Новые русские аферы: герои нашего времени
Шрифт:
Для сравнения: армия ФРГ в 1980-е годы насчитывала 8 дивизий (4 моторизованных, 3 мотопехотных и 1 горная) и 3 отдельных корпуса (около 230 тыс. человек), армия Франции — 9 дивизий (около 240 тыс. человек), армия Великобритании — 5 дивизий (2 моторизованных и 3 пехотных), отдельный корпус и пехотную бригаду (около 86 тыс. человек). Американцы имели в Европе 17 бригад, насчитывавших в общей сложности около 217 тыс. человек.
В ГСВГ служили около 600 тыс. человек, на вооружении у группы было около 5 тыс. танков, до 10 тыс. бронемашин, около 1500 самолетов и вертолетов.
Для вывоза имущества ГСВГ в Россию в 1991–1994 годах потребовалось 131 703 вагона, перевезших 2,6 млн тонн материальных средств.
Стоимость недвижимого имущества ГСВГ (жилые и складские помещения, заводы, торговые предприятия и т. п.), по оценкам СМИ, достигала DM 40 млрд (около $28 млрд). В течение 1991–1992 годов руководство Министерства
31 августа 1994 года последний российский солдат Западной группы войск покинул Германию. А две недели спустя тогдашний глава комитета Госдумы по обороне Сергей Юшенков заявил: по данным инспекций в военных округах (Уральском и других), куда поступило военное имущество из Германии, оно годится разве что для свалок и покупателей вторсырья. То есть большая часть армейской собственности в ЗГВ была расхищена.
Поисками виновных первым начал заниматься главный государственный инспектор РФ Юрий Болдырев, направивший в ноябре 1992 года президенту страны Борису Ельцину докладную записку «О грубом нарушении должностными лицами Западной группы войск и Минобороны России государственной и финансовой дисциплины при реализации высвобождаемого военного имущества и коммерческой деятельности». Госинспектор подсчитал, что старшие офицеры ЗГВ нелегально перевели на банковские счета в США, Швейцарии и Финляндии около DM 17 млн. Кроме того, они «безосновательно предоставили банковские гарантии на сумму свыше DM 48 млн 13 иностранным фирмам, что позволило по крайней мере трем из них без всякой поставки товаров снять около DM13 млн с расчетных счетов».
Юрий Болдырев потребовал отставки командующего Западной группой войск генерал-полковника Матвея Бурлакова. Однако последний поначалу был даже повышен в должности — в 1994 году по протекции Павла Грачева Бурлаков был назначен ьзамминистра обороны. Однако год спустя Борис Ельцин все же снял его с занимаемого поста. В указе президента говорилось, что это сделано «в целях защиты чести вооруженных сил, их командования, авторитета государственной власти и в связи с проводимыми проверками».
Впрочем, от проверки фактов коррупции в ЗГВ, проводимой в Госдуме, Матвей Бурлаков успешно отбился. В своем выступлении перед парламентариями на специальных слушаниях по коррупции в ЗГВ он показал многочисленные документы (контракты, счета, платежки) и заявил, что руководство группы войск в Германии должно было «выполнять, а не обсуждать» распоряжения Главного управления торговли МО, что оно якобы и делало. Примечательно, что на защиту генерал-полковника Бурлакова встала Генпрокуратура. Ее пресс-служба опровергла сообщения в прессе о том, что летом 1993 года на польской границе был задержан грузовик с мебелью, картинами, старинным серебром и антиквариатом, который направлялся на дачу Матвея Бурлакова и в итоге был доставлен адресату. «Дела ЗГВ вообще не существует», — заявили в прокуратуре. Правда, там вынуждены были признать, что некоторые дела в отношении военнослужащих бывшей ЗГВ, в том числе высокопоставленных военных, находятся в стадии расследования, но особо отметили, что экс-главкома ЗГВ среди обвиняемых по этим делам нет.
Единственный обвинительный приговор армейскому генералу, похищавшему госимущество во время службы в ЗГВ, был вынесен военной коллегией Верховного суда России в январе 1995 года. Как установил суд, в 1991 году заместитель командующего 16-й воздушной армией Западной группы войск генерал-майор Николай Селиверстов совместно с немецкими коммерсантами организовал гонки драгстеров на российском аэродроме в Грос-Дельне. За помощь в проведении гонок немецкая сторона заплатила Селиверстову DM 29 тыс., которые он так и не перевел на счет армии. На суде генерал заявил, что денег не получал. Однако суд обвинил Селиверстова по этому эпизоду в присвоении чужого имущества и приговорил его к пяти годам лишения свободы условно с отсрочкой исполнения приговора на два года, а также к штрафу в 63 млн неденоминированных рублей.
