Новорожденная
Шрифт:
Билли. Да по ее разговору поняла.
Пол. Ну, допустим, не читала. Почему это тебя так потрясло?
Билли. Меня не это потрясло!
Пол. А что?
Билли. А зачем врать? Это что, преступление, если ты чего-то не читал?
Пол. Все мы иногда не дураки приврать.
Билли. И ты тоже?
Пол. Случается.
Билли. А вот я — никогда.
Через служебную дверь
Пол(вполголоса, Билли). Благодарю вас.
Билли. Не за что.
Пол(показывая глазами на официанта, тихо). Да не мне…
Билли(официанту, вслед). Эй, подожди-ка.
Официант останавливается.
Благодарю вас.
Поклонившись, официант выходит. Билли берет со стола конверт, показывает Полу.
Сегодня получила. От отца.
Пол(глянув на конверт). Из Нью-Йорка?
Билли. До сих пор придти в себя не могу.
Пол. Что он тебе такого написал?
Билли. Да то, что он вообще мне написал! Первое письмо за несколько лет. Мы же с ним разругались. Он дико против был, что я с Гарри уехала.
Пол. А чем он занимается?
Билли. Отец-то? В Газовой компании работает. Раньше проверял какие-то счетчики, а теперь пишет, это ему уже не под силу, они его теперь лифтером сделали. (Замолкает, вспоминая что-то, улыбается.) Вообще-то старик у меня смешной. Каждый день брал с собой на работу поджаренный хлеб и банку тушенки и сам себе завтрак готовил. Он говорил, каждый обязан есть горячий завтрак. (Помолчав.) И как он только с нами справлялся — ума не приложу. Нас ведь у него четверо было. Три моих брата и я. Мать-то рано умерла, я ее совсем не помню. Так что он все один — и готовил нам, и купал, и одевал… Я помню, все мечтала: вот наступит день, и я с ним за все расплачусь. Ну и расплатилась — обхохочешься. Помню, прихожу домой уже под утро и даю ему сто долларов. Так знаешь, что он с ними сделал? Пошел в сортир, бросил в унитаз и воду спустил. Думала, убьет. А он даже не стукнул. Он меня вообще за всю жизнь пальцем не тронул.
Пол. А с чего же он тебе вдруг написал?
Билли. Мое письмо получил. Я ему первая написала… Пишет, что каждый день обо мне вспоминает. Бог ты мой, а я-то о нем вообще не думала. Ну, может, раз в год. Да не только о нем — я вообще ни о ком и ни о чем не думала.
Пол. Может, тебе надо с ним повидаться?
Билли. Я-то повидалась бы, да он не хочет. Пишет, чтоб я ему пока только письма писала. И чтоб каждый день ела горячий завтрак. А вот видеть он меня не желает — до тех пор пока я веду жизнь этой… ну как ее… Гетеры! Я в словаре посмотрела… А вообще он нам всегда так говорил: «Не делай в жизни ничего такого, о чем нельзя было бы написать на первой странице 'Нью-Йорк Таймс'». (Помолчав.) Послушай-ка, я тебе всю свою жизнь рассказала. Практически всю.
Пол. Мне было интересно.
Билли. Может, ты мне тоже про свою жизнь расскажешь?
Пол. О, это будет история довольно длинная. И довольно лживая… Скажи лучше чем ты сегодня занималась.
Билли(гордясь собой). Сперва была в кино. Потом пошла в Национальную Галерею. Все как ты велел.
Пол. Ну и как, понравилось?
Билли. О, чудесно. Так тихо, уютно. И, главное, так хорошо пахнет!.. Неужели ты не замечал?
Пол(с улыбкой). И долго ты там пробыла?
Билли. Часа два. Я потом еще пойду. Только я хочу, чтобы в следующий раз ты со мной пошел. Будешь мне там все объяснять.
Пол. С удовольствием.
Музыка Сибелиуса смолкает. После короткой паузы звучит «Весенняя кукушка» Делиба.
Билли. А знаешь, где я еще была? В книжном магазине. Ходила, выбирала книги, которые, думала, будет интересно почитать. Все как ты сказал.
Пол. Умница.
Билли. Набрала такую кучу — поднять не могла. А потом думаю: черт, мне этого и за год не осилить. А сколько в магазине всего книг, так моя кучка — капля в море! Да мне за всю жизнь и одной миллионной всего этого не прочесть — даже если у меня глаза лопнут! А ведь это только один магазин! Я там даже разревелась.
Пол. Всех книг никому на свете не прочесть.
Билли. Ты думаешь?
Пол. И думать нечего.
Билли. А то я уж хотела попробовать.
Пол. Значит, времени чтобы прочесть мою статью у тебя, конечно, не хватило. (Листает газету со своей статьей.)
Билли. Ты что! Конечно, хватило! Я ее даже целых два раза прочитала!
Пол. Ну, и что скажешь?
Билли. Что я скажу? (Торжественно.) То, что лучше твоей статьи я в жизни ничего не читала. Я не поняла ни единого слова.
Пол(глядя в газету). Что, многое было непонятно?
Билли. Почему — многое? Все!
Пол. Ну, что конкретно? Покажи!
Билли надевает очки, Пол смеется.
Билли. Что тебе смешно? Я же практически слепая!
Пол. Ты практически прелесть.
Билли. Ну, уж прости, если я в них так глупо выгляжу.