Новые эльфы

Мясоедов Владимир Михайлович

Отношения с другими расами у жителей Древнего Леса почти отсутствовали. А не было точек соприкосновений. Дальше торговых постов путешественников не пускали, а внутрь Леса если кто из представителей других народов и попадал, так обратно не выходил. Исключений не делали.

Неудивительно, что от такой жизни около десяти тысяч лет назад сбежала целая группка родов. Вообще-то бежали они после неудачного дворцового переворота, и улыбнись им удача, вряд ли стали бы что-то менять. Но, увы, предкам Келеэля пришлось спешно улепетывать от соплеменников и обустраиваться на новом месте среди краткоживущих рас. Кто сумел — приспособились и изменились. Стали более гибкими и терпеливыми. Кто нет — потихоньку исчезли. Потомки выживших и составили Западный Лес. Примерно

через тысячу с небольшим лет между двумя эльфйскими государствами появились дипломатические отношения. С годами они крепли. И теперь если Гильдия Западного Леса получила бы в свое распоряжение знания архимага, то обязана была бы поделиться ими с коллегами из Древнего. А то, что эти напыщенные болваны с ними могут попытаться перекроить мир под себя никого, кроме архимага, кажется, не волновало. Но он-то отлично понимал возможные последствия. И во что бы то ни стало, хотел их избежать. Да и на такое дело, как уничтожение старого волшебника, сорвавшего несколько раз их планы, правящие власти Древнего Леса могли послать не команду профессионалов, а маленькую армию. А он, Келеэль, все-таки одиночка. И итог их противостояния заранее предрешен.

Даже наблюдение за группкой своих подопечных было временно приостановлено Келеэлем. В конце концов, есть ведь и записывающие артефакты, которые сохранят все происходящее в далекой пустыне для него ничуть не хуже чем собственная память.

К счастью, некоторые наработки архимага в артефакторике и боевой магии вполне могли быть повторены с помощью традиционной светлой магии, которой раса эльфов традиционно отдавала предпочтение. Вот только надо было провести некоторые расчеты и вывести пару формул…и так запрятать исходные данные, чтобы было неясно, что в заклятиях, к примеру, вместо особым образом зачарованной воды (схема нужного ритуала обещала занять целый свиток) первоначально предполагалось использовать кровь.

Архимаг в который раз попытался вывести заковыристую формулу, но запутался в коэффициентах. Пятитысячелетнему волшебнику терпения было не занимать. Тогда, когда ему это было нужно. А сейчас его банально вынуждали заниматься этой работой. Может быть, затей он подобное по собственной инициативе, то справился бы куда быстрее. Но дни бессмысленной писанины, к которой его принуждали, чародею НЕ нравились.

— Хватит, — буркнул он, — отложив в сторону так и незаконченные расчеты. А не то точно сорвусь и придется снова делать ремонт кабинета. Лучше уж в Академию съезжу. Давненько я там не бывал, если чем закончились мои предыдущие лекции, уже забыли. Лет пятьсот тамошние студенты были избавлены от моего общества, если не ошибаюсь в датах. Пора стряхнуть пыль со стен этого учреждения. И с гильдейских магов тоже. Отправиться к Академии порталом? Нет, это как-то слишком обыденно. Лучше проедусь ка я до нее верхом. Заодно и посмотрю, на что теперь похож Западный Лес, а то в связи с полученными от того воздушника сведениями стоит, пожалуй, пересмотреть свои воспоминания. К тому же пока доеду пара вакансий уже должна освободиться…Ах да! Не забыть предъявить к оплате гильдейцам счет, за потраченные по пути деньги. Мелочь конечно, но мне будет приятно облегчить им кошелек…

Сборы архимага были не очень долгими. А зачем ему собственно собираться, если вернуться домой в случае чего можно секунд этак за сорок? В качестве средства передвижения им была выбрана обычная лошадь. Ничего экзотического, вроде верхового демона или поднятого из той же кобылы умертвия пока не было ему нужно. Может, на обратном пути он и решит немного шокировать соплеменников. Кто знает? А пока можно достать заранее захваченный записывающий кристалл и посмотреть, как же эти дни провели объекты его эксперимента.

— Море, море, мир бездонный…глубинный…несолнечный — тянул песню эльф, прочно сидящий на панцире скорпиона. Зарифмовать слова и составить их в песню так, чтобы сохранился смысл, у него не получалось. Или получалось плохо, что впрочем, одно и то же. Палящие солнце пустыни его, судя по всему, не слишком беспокоило.