Еще одно
Наибольшее усердие следователи Генпрокуратуры проявили, выясняя, не на похищенную ли в ЗГВ валюту Минобороны приобрело две автомашины Mercedes-Benz 500 SEL, одна из которых поступила в личное пользование тогдашнего главы министерства Павла Грачева. В октябре 1994 года по заявлению последнего Генпрокуратура возбудила уголовное дело в отношении автора статьи в «МК» «Паша Мерседес» Вадима Поэгли. Подзаголовком статьи были слова, принятые Грачевым на свой счет: «Вор должен сидеть в тюрьме, а не быть министром обороны». Так вот, прокуроры выяснили, что первый Mercedes был приобретен на выручку, поступившую от немецких фирм за размещение ими рекламы на территории ЗГВ, а второй — на средства «одной инофирмы», которая намеревалась купить воинское имущество и внесла аванс. Затем сделка сорвалась по вине этой фирмы, и российская сторона в соответствии с договором забрала себе часть аванса в качестве штрафа. Следствие предъявило журналисту Вадиму Поэгли обвинение в оскорблении Павла Грачева, однако в итоге он был оправдан Верховным судом.
Дело «главного обвиняемого» по делу о расхищении имущества ЗГВ закончилось ничем. Мирошника осудили этот раз лишь за хранение пистолета. По эпизоду о мошенничестве с товарами ЗГВ его полностью оправдали. Дело было закрыто «за непричастностью обвиняемого к совершению преступления». По эпизоду о контрабанде этих же товаров (Георгию Мирошнику вменялось в вину их недостоверное декларирование как отгруженных не его частной фирме, а центральной военно-торговой базе ГУТ МО и неуплата таможенных платежей на сумму 4,7 млн неденоминированных рублей) дело было прекращено в связи с тем, что сроки давности по нему истекли четыре года назад.
Только вот большую часть имущества, изъятого при обысках в 1992 году и оцениваемого предпринимателем в $ 50 млн, он назад не получил, так как она уже утеряна или разворована. Георгий Мирошник обещал отсуживать «все до последнего цента». В Генпрокуратуре же не видели поводов для беспокойства. «Он задумал тягаться с государственной машиной, — говорили там. — Ну что же, посмотрим, кто кого».
В итоговом постановлении Генпрокуратуры было указано, что часть имущества и ценностей, изъятых при обысках на его даче и в квартире в 1992 году (и оцениваемых им самим в $50 млн), следует «обратить в счет возмещения ущерба по гражданскому иску Главного управления торговли Минобороны». А другую его часть, в том числе дорогие ювелирные украшения жены обвиняемого, ему следует вернуть. Однако Мирошник рассказал, что прокуратура вернула ему «лишь 11 полотен живописи из 60, 3 поломанных телевизора, чужие радиоприемник и магнитофон, 6 бабушкиных ложечек из меди и разбитый сервиз, который принадлежал теще». Невозвращенными же остались «помимо картин более 20 икон, коллекция посуды из серебра и хрусталя, 700-граммовый золотой портсигар работы Фаберже, золотые украшения жены и более $11,5 млн, принадлежавших моему концерну „Интеркомцентр-Формула-7“».
Господин Мирошник и его адвокат Сергей Гребенщиков стали добиваться в Генпрокуратуре возврата остального имущества. В ответ прокуратура предъявила предпринимателю иск на сумму, эквивалентную 9 млн немецких марок. Так следствие оценило долг «Интеркомцентра-Формула-7» Министерству обороны за товары от ЗГВ. По мнению самого Мирошника, никаких доказательств того, что он должен оборонному ведомству, нет: в деле «лишь реестр накладных, выписанных на некоего Мирошниченко (чиновники ЗГВ ошиблись в фамилии. — Ред.),акт ревизии моего концерна и мои приговоры 28-летней давности». Предприниматель также подал иск к Генпрокуратуре: он просил Басманный райсуд обязать ответчика исполнить постановление о возврате ему изъятого при обыске имущества, в том числе «габсбургской пятикилограммовой серебряной вазы со 134 вкрапленными австро-венгерскими монетами XVII–XVIII веков» и «двое каминных часов венецианской работы», которые куда-то исчезли из закромов прокуратуры.