Новогодний сюрприз
Шрифт:
– Тогда да, - девушка подтянула колени к груди.
– А сейчас думаю: я ведь тоже не видела их. Значит, я этого не заслуживаю, или бабушка была права?
Куолен перекатился на бок, сел и захлопал в ладоши. Кристель недоуменно посмотрела на него. Мужчина пояснил:
– Я тоже читал "Питера Пэна" в детстве и помню: чтобы спасти умирающую фею, надо похлопать в ладоши.
Кристель удивленно смотрела на него, не до конца понимая, к чему клонит муж.
–
– А я поспешил спасти бедняжку, чтобы твоя совесть была чиста!
– А, поняла, - рассмеялась Кристель.
– Наверное, они не показываются таким, как мы...
– А может, они давно среди нас, - предположил Куолен, но так ловко маскируются, что мы не узнаем их среди землян.
Мужчина закинул руки за голову.
– Смотрю на некоторых и думаю: откуда они свалились, - сказал он.
– А у других мозгов меньше, чем у садовых гномов. А женщины бывают такие, что по сравнению с ними любая ведьма бледно выглядит. Может, они появились среди нас давно, Кристель, а мы и не знали...
Девушка слушала, подперев подбородок кулачкой. Ее внимательные глаза в отблесках огня из камина казались золотистыми, как у кошки.
– Интересная версия, - сказала она.
– Знаешь, лет в двенадцать я развлекался, - развеселился Эрик, - пугал Тони и Джонни историями о том, что садовые гномы по ночам оживают. В доказательство утром я показывал брату и сестре то нарисованные на дынях рожи, то оборванные помидоры, то перевернутые велосипеды, и сваливал вину на гномов.
– Я и не знала, что ты такой хулиган, - рассмеялась Кристель.
– Тебе не стыдно было?
– Это еще не все, - веселился Куолен, - один раз я приволок гнома из сада в дом, поставил перед дверью Тони, постучал и спрятался. В жизни больше не слышал, чтобы кто-нибудь так орал. Родители думали, что на Тони напал маньяк с топором.
– И что они потом сделали с тобой, или так ничего и не узнали?
– Кристель еле могла говорить от смеха, представив эту картину.
– Полночи объясняли, почему так шутить нельзя, а потом на неделю лишили карманных денег за то, что я то и дело начинал хохотать. А я смеялся не над ними, просто вспоминал, как Фрикаделька чуть не обмочил штаны.
– Если бы на месте Элеоноры была моя мама, ты бы так легко не отделался, - заметила девушка.
– А в другой раз я сорвал Джонни и ее подругам вечеринку в саду. Когда они устроились в беседке, начали делать друг другу маникюр и маски и перемывать кости мальчишкам, я подобрался к ним, прячась в кустах и начал выть и рычать. Надо было слышать, как они верещали, когда сыпанули из беседки, побросав все свои пузырьки и тюбики.
– Однажды мои братья так же разыграли меня, - Кристель перевернулась на живот.
– Я их чуть не убила потом.
– Вообще-то я редко изводил сестренку, а наоборот относился к ней покровительственно... А вот Антонио от меня натерпелся. Он так и не научился платить мне той же монетой, только дулся и обзывал придурком.
– Если бы я не научилась ставить на место, братья меня замучили бы своими шутками. А так они быстро поняли, что для малявки я человек серьезный и признали ровней.
– Ты молодец, еще с детства. Хорошо, когда у человека достаточно воли, чтобы не плыть по течению, оно как правило заносит в омут, болото или ливневку.
– Ты мог бы стать писателем с таким образным мышлением.
– Угадала, когда-то я писал стихи. Кое-что даже взяли в подростковый альманах, он до сих пор стоит в мамином книжном шкафу на видном месте. А потом разучился. Сейчас даже под пыткой не смогу ничего зарифмовать. Может, на отдыхе вспомню старое. Я бы хотел написать книгу. Опусы Шелдона и Кленси все настойчивее наводят меня на такую мысль.
– Это будет детективный роман о твоей работе?
– Всей правды я все равно не напишу, этого никто не пропустит, но все равно это было бы правдоподобнее, чем россказни парней, имеющих представление о работе разведки меньше, чем я - о французском маникюре...
– А ты злой, Эрик, - Кристель отодвинулась от него.
– А разве ты также не думаешь, читая подобные сочинения? В отличие от их авторов, ты лучше знаешь специфику работы правительственных агентов...
– Ну вот, опять ты положил меня на лопатки в дискуссии...
– Лучше почитай мне стихи, - Куолен привлек девушку к себе, глядя в ее ясное лицо.
– Благодаря тебе я тоже полюбил русскую лирику.
Кристель улыбнулась и стала читать:
– Под лаской плюшевого пледа
Вчерашний вспоминаю сон.
Что это было - чья победа?
Кто побежден?
Куолен прикрыл глаза и одобрительно покивал:
– Прекрасно, малыш... Я слушаю.
– Кто был охотник, кто добыча?
Все дьявольски-наоборот.
Что понял, длительно мурлыча, сибирский кот?
Кристель почти шептала строки, чтобы голос не звенел от волнения, которое охватывало ее в объятиях Куолена, а он поглаживал ее спину и словно был зачарован тихим голосом девушки.
– ... И все-таки, что это было, чего так хочется и жаль?
Так и не знаю, победила ль, побеждена ль...