Новые приключения Вельки и Ромки. Тайна магнита Миров
Шрифт:
– Странно, ты говоришь правду, – после минутной паузы произнес кохранец. – Ты не знаешь ахрон, но можешь на нем говорить. Это загадка. И я пока не знаю на нее ответа. Может быть, в тебя вселился дух моего славного предка, Великого Ароха?
Ромка облегченно перевел дух. Пока он представляет собой загадку, остается надежда, что его вместе с друзьями не закопают заживо в землю, как это, похоже, принято у этих воинственных людей.
– Ахрон – очень древний, исчезнувший язык. В нашем мире остался только один род, хранящий знание о нем. И это – наш род, – с гордостью сказал кохранец. – Мы передаем его из
И в ответ на это воззвание, кохранцы встали на одно колено и коснулись ладонями земли.
– Клянемся Сердцем земли! – слаженно, в один голос прокричали они.
От мощных голосов кохранцев у Ромки немного заложило уши, поэтому он не сразу расслышал очередной вопрос Коха-старшего.
– Зачем ты взял с собой дезертира – лаунита и этих убогих существ? Человеку, знающему ахрон, негоже общаться с недостойными, – небрежно кивнув в сторону Ромкиных друзей, сказал старик. – Это бросает тень на все наше племя. Избавься от этих паршивых вырожденцев.
Услышав эти слова, Ромка вспыхнул. Ему захотелось ударить этого злобного старикашку и заставить его взять свои оскорбительные слова обратно. Но, вспомнив, что перевес сил не на их стороне, мальчик сдержался и только сильнее сжал пальцы в кулаки.
– Не смей так говорить о них! Это мои друзья, – осипшим от негодования голосом ответил Ромка.
– Они твои друзья? Тебе они нравятся? – тоненько захихикал старик, обнажив желтые, обломанные пеньки зубов. Он точно читал Ромкины мысли, и отчаянная решимость мальчика его только забавляла. – У кохранцев не бывает друзей. Есть только соратники и родичи. Запомни, мальчик. Это знание может пригодиться тебе в будущем.
– Ладно, сегодня я вас пощажу! – резко оборвав веселье и снова став серьезным, провозгласил он. – Коха-старший не принимает скоропалительных решений. Он – мудрый и прозорливый. Сейчас я вас отпущу, но помни, мальчик, знающий ахрон, – скоро я приду за тобой. За тобой и твоими друзьями. Мы еще встретимся. И если ты действительно наследник Великого Ароха, мое племя примет тебя, если же ты самозванец, осквернивший наш язык, – тебе конец.
Произнеся эти слова, Коха-старший вскинул вверх руку и издал пронзительный гортанный крик. Повинуясь его команде, кохранцы подпрыгнули над землей, взметнув в небо фонтанчики пыли и, набрав ускорение, резко, словно штопор, ввинтились в поверхность земли, мгновенно исчезнув в ее недрах.
– Эффектный уход, – одобрительно прокомментировал Тень.
– Как это им удалось? – изумленно пробормотала Велька, оглядывая небольшие земляные холмики, следы стремительного исчезновения кохранцев. – Ушли под землю, будто стадо кротов.
– Ну, ты и сказала, – усмехнулся Ромка. – Стадо… Где ты видела стада кротов?
– Ну, я не знаю, как это у них там называется? Семьи, группы, табуны. Нет, табуны, это у лошадей.
– У кохранцев это называется племя, – вмешался в разговор ребят Сардонис. – Они ушли подземной дорогой, для кохранцев это обычное дело. И хочу сказать, что нам удивительно повезло. Выйти живыми из лап Коха-старшего… Немногие могут похвастаться такой удачей.
– А все благодаря Ромке, – вставил Краблик. – Как он за нас вступился, когда этот противный старикашка обозвал нас существами.
– Да, если бы не Ромка, мы бы все погибли во цвете лет, – торжественно-печально провозгласил Тень. – И никто не сложил бы в нашу честь куплет.
Сардонис удивленно посмотрел на Теня, но ничего не сказал. Однако, было ясно, что склонность Тени выражаться стихами его несколько озадачивала.
– Не хочу вас огорчать, – строго сказал он, вышагивая чуть впереди своего маленького отряда, – но в Жирандо канюки давно отучились членораздельно говорить. Здесь они – домашние животные. Их основная задача – развлекать людей.
– Что? – в ужасе схватился за сердце Краблик. Если бы бедный канюк не был весь покрыт шерстью, друзья бы непременно заметили, как от такой чудовищной несправедливости бледнеет не только его мордочка, но и огромные полосатые уши. – Я – животное!?
– Нет, ты не животное, – неожиданно ласково произнес Тень. – Ты – просто мохнатый, болтливый зверек, – простодушно добавил он, не замечая перекошенной мордочки канюка.
– А Теням запрещено появляться на улице в светлое время суток, дабы не оскорблять и не смущать видом своей сумрачной натуры уважаемых жителей Королевства Объединенных Стихий, – прибавил Сардонис, не без удовольствия отметив вытянувшуюся меланхоличную физиономию Тени.
– А, может быть, никто не догадается, что я – Тень? – робко предположил напуганный поэт. – Облик-то у меня человеческий.
– Ну и что? В Жирандо Тени даже в человеческом обличии видны издалека. Они здесь теряют цвет. А ты даже не почувствовал, как утратил краски жизни, – невозмутимо произнес Сардонис, и ребята только сейчас заметили, что Тень и, вправду, выглядит не так, как обычно. Его голубые глаза стали серыми, а легкий румянец на щеках сменила таинственная бледность.
– Ух, ты! Тень, да ты стал какой-то черно-белый! – удивленно воскликнул Ромка, дотрагиваясь до своего друга.
– Точнее, полинявший, – придирчиво осматривая Тень, подметил Краблик.
– Что же это за мир такой?! – плаксиво воскликнул чувствительный Тень. – Я выцвел. Да еще меня здесь обзывают убогим существом и дезертиром.
– Мы тут ненадолго, – постарался утешить приунывших друзей Ромка. – Переезжать сюда на постоянное местожительство мы не собираемся. И, между прочим, ты, Тень, наступил мне на пятки, а значит, по закону обязан всегда быть рядом со своим господином, то есть со мной. Так что будешь меня сопровождать и днем и ночью на совершенно легальных основаниях.
– А дезертиром Коха назвал не тебя, а лаунита, – неуклюже порадовал друга Краблик.
– Может, он меня перепутал с лаунитом? – ободренный внезапной мыслью, отозвался Тень. – Лаунит-дезертир звучит гораздо благороднее, я бы даже сказал, утонченнее, чем убогое существо. Пусть из нас двоих существом будет Краблик.
– Почему это Краблик? – возмутился канюк. – Между прочим, я тоже не похож на домашнее животное. – Да и какой из тебя лаунит? Ты их хоть раз живьем-то видел? – презрительно фыркнул Краблик.