Новые Миры Айзека Азимова. Том 4
Шрифт:
— Правильно! — закричал Брэндон. — Потому что Квентин не высовывал нос из своей каюты!
— Этого Хестер не говорил. Но как же он выразился? — Мур сжал ладонями виски. — В общем, смысл был таков: Квентин обожает напускать на себя таинственность, вечно темнит и скрытничает. Вот и теперь — они вместе летят на конференцию, а тема доклада Квентина еще никому не известна.
— Все понятно, — Брэндон снова зашагал из угла в угол. — Квентин сделал какое-то потрясающее открытие, но до поры держал его в секрете. Хотел, чтобы на конференции все попадали со стульев.
Мур улыбнулся:
— Звучит все это очень увлекательно. Одно удовольствие слушать, как ты битый час пытаешься из ничего сотворить нечто.
— Так-таки из ничего? Ну-ка спроси еще раз у Мультивака. Я оплачу счета.
— Относительно счетов не беспокойся. Ты мой гость. Спрашивай сам, если хочешь, а я пока поднимусь за бутылкой.
Мне нужно сделать пару лишних глотков, чтобы тебя догнать.
— Мне тоже, — сказал Ши.
Теперь за машинку уселся Брэндон. Дрожащими от волнения пальцами он напечатал: «Каковы темы последних исследований доктора Горация Квентина?»
Мур вернулся с бутылкой и стаканами как раз в тот момент, когда из прорези высунулась лента с длинным перечнем книг, статей и ссылок на научные издания двадцатилетней давности.
Мур пробежал глазами список.
— Я не физик, но мне кажется, что все это связано с оптикой.
Брэндон упрямо мотнул головой:
— Здесь указаны только публикации. А нам нужны названия его неопубликованных работ.
— Мало ли что нам нужно!
— Но ведь страховая компания каким-то образом их узнала.
— Это ты так думаешь.
Брэндон ожесточенно тер рукой подбородок:
— Разреши мне задать Мультиваку еще один вопрос.
Он быстро напечатал: «Сообщите имена и телефоны коллег доктора Квентина по университету, с которыми он сотрудничал в последние годы жизни».
— Откуда ты знаешь, что он работал в университете?
— Если я ошибаюсь, Мультивак меня поправит.
Из прорези появился ответ. Очень короткий. На ленте было отпечатано всего одно имя.
— Ты что, собрался звонить этому человеку? — спросил Мур.
— Разумеется, — ответил Брэндон. — Итак, Отис Фитцсиммонс. Судя по коду города, он живет в Детройте. Можно, Уоррен?
— Да ради Бога. Если тебе охота и дальше валять дурака… Брэндон уже набирал номер. Ответил ему женский голос.
Брэндон попросил к телефону доктора Фитцсиммонса. Последовала короткая пауза, потом тоненький старческий голос произнес:
— Алло!
— Доктор Фитцсиммонс, вас беспокоят из Межпланетной страховой компании. Хотелось бы задать вам несколько вопросов относительно
— Черт бы тебя побрал, Марк! — прошептал Мур.
Брэндон поднял руку, показывая: не мешай!
Снова возникла пауза, на сей раз такая долгая, что Брэндон решил, что связь прервалась. Наконец старик на том конце линии ответил:
— Прошло столько лет, а вы опять за свое?
Брэндон, не опуская руку, торжествующе сжал кулак. Постаравшись придать своему голосу деловитые интонации, он сказал:
— Мы все еще надеемся, что вы вспомните дополнительные подробности, касающиеся открытия доктора Квентина… открытия, с которым он отправился в свой последний полет…
— Я уже говорил вам, что ничего не знаю, — в голосе старика послышалось явное раздражение. — Более того, мне совершенно не хочется снова забивать себе голову подобной чепухой. Понятия не имею, что это за прибор и существовал ли он в действительности. Доктор Квентин всегда говорил о своих новых открытиях так уклончиво…
— Но хотя бы приблизительно?
— Повторяю, мне это неизвестно. Квентин лишь однажды о нем обмолвился. Название прибора я вам уже сообщал, хотя вряд ли это имеет какое-нибудь значение.
— Доктор Фитцсиммонс, в нашей картотеке названия нет.
— Нет, оно у вас есть. Гм-м, как же он его назвал-то? А, вот как: эноптикон. И позвольте на этом закончить нашу беседу. Мне некогда. До свидания, — ворчливо закончил старик и повесил трубку.
Брэндон сиял.
— Глупее ничего нельзя было придумать, — сказал Мур. — Выдавать себя за представителя страховой компании! Если ты хочешь нажить себе неприятности…
— Да брось ты, он уже забыл про наш разговор. Нет, Уоррен, ты только подумай! Компания к нему тоже обращалась!
— Ну хорошо, хорошо. Чего тебе еще не хватает для полного счастья?
— Также нам теперь известно, что название прибора «эноптикон».
— Мне показалось, что Фитцсиммонс произнес это слово не очень уверенно. Но даже если он произнес его правильно, даже если мы выясним, что в последние годы Квентин занимался проблемами оптики, какой нам от всего этого прок?
— Вероятно, Квентин держал данные по эноптикону в голове, но имел в распоряжении опытный образец. Понимаете, почему компания собирает обломки? Надеется найти прибор или хотя бы то, что от него осталось!
— Я же говорю, что на Весте целая гора металлолома, — снова подтвердил Ши.
— Если бы компании нужны были чертежи, она оставила бы эти железки болтаться в космосе. Выходит, и нам нужно искать именно прибор.
— Допустим, ты прав, — попытался урезонить Брэндона Мур, — но ведь наши поиски все равно ни к чему не приведут. Вокруг Весты кружится процентов десять, не больше, от общей массы обломков «Королевы». Скорость убегания там ничтожная. Нам тогда просто повезло — мы оказались в случайно уцелевшем отсеке, который случайно полетел в нужную сторону и с нужной скоростью. Остальное разметало, наверное, по всей Солнечной системе в самых немыслимых направлениях.