Новоселье
Шрифт:
Мы колесили по Летарду часа два. Нифса правила туда, куда было угодно лошадям. Яся что-то бубнила Лидорчику. Лидорчик кивал. Мы с Короедом тащились следом и созерцали, как терзают Лидорчика. То есть, я созерцала, Короед следил, как далеко от нас следящий маг, а Синяя Бабушка у меня в голове активно знакомилась с нашим миром, время от времени устраивая мне «тяжёлую голову» — мысленно общаясь с внуком. Маг, по заверениям Синтара Керосиновича, никуда не двигался и всё время находился где-то в центре города. Меня, если честно, этот неизвестный нисколько не волновал. Наверняка, какой-нибудь местный собрат моего дяди засёк Короеда или Короеда и Бабушку, когда они решали семейные вопросы на «повышенных
Именно так, не теряя бдительности, мы и заехали в тупик. Нифса заехала. Наш возница, невзрачный такой мужичок лет пятидесяти, до этого момента казался почти немым. Оказалось, что казался. И как это его наша бдительность упустила из виду?
— Так если господа чей-то дом ищут, я подскажу… — и уставился на Короеда.
Короед только головой помотал. Ну да, правильно сделал — косноязычные эльфы в природе не встречаются. Короед у нас один такой уникальный. Пока что. В том смысле, что исправляется. Отвечать пришлось мне.
— Мы не ищем. Мы у вас тут первый раз, просто город смотрим.
— А-а! О! — Наш возница аж заёрзал на радостях. — Что ж вы сразу не сказали? Вот, сейчас вывернем обратно на Садовую улицу, поедем в Товарный квартал — там самые дорогие лавки. На рынке-то совсем не тот товар. Потом по Тенистой прокатимся — там самые красивые дома…
«Там самые» возница повторил раз двадцать. Я поняла, что в Летарде не «самого» вообще не водилось. Мы с Короедом только кивали, утверждая маршрут. Всё равно до вечера делать нечего. И как я этого возницу за молчуна приняла? По-моему у него где-то была затычка. Затычка вылетела, и на нас обрушился словесный фонтан.
За какие-то пять минут мы сами стали достопримечательностью — наш возница орал во всю глотку, памятуя о ещё двух гостях города в другой коляске, которым тоже надо было сообщить о «самом-самом». Местный люд оборачивался и исправно интересовался нашей компанией. Конспирация, ага. И напрасно Яся с Лидорчиком уверяли, что у них великолепный слух. Мужик перекрикивал городской шум, привставал, использовал кнут вместо указки — в общем, и сам не забывал покрасоваться.
Таким манером мы проехались по всем улицам вокруг рынка, укатились в квартал местной знати, спустились почти к городским стенам и посетили шесть лавок. Подозреваю, что лавочники не остались в долгу перед нашим экскурсоводом. Я купила по совету Бабушки нормальный дорожный плащ — не всё же в Ясиных обносках щеголять, сапоги замагиченные от износа и промокания, пару брюк, рубашки — в общем, всё то, что гарантирует комфортное переползание границ. Короед с Ясей от нас не отстали. По чуть-чуть, по чуть-чуть — и у нас в колясках оказалось пять хорошо набитых дорожных сумок. Хуже всех пришлось Лидорчику, а лучше всех — гному-оружейнику. У гнома Яся купила кольчужную безрукавку. Не для себя, конечно, а для самого оберегаемого объекта — для Лидорчика. Объект пытался ныть, но мастер-наставница его нытьё проигнорировала.
Пообедали в очередном очень приличном заведении. И впрямь — очаровательный погребок. Прохладненький. Содержала его «молодая» вдова. Для нашего осипшего возницы — вполне молодая. В общем-то, мы собирались после этого почти ужина вернуться обратно в «Подкову», несмотря ни на какие «самые прекрасные» сады на окраинах и «самое ухоженное во всей Империи кладбище». Ха, достопримечательность, ырбуц её! Но тут Лидорчик, высказался, прямо-таки повторяя мои мысли:
— Что может быть интересного на кладбище…
Оказалось — очень даже может. Например, строгая планировка, утверждённый план захоронений на десять лет вперёд, непременные аллеи и зелёные насаждения — деревья и кустарники, а также попечительский совет «Последнего Приюта», в который входили почти все видные жители города и местный, весьма известный, частный сыщик.
