Новые эльфы: Новые эльфы. Растущий лес. Море сумерек. Избранный путь (сборник)
Шрифт:
От беснующегося шамана, потихоньку приближающегося к нему, Семен попятился и уткнулся в камень пещеры. Судя по всему, виновник происшествия сейчас очень сожалел о том, что не может сквозь него просочиться. Еще раз попадать под действия заклинаний шамана он явно не хотел. Взгляд, который он бросил на стены подземелья, буквально кричал о том, что если Михаэль сделает в его направлении еще пару шагов, то Шиноби попробует убежать от него по потолку.
– Так что, может, уйдем? – робко спросила Лика, осторожно дотронувшись до плеча своего возлюбленного. – Пока не пришел никто?
Из шамана будто воздух выпустили. Он обмяк и успокоился. Стало видно, как его вымотал проведенный ритуал.
– Никуда
– Видим, – кивнула Викаэль, откладывая в сторону неизвестно когда взятый в руки щит, – а что ты сделал?
– Помните, я вам рассказывал, что могу призывать духов холода? – уставшим голосом почти прошептал шаман и попытался присесть прямо на пол. Впрочем, почти мгновенно он был подхвачен спрыгнувшим с повозки Серым и его сестрой и усажен на бордюр фонтанчика, куда Лика мгновенно подстелила взявшийся, казалось, из ниоткуда платочек.
– Это не похоже на вьюгу, – кивнула Шура на творящийся за входом в пещеру песчаный хаос. Из «похода за добычей» девушка вернулась с такими трофеями, которых бы не постыдился и младший орочий вождь. Драгоценности, навешанные на ее шею, уши, руки и даже левую ногу (очень красивый браслет, ну просто очень, сразу видна работа древних мастеров), вполне позволяли купить на деньги от их продажи табун самого лучшего скота или полные доспехи гномьей работы, выкованные в пламени дракона и зачарованные магистром магии. Келеэль, когда мельком просматривал сцены изъятия ценностей у преступников, был даже неприятно поражен. Он надеялся, что создаваемые им тела, как и их обитатели, будут, по крайней мере, какое-то время в безопасности как от физических, так и от психических заболеваний, но у этой эльфийки при виде сокровищ глаза буквально пылали жаждой золота, больше свойственной гномам.
«Любопытно, – задумался Келеэль, а почему каждая раса чаще всего имеет какие-то типичные пороки? Гномы часто скупы, орки легко впадают в неконтролируемое бешенство, мой народ подвержен разным маниям, люди так вообще могут все это совмещать… Природа этих заболеваний кроется в том, что такими нас сотворили боги. Но вот почему они сотворили нас именно такими? Нет ответа. Жители Неба тоже меняются в своем составе, пусть и медленно, и о делах своих воистину великих предшественников знают удручающе мало. Или просто не хотят рассказывать?»
– Конечно, это не снегопад, – согласился с эльфийкой шаман, с видимой гордостью косясь на кружащийся в вихре песок. – Но для духов пустыни воззвание к их почти полным антагонистам – это все равно что для демократов коммунистический лозунг. «Крепкий орешек» помните, где один белый тип ходил по Гарлему с плакатом «Ненавижу черномазых»? Вот примерно тот же принцип я использовал. Естественно, духи пустыни взбесились.
– И долго они так будут буйствовать? – спросила Настя, прислушиваясь к завываниям ветра. Она, пожалуй, единственная из этих эльфиек соответствовала представлениям общества Западного леса о том, какой должна быть порядочная девушка. Тихая. Скромная. Вежливая. Почти незаметная. Да плюс к тому пытается помочь всем нуждающимся.
– А пес его знает. Чего встали? Начинаем готовить оборону! Для хорошего мага пройти через этот песок не проблема!
Буря утихла только через двое суток. К этому времени пещера могла бы уже выдержать небольшой набег орков. Небольшой. Десятка на три-четыре всадников. Во всяком случае именно такое впечатление сложилось у Келеэля, увидевшего, сколько ловушек умудрились на ровном месте соорудить эльфы. Причем магических среди них было всего две-три. Да и те были собраны на основе наиболее примитивных артефактов. Но
Но, вопреки ожиданиям Михаэля, ни сразу после окончания бури, ни через день после нее никто к ним так и не пришел. Жители города разобрались, что послужило причиной беспорядков. Но они не разозлились. Они испугались. Продемонстрированная гипнургом мощь была принята за эльфийскую магию. Местные маги, подумав, признали, что с такой силой им не тягаться. Во всяком случае без больших потерь не обойтись. И претензий выставлять не стали. Подумаешь, бушующие горожане разбили пару окон, зато удалось узнать, куда пропало несколько ценных артефактов и кто из собратьев нечист на руку. У жрецов была аналогичная ситуация. Стража скрипела зубами, но без существенной, очень существенной магической поддержки предпринимать что-либо против эльфов не решалась. Воры, оценив потери, возможно, и желали бы расквитаться, но… Те, кто попался Семену на пути, в большинстве своем уже были казнены. Меньшинство сбежало из города, а оставшиеся вовремя вспомнили про одну очень известную черту эльфийского характера: мстительность. Истории про то, как изощренно перворожденные могут мстить своим врагам, уступали лишь аналогичным историям о другой ветви этого народа. О дроу. Преступники, по всей видимости, решили, что жизнь дороже. Или просто копили силы для реванша. Ну а простые жители… для них изменилось немногое. Разве что воровали теперь меньше, да на улицах по ночам стало безопасно. На какое-то время.
Осмелевшие эльфы сделали одну вылазку за пределы своего убежища. Вторую. Третью. На них не нападали. Скорее уж от них пытались убраться как можно дальше. Но группка путешественников быстро нашла, как обратить на себя внимание. Привлеченные звоном золота наемные работники очень быстро восстановили внутреннее убранство жилища перворожденных до состояния, которое можно было назвать только одним словом: роскошь. Накопленные за одну ночь богатства вполне позволяли маленькой колонии прожить безбедно еще лет сто.
В глубине пещеры, в той ее части, где после ухода гномов почти никто не появлялся, Михаэль обустроил лабораторию. И то, что в ней происходило, заставляло Келеэля довольно щуриться. Знания, обрывки которых проскальзывали в его речах, формулировки законов физического мира и принципы работы непонятных устройств, которые пытался соорудить и заставить работать в новом мире шаман, были ранее неизвестны эльфийскому архимагу.
К ладье, на которой лежали покойные, приблизились ближайшие родственники, знаменуя этим конец церемонии. «М-да, неприятное зрелище, – признал волшебник, – понимаю. Но ничего. Следующие трупы гильдейских чинуш придутся на счет убийц. Они обычно работают чище».
Глава 8
После той памятной ночи, когда небольшая компания эльфов обогатилась, прошел почти месяц. Жизнь в городе Тенелоке вошла в свою колею и затихла. А вот академия, немного успокоившаяся после трагической гибели кафедры алхимиков почти в полном составе, снова бурлила, как котел. Одного из старших магистров, лишь недавно заслужившего этот титул, нашли у него дома с перерезанным горлом. Часть слуг была убита, часть ничего не помнила, но щеголяла большими шишками на затылках. Пропали многие ценные вещи. И записи. Лабораторию, размещенную в подвале дома покойного, тоже вниманием не обделили. В общем, складывалась типичная картина устранения конкурента.