Новогодняя жена
Шрифт:
— Не нравится? — голос стал хриплым, а ответ на мой вопрос я увидела сама. Полотенце на бедрах графа приподнялось.
— Тебе нужны слова? — прошептал мужчина, обхватив губами мочку моего уха. Он прижался влажной грудью к моей спине, прижимая меня к себе. Ладони графа мягко рисовали круги на моем животе, то поднимаясь вверх, к бюстгальтеру, то опускаясь вниз, к трусикам.
По моим венам растекался жар желания: горячего, необузданного, невыносимого. Дыхание сбилось, а тело стало мягким и податливым, как
— Кристин, — прошептал Арман, касаясь губами моей шеи, прижимаясь бедрами к моим ягодицам.
Я откинула голову, подставляя шею для поцелуев, которые становились все горячей и требовательней, руки графа уже не стесняясь, исследовали меня в запретных местах, то сжимая грудь сквозь тонкое кружево, то забираясь в трусики, чтобы совсем лишить меня разума.
С моих приоткрытых губ сорвался стон, на который тут же отреагировала модистка:
— Ваше сиятельство, все хорошо?
Твою ж! Я и думать забыла, что она стоит за дверью!
Арман посмотрел на меня сквозь зеркало, не убирая рук, не прекращая ласк. Вот ведь… Нехороший человек!
— Все хорошо? — лукаво прошептал он.
— Все очень хорошо! Ты можешь идти, — произнесла дрожащим голосом.
— Доброго дня, ваше сиятельство!
Вместо ответа я промычала что-то несвязное. Граф не прекращал своей сладострастной пытки и в какой-то момент мы уже оказались в кровати. Второе полотенце полетело на пол, туда же отправился и мой бюстгальтер, который супруг снял с удивительной проворностью, не переставая покрывать поцелуями мою шею.
Вряд ли Джейда добилась таких успехов даже со своим чудо-зельем! Сквозь ткань трусиков я чувствовала, как оживает мужское начало супруга, которое вполне способно на подвиги. Я растворилась в сладостном полузабытье, наслаждаясь новыми гранями знакомых эмоций. Еще никогда не чувствовала так остро, так сильно, почти невыносимо. Внизу живота сладко тянуло и пульсировало, тело требовало разрядки, требовало немедленного удовлетворения.
— Клянусь, если ты не возьмешь меня прямо сейчас, я сделаю все сама! — прошипела, игриво впиваясь зубами в плечо супруга и нетерпеливо извиваясь под ним.
— Придется немного потерпеть, — коварно прошептал Арман, медленно подаваясь навстречу, вырывая из моей груди стон.
Стук в двери раздался вот совсем некстати!
Убью! Кто бы там ни был — на гильотину! Твою ж… Я же не королева Англии, какая гильотина, Кристина?
— Ваше сиятельство, чемоданы Анахель собраны. Девочка готова.
Что?!
На меня словно ушат ледяной воды вылили. Нега, возбуждение и страсть — все мигом улетучилось.
— Чемоданы Анахель? — повторила угрожающе, глядя в изменившееся лицо супруга, нависшее надо мной. — Чемоданы?
35. Начало военных действий
— Мы обсуждали это вчера.
— Чемоданы, Арман? — возмутилась в голос, скидывая с себя килограмм восемьдесят чистого великолепия и незамутненной наглости. — Ты решил за моей спиной отослать дочь из дома?
— Это моя дочь, Кристин.
— О, спасибо, что не забываешь об этом напомнить! — прорычала, вскакивая с кровати и подхватывая с пола бюстгальтер.
Стук в двери повторился.
— Ваше сиятельство?
— Не сейчас!!! — вспыхнули мы с графом и посмотрели друг на друга.
— Как ты мог? — опомнилась я, бросившись в гардеробную. Сама оденусь, справлялась как-то на Земле самостоятельно, и тут управлюсь. — Не обсудив со мной! Ничего не решив. Мне показалось, между нами начал таять лед, а ты… Ты как все мужики лишь похотливый самец!
— Не похоже, чтобы ты возражала, — раздалось едкое замечание за моей спиной.
Нервно сдернула с плечиков первое попавшееся платье и кинула на кушетку. Туше. Учитывая фразу, которую я недавно прорычала в пылу страсти, еще вопрос, кто из нас похотливый. Натянула на себя нижнее платье и скрепя сердце позволила супругу помочь со шнуровкой на спине. Он не спрашивал, просто взял и стал завязывать.
— Сейчас речь не о нас!
— Вот именно. Речь о том единственно дорогом, что у меня осталось. За эти годы, я испробовал все, чтобы пробудить дар Анахель, но это не помогло. Если есть хотя бы малая вероятность, что дело в магических эманациях нашего родового гнезда — я отошлю Анахель в пансионат. Лучше мы расстанемся на неделю, чем навсегда.
Слова Армана несколько охладили мой пыл, но я все равно не была согласна с его решением, да еще и принятым за моей спиной. Нет, конечно он не обязан обсуждать судьбу дочери с посторонним человеком, но…
Какого черта? Обязан, еще как обязан! Мне тоже не безразлична ее судьба!
Мужчина помог мне забраться в пышный ворох юбок и принялся за шнуровку теперь уже верхнего платья. Как это у него ловко получается. Наверняка не раз помогал Мадлен. Хотя эта любительница лебедей не похожа на ту, кто позволит супругу помогать с одеждой. Вокруг нее наверняка всегда вилась целая стая слуг.
Ой, все. Мы об Анахель!
— Просто для ясности. У меня плохое предчувствие. Не отсылай дочь. Дай ей шанс.
— Я давал ей достаточно шансов.
— Тогда дай шанс мне! — взмолилась, глядя на Армана сквозь зеркало. Он перехватил мой взгляд и замер. То, что он голый был, совсем не умаляло его серьезности. Вообще, сложно воспринимать голых людей всерьез, но его сиятельство — поразительное исключение.
Мне уже показалось, что Арман скажет «хорошо, я верю тебе, помоги моей дочери», но его губы произнесли:
— Я не могу так рисковать.
Прямо ножом по сердцу.
— Вот, значит, как?