Сыщик меня особенно порадовал. По словам возницы, скромный тридцатилетний «юноша» был философом и автором нескольких трактатов на заупокойные темы. Когда наш гид озвучил пару названий: «О чём может рассказать семейный склеп» и «Готовь могилу смолоду», Короед заинтересовался, да и Бабушка у меня в голове насторожилась. Странное занятие для сыщика, пусть и «самого лучшего» — бродить вечерами по аллеям кладбища, писать унылые трактаты, рисовать эскизы надгробий, а так же пребывать в должности смотрителя кладбища на общественных началах… При этом мастер частного сыска успевал охотиться за преступниками, «мог найти кого угодно и что угодно», поэтому весьма преуспел финансово. Роскошный дом любитель могилок построил, что уже было неудивительно, недалеко от любимого кладбища.
Бабушка с Короедом устроили у меня в голове семейный совет и порешили: отвезём вещи в гостиницу и поедем смотреть на дом сыщика. В «Последний Приют» вряд ли успеем до ночи, но туда можно и утром заглянуть.
Лично я ничего подозрительного в занятиях сыщика не усмотрела. Может, он такой малость сумасшедший. С кем не бывает? Тема, конечно, самая «наша». Но уж очень как-то «в лоб» и настолько явно, что даже подозревать местного философа не хочется. Я Бабушке так и сказала:
— А над его домом будет висеть табличка: «Здесь живёт страшный некромант».
На что Бабуля заявила:
— А некоторые преступники ещё и циники.
А ещё она велела мне учесть, что в деле сыска и поиска надо проверять все версии, даже самые завалящие. После этого заявления моя заточенная под невезение интуиция явила зримый облик ближайшего будущего: этой ночью я буду спать в склепе.
Тиха кладбищенская ночь…
Ну, и кто сомневался насчёт моей интуиции? Как только Короед, Яся и бабуля узрели малогабаритный дворец с золочёными башенками — дом местного сыщика, как тут же решили с ним познакомиться. С сыщиком, а не с дворцом, конечно. Даже Лидорчик впечатлился — в столице ни у каких сыщиков таких домов не было. Это как же искать-то надо, чтобы найти на такой домик? Ничего не поделаешь, с доводами пришлось согласиться — подозрительный сыщик.
Да и почему бы не познакомиться с интересной личностью, автором смертельно-бессмертных трактатов? А потому, что автор, как сообщил нам его привратник, изволит философствовать в любимом месте. На кладбище. Возница обещал нас подождать, а заодно и присмотреть за нашими лошадками.
Нифса первая шагнула под вычурную кованую арку. Гид орал вслед, чтобы мы следили за номерами аллей. Тогда мол, точно не заблудимся. Наивный. Наша компания как раз была в настроении забыть все цифры, то есть — номеров не различать.
Если судить только по центральной аллее, кладбище Летарда больше напоминало парк. Деревья и кустарники выстроились плотной стеной, через каждую сотню шагов (Лидорчик считал) стояли кованые лавочки. Кажется, я разлюблю гулять в парках.
Ночь — не ночь, но сумерки из серых стали уже сизыми, и разглядеть что-либо в боковых аллеях мешали, как ни странно, фонари. Магические светильники честно подсвечивали номера на столбиках у каждого поворота. А поворотов по обе стороны аллеи было много. Но столбики были высотой мне по колено, и яркий бело-голубой свет немилосердно бил по глазам. Короче — очень навязчивые фонари, которые прямо-таки намекали, что лучше никуда не сворачивать.