Новые стихотворения (1891-1895)
Шрифт:
Одна тяжелая усталость.
II
DE PROFUNDIS [1]
Из преисподней вопию
Я, жалом смерти уязвленный:
Росу небесную Твою
Пошли в мой дух ожесточенный.
Люблю я смрад земных утех,
Когда в устах к Тебе моленья —
Люблю я зло, люблю я грех,
Люблю я дерзость преступленья.
Мой Враг глумится надо мной:
«Нет Бога: жар молитв бесплоден».
Паду
1
Из глубины (взываю к Тебе, Господи) (лат.) — Псалом 129, 1.
Он молвит: «Встань и будь свободен».
Бегу ли вновь к Твоей любви, —
Он искушает, горд и злобен:
«Дерзай, познанья плод сорви,
Ты будешь силой мне подобен».
Спаси, спаси меня! Я жду,
Я верю, видишь, верю чуду,
Не замолчу, не отойду
И в дверь Твою стучаться буду.
Во мне горит желаньем кровь,
Во мне таится семя тленья.
О, дай мне чистую любовь,
О, дай мне слезы умиленья.
И окаянного прости,
Очисти душу мне страданьем —
И разум темный просвети
Ты немерцающим сияньем.
1892
СЕЯТЕЛЬ
Над холмами полосою
Побелел восток вдали,
Дышат сыростью ночною
Глыбы вспаханной земли.
Видишь, мерными шагами
Ходит сеятель в полях.
Тишина, как в Божьем храме,
На земле и в небесах.
Все кругом священным страхом,
Как пред таинством, полно,
И руки спокойным взмахом
Рассевает он зерно.
И для труженика снова
Грудь земли родить должна,
Жатву хлеба золотого
Из погибшего зерна,
Созидая жизнь из смерти,
Пред лицом святых небес,
О, молитесь же и верьте:
Это — чудо из чудес!
12 августа 1892
ВЕЧЕРНЯЯ ПЕСНЯ
Следы забот, как иглы терний,
Оставил в сердце скорбный день.
Гори же, тихий свет вечерний,
Привет тебе, ночная тень!
Я жду с улыбкою блаженной,
Я рад тому, что жизнь пройдет,
Что все прекрасное — мгновенно,
Что все великое умрет.
Покой печальный и бесстрастье —
Удел того, кто мир постиг:
На миг — любовь, на миг и счастье,
Но сердцу — вечность этот миг.
Без упованья, без тревоги
От капли нектара вкушай,
И прежде, чем отнимут боги,
Ты кубок жизни покидай.
Любовь умрет, как луч заката.
Но память прошлое хранит,
И все, к чему уж нет возврата,
Душе навек принадлежит.
Да будет легким расставанье:
Ты мне, о солнце, подари
Еще последнее лобзанье,
Еще последний луч зари.
Я слышу в листьях слабый лепет,
Я слышу в море шепот струй:
Вот он — последний жизни трепет,
Любви последний поцелуй, —
И ты зашло, мое светило.
Тебя увижу ли я вновь?
Прости же все, что сердцу мило,
Прости, о солнце и любовь!
16 августа 1892
НИВА
На солнце выхожу из тени молчаливой,
По влажной колее неведомой тропы,
Туда, где в полдень серп звенит над желтой нивой
И золотом блестят тяжелые снопы.
Благослови, Господь, святое дело жизни,
Их жатву мирную, — тебе угодный труд!
Жнецы родных полей когда-нибудь поймут,
Что не чужой и ты, певец, в своей отчизне.
Не праздна жизнь твоя, не лгут твои уста:
Как жатва Господом дарованного хлеба,
Святое на земле благословенье Неба
И вечных слов твоих живая красота.
Как в полдень свежести отрадной дуновенье
На лик согбенного, усталого жнеца —
За бескорыстный труд и на главу певца
Пошли, о Господи, Твое благословенье!
16 августа 1892
НОЧЬ
И непорочна, и незлобна,
Небес таинственная дочь,
Нисходит на меня, амброзии подобна,
Благоухающая ночь
И несказанной грустью дышит.
Миры блестят, как пыль, как след ее ноги,
И сердце трепетное слышит
Воздушно-легкие шаги.
И обнажились бездны ночи,
Покров лучей дневных исчез,
Как золотая ткань отдернутых завес…
Да узрят Бога все, имеющие очи.
16 августа 1892
ТИШИНА
Бури лишь в юности сердце пленяют,
Но пролетают:
Сила ничтожна их дикая,
И после них остается одна
Правда великая,
Ненарушимая —
В сердце — покой, в небесах — тишина,
Ибо лазурь
Вечно — безмолвная,
Недостижимая,
Так же, как истина, полная,
Выше всех бурь.
<