Новый Гильгамеш, или Наука бессмертия, Ровнер Аркадий Борисович

Новый Гильгамеш, или Наука бессмертия

5.00 + -

рейтинг книги

Шрифт:

Памяти моих наставников и друзей

Степана Ананьева и Владимира Степанова

Учиться видеть

Самый обычный вопрос, который может задать любой читатель этой поэмы, это «зачем?». В самом деле, кому нужен эпос о Гильгамеше, особенно написанный сегодня? Если спросить автора, то ответ, видимо, будет так же прост, как и сам вопрос: «нужен, и все». Я признаюсь, я автора не спросил, но я прочитал поэму, и прочитал не раз, и понял, что она «нужна, и все».

Миф потому и миф, что он написан на века, что он содержит вечное и неизменное. Сущность мифа нельзя определить, она неуловима, ее можно только чувствовать. Можно ли выявить сущность рембрандтовского портрета или пейзажей Коро, анализируя химический состав красок, толщину линий и структуру композиции? Их надо видеть, и все. Я не сказал «видеть» в смысле посмотреть, я сказал «видеть» в древнем смысле этого слова, откуда происходит слово «видение», которое не случайно созвучно слову «ведать». Тот, кто не способен на «видение», никогда не поймет подлинного художника, потому что он не пишет для глаза, а для души и из души. Тема не имеет по большей части значения, если художник ее не видит по- своему, через фильтр своей души. Композиция, цвет, линия – все это, конечно, важно и очень важно, но только для зрителя, который не видит далее композиции, цвета и линии. Сервантес начал своего бессмертного Дон

Кихота с желанием написать пародию на рыцарские романы. Однако автор строк о Рыцаре Печального Образа оказался шире и выше собственной задачи. В романе появился Санчо Панса с его поговорками и вопросами, и его мастер превратился в мудрого и знающего человека, с душой, полной любви и сострадания.

Ярослав Гашек задумал написать юмореску о солдате Швейке во время войны и написал небольшую книжку, которая затем разрослась в толстый роман, наполненный юмором и мудростью человеков всех времен. Можно ли понять сущность этих великих романов, анализируя их гармонию при помощи, как сказал поэт, алгебры?

Есть такое выражение: «больше, чем жизнь». Автор Гильгамеша вывел свое творение за рамки обычного понимания любого произведения искусства. Поэтому тут и возникают вопросы вроде «зачем» и «почему». Поэма эта как пирамида, и ее основание не вместилось в рамки стихотворных размеров и количества страниц. Оно там, где-то за пределами листа, оно настолько широко, что для него нет места в нормальном человеческом поле зрения. Как пресловутая «верхушка айсберга», эта поэма только приоткрывает завесу тайны, только намекает, что в ней есть много больше, чем то, что открыто невооруженному глазу.

Да, эту поэму нельзя читать без… я хотел сказать «микроскопа», но тут же поправляюсь: телескопа, потому что мы имеем дело со Вселенной, с миром неизмеримо более широким и глубоким, нежели наш человеческий мир, с миром, где все, что мы способны понять и чувствовать, удесятерено и совершенно неподвластно нашему узкому умосозерцанию. Чтобы понять эту поэму, нужно, прежде всего, открыть свою душу, развернуть ее как веер, как огромную воронку, края которых уходят в неизмеримые просторы божественного мироздания. Иначе все, что читатель увидит, это слова, слова, слова. А в подлинной поэме всегда есть нечто большее.

В свое время знаменитый поэт, современник Джонатана Свифта, сказал о поэмах последнего, что «поэмам Свифта более всего недостает поэзии». Вдумайтесь в эти слова, дорогой читатель, и вы поймете, что поэзия – это именно то, что нужно увидеть в Гильгамеше. Ее нельзя увидеть в строках, она лежит между ними, за ними, скрыта за словами как за вуалью, которая, однако, спадает, если у читателя есть несколько больше, чем пять чувств.

