Новые приключения Стальной Крысы
Шрифт:
И триумфально понес мундир на корабль, где с радостью узнал, что Штрамм закончил все металлические религиозные регалии. Мы созвали военный совет на мостике, где мой новый мундир стал объектом всеобщего восхищения. А с иконостасом на груди он выглядел еще внушительнее.
— Я перебрала всю твою обувь, — сообщила Анжелина. — У тебя есть черные альпинистские ботинки, вписывающиеся в картину просто идеально. Но тебе нужна какая-нибудь форменная шляпа.
— Считай, что уже есть. Я просто сделаю то же, что и с мундиром, — сублимирую все самые омерзительные головные уборы в одну похоронно черную и устрашающую фуражку. Смогут твои дамы ее соорудить?
— У них есть замечательные праздничные головные уборы, так что я уверена, что смогут.
— Дела идут как нельзя лучше, — резюмировал я. — Прямо вижу, как все это происходит. Наш караван подвод, запряженных волами, выезжает с сумерками, и на место мы прибываем перед рассветом. Войска выстраиваются на опушке. Устанавливается усилитель, а я оседлываю мотоцикл. По сигналу раздается душе- и ушераздирающий рев труб, и я бросаю мотоцикл вперед. И…
Мой голос упал до шепота и стих, и все выжидательно подались вперед…
— И… чего-то не хватает.
— Чего же? — негромко выдохнула Анжелина вопрос, терзавший всех присутствующих.
— И мы должны устроить что-то воистину впечатляющее. Что-то потрясающее вроде огненного столпа…
— Нет проблем, — отреагировал Штрамм. — Не знаю, доводилось ли вам слыхать о термите?
— Еще бы! Я пользовался им… э-э… для строительства. — Правильней было бы сказать «для разрушения».
— А я вот слышу впервые, — сказал капитан.
— Это смесь предельно измельченного оксида железа и алюминия, — пояснил Штрамм. — Используется в основном для сварки.
— Или устройства грандиозных огненных шоу! — подхватил я. — Но манипулировать им опасно.
— Нет, если запал правильный. И какая-нибудь пусковая установка. Погляжу, что сумею сварганить.
— Пожалуйста, постарайтесь! — возликовал я. — Господа — и дама, — план сложился окончательно!
— В самом деле? — не без раздражения осведомилась Анжелина. — И какую же именно роль играю в нем я?
— О свет моих очей, ты сделала его осуществимым благодаря этому замечательному мундиру!
— Понятно. Дамочка сидит себе в швейной комнате, пока бравые мужчины отправляются на войну…
— Вовсе нет! Просто это работа для одного…
— Одного и одной. Я состряпаю черный мундир и для себя и отправлюсь с тобой в качестве ассистента — и телохранителя.
В голосе ее прозвучала окончательная решимость, ставившая на спорах жирный крест. Я открыл было рот запротестовать, но не смог издать ни звука. Поглядел в поисках поддержки на Штрамма с капитаном, но те отвели глаза.
— Да, действительно. Идея, несомненно, хорошая.
ГЛАВА 11
На приготовления ушла добрая часть трех суток. И все это время я пребывал в блаженном неведении. Будущее казалось таким безоблачным! Мы ошеломим город огнем и угрозами и — якобы — вооруженной мощью. Усмирим Карателей, выйдем на космическую связь — и покинем эту планету на веки вечные. Эльмо с Бильбоа стали закадычными дружками, и обоим идея оставить свинобразоводов на этой дружелюбной планете пришлась по душе. Будущее лучезарно сияло всеми цветами радуги.
Пока все не рухнуло. Эльмо отловил меня в машинном отделении, где я помогал Штрамму сооружать термитный бомбометатель.
— Кузен Джим…
Подняв глаза, я увидел, что он пребывает в самом что ни на есть уничижительном состоянии. Весь скукожился, скрутил кепку винтом и трясется.
— Да?
— Можно вроде как потолковать с тобой? Эта… лучше где в другом месте…
— Говори здесь, мой добрый многоюродный братец. У меня нет секретов от инженера Штрамма.
— Я, это, того…
— Говори, ведь мы здесь все в одной лодке в самом буквальном смысле.
— Ну… Я вроде того поднесши нашему другу Бильбоа презент, ну, знаешь, вроде по дружбе. А он странный, понявши не с того конца. Осерчавши. Велел мне сказать тебе, чтоб мы все убирались с этой планеты немедля. Или еще допрежь того, вот как он сказанул.
Раздался громкий лязг: Штрамм выронил гаечный ключ. Теперь мы оба уставились на трепещущего Эльмо, так и шарахнувшегося от нас.
— И что же, позволь спросить, за презент ты ему преподнес?
Воцарившееся ледяное молчание все тянулось и тянулось, пока Эльмо наконец не кашлянул и едва слышно проронил:
— Я кумекал, ему верняк понравится… они кормят нас так хорошо и все такое. Я ж не знавши, что он обидится…
— Эльмо! Что это было?
— …чудный большущий кус копченых свинобразьих ребрышков…
Мой ключ тоже грохнулся на палубу.
— Ты безмозглый болван! Они же вегетарианцы! Что ж ты заодно не угостил его копченой ляжкой собственной бабушки…
Эльмо юркнул прочь, и брошенный Штраммом молоток просвистел на волосок от него.
Перед лицом этой катастрофы все наши тщательно взлелеянные планы обратились во прах. Впрочем…
— Что будем делать? — спросил Штрамм.
— Планы менять не будем. Скажем Бильбоа, что если он не поможет нам попасть в город, то вынужден будет мириться с нашим плотоядным присутствием крайне долго. Мы должны попасть туда, чтобы призвать помощь извне. Он сделает это — хотя бы затем, чтобы отделаться от нас. Мы следуем плану, для нас ничего не изменилось.
— Верно. И для начала вынесем и испытаем катапульту.