не сдерживаясь, когда раздаётся трель стационарного телефона.
– Алло, - обреченно выдыхаю, поднося трубку к уху.
– Анастасия Викторовна, - голос Маши, работающей кухонным работником в столовой терапии, почему-то звучит шёпотом. На заднем фоне слышу какой-то рёв мужским басом. – Вы можете к нам прийти? Это очень-очень срочно. Без вас тут никак не обойтись.
– Маш, что у вас там происходит? – с тоской посмотрела в сторону шкафа, где находилась заначка со спиртом, манящая меня даже через закрытую дверцу.
Эх, ну никак не светит мне сегодня стать алкоголиком, пьющим в одиночестве!
Неожиданно в трубке телефона,помимо баса, я услышала знатный такой грохот.
Да что там у них происходит, чёрт возьми?!
– Мы вас ждём! – пропищала Маша и отключилась.
Так, как я бежала в нужное мне отделение, даже домой ни разу не торопилась после рабочего дня в пятницу!
Залетаю в кухню в терапии.
У окна стоит баба Вера, работающая в этом отделении санитаркой.
– Ох, Настюх, уж не знаю, как ты Александра Ивановича
– Но ты уж постарайся его угомонить. Ему, кажись, наш заведующий десятый стол прописал, а он требует чуть ли не ресторанную еду.
Хм-м-м… Значит, Александр Иванович и десятый стол.
Кроме бабы Веры, больше никого нет. Хотя я знаю, что в это время тут собираются все медсестры отделения на чаепитие.
Если кто из медсестер и находится не на своем посту, то, похоже, они все в столовой, из которой в эту секунду слышится знакомый бас, звучавший в трубке телефона, и невнятное лепетание Маши.
– … с хера ли я должен есть данное говно без соли и с тремя картошинами в этой грёбаной баланде! – за дверью рычит, наверное, настоящая горилла.
Чего?! Я аж застыла на месте в полном шоке от того, что услышала.
Нет, у нас, конечно, бывали в больнице проблемные пациенты, которые периодически жаловались на еду…
Но чтобы так!
Я растерянно скольжу взглядом по кухне, начиная закипать.
Баланда?! С тремя картошинами?!
Наглое враньё от первого до последнего слова.
Я лично пробовала сегодняшний суп. Да, это вам, конечно, не домашняя пища, но назвать его так – это сколько ж наглости надо иметь!
– Анастасия Викторовна сейчас подойдёт и всё вам объяснит… - робко лепечет Маша.
– Чё-то эта королева ложек, поварёшек и скалок не больно-то и торопится, - продолжает бушевать это хамло.
Я зверею в одну секунду. Взгляд, как назло, в этот момент падает на скалку.
Недолго думая, хватаю её и врываюсь в столовую, готовясь надавать этим предметом кухонной утвари по черепушке этого быдла.
Увидев этого товарища…, просто-напросто застываю на месте и пытаюсь подобрать отъехавшую в район пола челюсть.
Мамочки! Как же я была права! То, что стоит от меня в пяти метрах, никем иным, как Кинг-Конгом, не назовёшь.
Двухметровая гориллоподобная особь со всеми первичными и вторичными признаками принадлежности к виду «МУЖИК», с бешеным взглядом из-под густых бровей (в настоящее время сведенных вместе), расчленяющим меня на мелкие такие кусочки.
Начинаю моргать глазами, пытаясь понять, не глюки ли у меня к концу рабочего дня. Просто поверить в то, что на этом мужике надет колпак Деда Мороза, немного сдвинутый на правую сторону головы, ну никак не хотелось. Уж слишком получалась картина сюрреалистичной.
Ох, как сильно хотелось потереть глаза рукой, чтобы развидеть эту картину. Но так как сегодня однозначно не мой день, боюсь, данное действие не поможет. Всё, что я вижу в данный момент, отнюдь не галлюцинации.
Отмечаю, что народу в столовой немного. Основная масса пациентов уже, похоже, отужинала и разбрелась по палатам. За столами сидят человек пять, которые не то что не едет, судя по их виду, они даже не дышат. Похоже, боятся любым лишним движением, включая вдох-выдох, ещё больше разозлить этого Кинг-Конга.