Когда Гомер писал свои поэмы, он не писал их на пустом месте. Все это уже было известно и написано до него, а если не написано, то передавалось в устном рассказе. Гомер передал не то, что он знал и знали другие, но то, что он «видел». Его слепота была символической, его зрение было не физиологическим, а духовным. Можно только удивляться, что его не казнили за разглашение божественных тайн, как это хотели сделать с Эсхилом несколько сот лет спустя. А в его поэмах было разглашено многое, и, как говорится, нужно только читать и… «видеть», то, что говорил поэт. Но даже это многое по большей части недоступно глазу «невооруженному», подлинное понимание требует не только духовной широты, но и духовного знания. Гомеровские поэмы можно читать как прекрасно рассказанные истории, но можно читать и как священный трактат, и для последнего требуется определенное знание.

Автор Гильгамеша требует того же от своего читателя. Его труд также неоднозначен, он также загадочен, и в первую очередь уже тем, что автор написал его сегодня, спустя несколько тысяч лет после первого появления на свет эпоса о месопотамском герое. Это нелегкая работа – читать нового Гильгамеша, но кто сказал, что подлинное чтение должно быть легким? Разве чтение героической поэмы не требует героических усилий, не требует вложить в это всего себя? И если вы, дорогой читатель, ищете в этой поэме легкого развлечения на досуге, советую вам отказаться от этой затеи, это не для вас.

Как я уже сказал, миф потому и миф, что он выражает вечные истины, и история Гильгамеша не исключение, она вечна, она бессмертна. И тут есть одна скрытая истина, которую я открою вам, дорогой читатель. Мы знаем, что древний герой не сумел обрести бессмертие, как он его ни искал, но мы также знаем, что его история дожила до наших дней. Она возродилась как феникс из пепла Ниневии полтораста лет назад, а сегодня она получила новую жизнь благодаря автору, живущему спустя тысячи лет со дня ее создания, и, возможно, это и есть бессмертие, это вечное возрождение.

Поэт однажды сказал, что если звезды зажигают, то значит это кому-нибудь нужно. Если так, то на нашем небе загорелась еще одна звезда – поэма о Гильгамеше, написанная нашим современником Аркадием Ровнером.

И еще. Если эта поэма заставит вас думать, если вам страстно захочется понять ее, понять всем вашим существом, значит, она нужна вам, дорогой читатель. Значит, вы немного научились видеть. Читайте еще, и вы научитесь видеть еще лучше.