От жарких лучей и прочих жизненных невзгод перворожденного надежно прикрывали конструкция из двух больших щитов, прикрепленных к панцирю гигантского насекомого. Сейчас всадинк вместо того чтобы как и полагается дозору идти чуть впереди основной группы тащился с левого бока от повозки. Второй дозорный, вернее дозорная, тряслась на спине своего варана сзади охраняемого транспортного средства. Но тоже сбоку. Чтобы пыль в лицо не летела.

— Мих, брось в него чем-нибудь, — с мольбой в голосе простонала сидящая в повозке эльфийка, правящая стременами, — сил уже нет слушать про море! И вообще Ринат поет хуже чем…чем…хуже всех поет! Если бы он пытался своим противным голосом, отстойной музыкой и омерзительным репертуаром заработать на жизнь, то умер бы в жутких муках голодной смертью!

Келеэль немного подумав с ней не согласился. Встречались ему и более безголосые певцы. Некоторые из них были даже вполне успешны в жизни. Видимо, в том мире, откуда он призвал этих эльфов были куда более хорошие барды. Или песни действительно были подобраны слишком неудачно. Каждая вторая про море, реку или воду. Не лучшие мотивы для тех, кто вот уже десять дней мотается по пустыне. Хотя остальные эльфы не очень-то возражали. Они были очень заняты. Спали под навесом из листьев пальм, который соорудили над повозкой после первого же пустынного вояжа. Тряска и дневная жара им нисколько не мешали. Простейшие сонные чары шаман с помощью подброшенного учебника видимо освоил. Или знал раньше. А может, догадался попросить иллитида о помощи? Нет, вроде бы не догадался. Если бы он понял, что за сокровище ему досталось, то вместо того, чтобы впустую рыскать по пустыне эти восемь вынужденных переселенцев сейчас стремительно получали бы знания и навыки, хранящиеся в глубинах разума Пожирателя Мозгов. Сам шаман, кстати, вроде бы не спал. Скорее просто сидел с закрытыми глазами, раз не замедлился с ответом.

— Чем, Шура? Вяленой рыбиной уже пробовал.

— И что? — спросила эльфийка, скорчив скептическую мину. Судя по всему, путешествие ей не нравилось. Еще бы. Жарко, приходится экономить пищу и воду, за время странствий прекрасное лицо черноволосой девушки несколько облупилось под лучами безжалостного солнца даже роскошные черные волосы, казалось, потускнели.

— Помнишь, он три минуты молчал? Пережевывал.

— Тогда возьми что-нибудь другое, более тяжелое и несъедобное! — в гневе

— Да ладно вам, — вступилась за друга Викаэль, поравнявшаяся ради такого дела с повозкой, — каждый развлекается, как может. Мы все-таки не евреи, чтобы сорок лет ползать по пустыне. Мих, а Мих, сколько нам еще придется в оазис возвращаться несолоно хлебавши? Двух туров туда и обратно мне хватило за глаза!

— Сколько надо столько и будем. Как половина припасов остается, значит, пора идти на дозаправку. Будь мы хоть трижды эльфами, без воды нам не выжить, а без еды потеряем транспорт.

— Ну, можно же как-то добыть воду в пустыне? Росу там собирать…

— Чтобы собрать росы на восемь привыкших к пусть и минимальному, но комфорту ушастых морд, нам придется сначала переехать в местность с густыми туманами. Можно было бы, конечно, попробовать поймать еще парочку-троечку скорпионов и загрузить их по самое не могу, но эти твари каким-то образом чуют, что с нами лучше не связываться и не приближаются на расстояние, достаточное чтобы Мозг мог до них дотянуться.

— На недельку, до второго… — затянул новую песню бард-самоучка, видимо отчаявшись подобрать достойные рифмы в предыдущей.

— Мих, дай мне рыбу.

Требовательный голос, конвульсивно сжимающаяся рука и горящие глаза черноволосой девушки явно свидетельствовали о том, что использовать ее по назначению, то есть съесть, она не собирается. Кажется, поимо прекрасной фигуры, данная эльфика обладала и тяжелым характером, главной отрицательной чертой которого была вспыльчивость.

— Шура, наши запасы ограничены, а эти шестиногие проглоты кушать любят много и хорошо. Плюс змейки тоже без пищи сидеть не желают.