Новый директор
Шрифт:
— Нельзя же, Ленька…
— Я тоже хочу красить.
— Ишь ты какой ловкий! У тебя же нет квалификации! — с трудом выговаривая последнее слово, похвастался Шурка. — Мы же учились. Знаешь как… во! Здесь на вешалке сборная бригада красит. Понимаешь? Сборная! Самые лучшие!.. Иди к Валерке, он радистам помогает…
Не дослушав до конца, Ленька бросился разыскивать Валерку.
Но не всегда так мирно кончалась встреча. Вот перед веревкой остановился вихрастый, давно не стриженный рослый мальчик.
— Эй,
— Нельзя туда, мальчик! — поспешила к нему дежурная, видя, что вихрастый хочет лезть под веревку.
— Почему нельзя? Ты, что ли, запретила? Иди-ка ты, знаешь, куда…
Оттолкнув девочку, мальчишка приподнял веревку и нагнулся, но второй дежурный был уже перед ним.
— Стой, тебе говорят!
— А ты что, по носу захотел?.. Нацепил тряпку и воображает…
Не успел он закончить фразу, как почувствовал чью-то сильную руку, схватившую его за воротник:
— Ну-ка, вылезай обратно!
Та же рука протащила мальчика обратно под веревку.
— Мистер! Вы почему не подчиняетесь дежурному патрулю? — спросил старшеклассник.
— А ты откуда такой…
— Э-э… да вы совсем еще сырой! Идемте-ка за мной.
— Куда?
— В штаб.
— Никуда я не пойду… Ты не имеешь права! — запротестовал не на шутку струхнувший мальчик. Он вертел головой по сторонам, но среди обступивших его школьников не видел сочувствующих.
— Попался, Генка! Тут тебе не в лагере…
— В штабе тебе сейчас пропишут…
— Ну, шагай, шагай, — говорил старшеклассник, подталкивая упиравшегося нарушителя порядка.
— Не подчиняться дежурному патрулю — это знаешь какое нарушение! — пугал на ходу один из группы провожавших. — Хуже всего! Хуже чем учителя не послушать. За это знаешь что будет…
— А что?
— Сейчас узнаешь! Не обрадуешься! Десять очков получишь!..
Такие случаи были редкостью. Слухи о деятельности патруля, его строгости и неумолимости, умноженные пылкой выдумкой ребят, сдерживали самых непокорных.
Особенно не нравилось таким, что голубая лента через плечо надевалась только дежурным, все другие «патрульщики», а их было уже немало, ничем не отличались от остальных детей.
В школу приходили не только дети, но и вернувшиеся из отпуска учителя. Вначале они терялись. Особенно те, кто ничего еще не знал о новом директоре.
Войдя в вестибюль, они некоторое время стояли неподвижно, не понимая, что тут происходит, куда девалась решетка, кто пустил детей до начала занятий?
— Девочка!
Перед дежурной остановилась учительница литературы, воспитатель девятого «в» класса.
— Здравствуйте, Клавдия Васильевна!
— Что это означает? — спросила учительница, показывая пальцем на голубую ленту.
— Это? Это значит,
— Но зачем такая повязка?
— А мы так постановили… Константин Семенович сказал, что когда мы заработаем деньги, тогда купим шелковые.
— А кто это «мы»?
— Мы все, наша школа.
— Ты сказала — «мы постановили»! Я спрашиваю — кто постановил?
— Школьный патруль.
— Так. А почему здесь сняли решетку?
— А потому, что теперь будем раздеваться по-другому. У каждого класса свои вешалки. Самообслуживание. Нянечек отменили. Вот видите, барьер открывается, — девочка показала рукой на откинутый для проходя в трех местах барьер. — Тут вешалки. Вон они… С краю уже стоят… самые маленькие для первоклассников. Сюда входят, пальто повесят на свой крючок… Внизу ящик для галош. А туда выходят, на другую сторону. Это Клим Жук придумал, чтобы без толкотни. Там тоже проход…
— Ты говоришь, это придумал Жук?
— Нет. Вообще придумал, наверно, Андрей Архипыч или Константин Семенович, а Жук придумал только тот проход, чтобы порядок не нарушался. Мы ведь сами должны следить за порядком… Девочки! Девочки! — вдруг закричала дежурная, срываясь с места. — Куда вы? Там же веревка!
В это время с лестницы спустилась одна из учениц девятого «в» класса. Увидев свою воспитательницу, она направилась к ней:
— Здравствуйте, Клавдия Васильевна! Очень хорошо, что вы пришли.
— Я вам нужна?
— Да… Мы не знаем, как быть с вашим кабинетом. Надо развешивать портреты писателей… и вообще…
— О каком кабинете вы говорите? — удивилась учительница.
— Кабинет литературы! Ну, комната, где вы будете заниматься. Наш класс закрепили за кабинетом литературы.
— Кто закрепил?
— Ирина Дементьевна. Каждый класс закреплен за каким-нибудь кабинетом.
— Ага… Ну, хорошо. А где она сама?
— В учебной части.
Преподаватель истории Сергей Сергеевич Холмогоров зашел в школу узнать о том, где, когда и на какое время назначены конференции, совещания, педсовет. Кивком головы отвечая на приветствия учеников, он молча ходил по школе.
В первом этаже, возле дверей одного из классов, Холмогоров увидел двух юношей и девушку. Тут же стояла учительница младших классов.
— Чуть выше, Булатов, — говорила она, отступая от дверей.
— Они же маленькие! Чего им задирать голову? — возразил Булатов.
— Ну не такие уж маленькие.
— Надо на уровне груди… Вот так!
— Ну, хорошо, — согласилась учительница.
— Можно привинчивать? Рита, смотри… не криво?
Приблизившись, Сергей Сергеевич увидел, что к двери прикрепляется вырезанный из фанеры и раскрашенный масляными красками зайчонок.