Сергей РодыгинНью-Йорк. 2011, декабрь

Новый Гильгамеш, или Наука бессмертия

Вступление

Демоны Мрака, томить перестаньте поэта,злые асуры, свои отведите удары,чистые духи, придите скорее на помощь,боги благие, к нему обратитесь сердцами,Бог-вседержитель, святись и цари в поднебесье,Сунья Святая, к тебе возвращенье желанно.Век наступил, предугаданный мужем великим,Совесть и Стыд отлетели от нашего дома,Ложь и Порок торжествуют теперь повсеместно.Ану, Энлиль и Шамаш и другие небесные боги,разные люди по-разному вас величали,пели хвалебные гимны, слагали пэоны,превозносили могущество ваше и мудрость,вас низвергали своими пустыми речами,вас поносили и вас отвергали невежды,вы же светло им с высоких небес улыбались,как улыбаемся мы задиристым птахами продолжаем свой путь к намеченным целям.Демоны, злые асуры и светлые духи,Бог-вседержитель небесный и Сунья Святая,вы безраздельно царите и правите миром,нам же двусмысленно вы назначение дали –вас постигать и владеть своим телом и духом,мы же ни телом, ни духом своим не владеем,тайну богов и подавно постигнуть не можем.Силы великие, мне разумение дайте,кто мы, куда мы идем и откуда пришли мы?Также мне дайте понять то, что нас окружает, –звезды, людей и зверей, и туманы, и ветры.Также откройте, действительно ль мы существуемили мы дымка, виденье, слепая морока?Кто я? Однако себя я нисколько не знаю,я на три четверти зверь и лишь четвертью ангел,но неравны эти доли у разных людей,сфинксом в пустыне я замер, на тысячелетьяперед загадкой своей изумленный застыл.Я – Пирамида живая, скрепленная чудом,Силам великим своими пластами подвластна:демоны Мрака моим основаньем владеют,злые асуры меня разрывают на части,чистые духи меня поднимают к высотам,боги благие господствуют в них беспредельно,Бог-Вседержитель царит над могучей вершиной,Сунья творит и людей, и богов, и асуров.Демоны, злые асуры и светлые духи,боги небесные, Боже и Сунья Святая,дайте мне легкие крылья и храброе сердце,чтобы обета желанного был я достоин,замысел гордо зачав, его верно исполнить –новый рассказ повести о царе Гильгамеше,верном с друзьями и храбром в сраженьях с врагами,также о друге его, об Энк'uду, воителе диком.Жил Гильгамеш во дворце в крепкостенном Уруке –пять тысяч лет с той поры на земле пролетело, –буен он был и не знал пред собою преграды,также и мудр, и во многих искусствах научен,тайны богов он терпеньем постиг и упорством,смерти избегнул, которой страшился, и богомстал он, и в сонме небесных богов пребывает.Как он бессмертья достиг, как из м'oрока вышел,это постигнуть одним лишь умом невозможно,нужно в кипящий котел со смолой окунуться,птицею нужно взметнуться в прохладное небо,щукой нырнуть в темный омут, сверкнуть метеором,небо прорезав ночное, и змеем шипучим,шкуру свою потеряв, превратиться в оленя.Если же ты, мой достойный читатель, не знаешь,как это все совершить, но намереньем крепокучасти высшей достичь и, достигув предела,данного смертным, увидеть другие пределы, –с малого надо начать. Что ж, начни с постиженьямалых шагов, обозначенных в этой поэме,двигаться нужно неспешно с оглядкой и тактом:не пропуская шаги и не прыгая через ступени,так незаметно ты вырвешься из неволи.В путь, мой читатель, ты вырос из детских забав,лишь для доверчивых ставятся всюду ловушки,все проверяй, стань для всех неудобным, колючим,верный движению, каждый свой шаг преврати тыв страсть, в одержимость, о сне и еде забывая.Путь Гильгамеша постигнув, своею дорогойследуй, а небо и ад – да помогут тебе!

Таблица первая

Юность свою посвятил Гильгамеш упражненьям:бегу, борьбе и охоте, метанью копья,также мечом и кинжалом владел он отменно.Не было лучше него в крепкостенном Уруке,также выносливей в этих искусствах умельца –всех побеждал Гильгамеш. Был недаром отмеченон прозорливостью всеми жрецами Урука,глиняные таблицы читал и от неба ночногоглаз отвести он не мог, уточняя расчетызвезд и созвездий, движения их и влияний.Был он царем, покорителем царств и народов,Киш покорил он, и Киша великое царствос царством Урука он воедино связал.Был он охотником, дикие звери пустыни –львы, и онагры, и тигры – страшились с ним встречи.Был Гильгамеш своеволен: жизнью и смертьюподданных безраздельно владел он, у мужа супругуон отнимал и у матери – сына и дочь,не оставлял он невесту ее жениху.Люди взмолились к высокому небу: жестокийдан им правитель, которому равного нетв жутком искусстве мученья покорных сограждан.Царь он и пастырь-хранитель Урука, однакоон своеволен и не щадит никого.Да, он хозяин Урука и всех, в нем живущих,да, он могучий и мудрый, но он беспощадный,мудрость с жестокостью в нем уживаются вместе,храбрость – с насилием, к этому люди привычны,все же страданье несчастных возносится к небу,несправедливость к небесным богам вопиет.Люди взмолились к небесным богам справедливым:– Смилуйтесь и защитите нас от Гильгамеша!Боги благие к Владыке Владык обратились:– Долго ли будет в Уруке твориться жестокость?И Владыка Миров рассудил:– Надлежит Гильгамешаот жестоких деяний отвлечь. Создадим мы Энк'uду,равного Гильгамешу отвагой и силой, которыйстанет другом и братом ему. Побратимыподвиги будут вершить, убивая чудовищ,а Урук отдохнет от обид Гильгамеша-героя.Сказано – сделано. Боги слепили из глиныдикого человека Энк'uду, отважного сердцем,на Гильгамеша похожего ростом и статью,чтоб они полюбили друг друга и сталинеразделенной душой.

1 2