Новый Год для Белоснежки
Шрифт:
— Хочу! — она с готовностью кивнула.
— Ну тогда приготовься, это будет поцелуй, — с хрипотцой сказал он и не дав Оксане возразить, положил ей ладонь на затылок и припал поцелуем к губам.
Они моментально выбились из ритма и стали просто покачиваться на месте, а некоторые люди в зале мечтательно вздохнули, глядя на яркую и красивую пару, которая не стеснялась демонстрировать свои чувства остальным.
— Этому чуваку охренительно повезёт этой ночью, — с завистью сказал один из парней, смотрящий на площадку и сидящий напротив Тимура, который, казалось, сейчас взорвётся от ярости.
—
— Ничего особенного в ней нет, — фыркнула девица, сидящая с ними за одним столом, и презрительно посмотрела на девушку. — Всё у неё через край. Кожа слишком белая. Платье слишком алое. Волосы слишком чёрные… Аляписто и безвкусно…
— Не скажи, — вставила другая девушка. — Да, ярко, но очень стильно, а главное, потрясающе смотрится на ней и полностью подходит.
— Шлюха она, — процедила рыжеволосая девушка, сидящая рядом с Тимуром, а потом с жалостью взглянула на него и деликатно поинтересовалась: — Ты как?
— Нормально, — он, наконец, пришёл в себя и, отведя изумлённый взгляд от площадки, постарался придать своему лицу выражение несправедливо униженного и оскорблённого в лучших чувствах, но в глубине глаз плескался страх.
— Совести у неё совсем нет! — выплюнула рыжеволосая. — Мало, что изменяла тебе напропалую, так ещё и сюда с очередным хахалем заявилась! Я ей сейчас всё выскажу! — она собралась встать, но Тимур её схватил за руку и умоляюще попросил:
— Душечка моя, не нужно. Не обращай на них внимание. Сделай вид, что их здесь нет. Мы ведь с тобой, а это главное. Не порти себе праздник.
— Ладно, не буду, — резко бросила она и поморщилась, а Тимур с облегчением вздохнул и украдкой покосился на площадку.
Стараясь сохранить спокойное выражение лица, он смотрел, как высокий темноволосый мужчина, одетый в дорогой костюм, о котором парень мог пока только мечтать, целует красивую девушку, а та не отпихивает его, как бывало с Тимуром, а позволяет это делать, и ему всё труднее было сдерживаться. Кулаки сжались, губы вытянулись в узкую полоску и он сцепил зубы, наблюдая за картиной, как другой мужчина получает всё то, что с ним девушка не желала делать.
— Так значит… — еле слышно с ревностью пробормотал он. — А ты, Снежка, полна сюрпризов…
Но девушке, несмотря на всю внешнюю лёгкость, не так просто давался этот поцелуй. Илья не давал ей отклониться и, терзая губы, уже чуть ли не рычал:
— Ответь… Ну давай, не бойся… Я хочу знать вкус не только твоих губ, а и поцелуя…
— Пожалуйста… я не могу, — застенчиво прошептала она, чувствуя, как на щеках проступает алый румянец.
— Можешь, — уверенно пробормотал мужчина, и на секунду отклонившись, обольстительно улыбнулся. — Он ведь продолжает нас рассматривать, и если ты сейчас струсишь, не поверит, что все твои комплексы были только из-за него. А ведь мы этого и добиваемся.
Оксана покосилась на столик Тимура, потом глубоко вздохнула и, закрыв глаза, сама потянулась к Илье, а он мгновенно воспользовался моментом, и снова прижав девушку к себе, с наслаждением поцеловал её и позволил целовать себя. А потом с блаженной улыбкой убрал ладонь с затылка Оксаны и снова повёл её в танце.
— Сейчас хочешь с ним столкнуться или позже? — поинтересовался он, когда танец закончился, и снова заиграла ритмичная музыка, и им пришло время возвращаться к столику.
— Позже, — выдохнула Снежка, как будто до сих пор находящаяся под впечатлением от случившегося между ней и мужчиной на площадке.
— Правильно, — хитро потянул Илья. — Устроим им спектакль в несколько актов.
Бережно взяв под руку, он повёл её другим путём к столику, а там усадил и снова сев рядом, заботливо сказал:
— А теперь ты должна немного поесть. Давай поухаживаю. Что тебе положить?
— Пока вон тот салат и кусочек мяса, — Оксана уже полностью пришла в себя и обвела глазами шикарный стол, указывая на блюда.
— Хорошо, — он кивнул и быстро наполнил её тарелку, но поставив её, добавил: — Но сначала ягодку скушай, — оторвав большую виноградину от грозди, он поднёс её к губам Снежки, а когда та послушно проглотила её, чмокнул девушку в губы с самодовольным выражением лица. — Сладко?
— Угу, — она кивнула.
— Поцелуй или виноград? — полюбопытствовал он.
— Слушай, Илья, а ты нахал, — Оксана рассмеялась. — Мало того, что делаешь лишнее, так ещё и не стесняешь интересоваться произведённым эффектом. Давай-ка договоримся — одного прилюдного поцелуя хватит и в дальнейшем их можно вычеркнуть…
— Почему? — с показной обидой спросил он, подсовывая Снежке ещё и очередной бокал шампанского. — Настолько не понравилось? Только честно скажи!
— Только не нужно на меня так смотреть! И тем более задавать такие глупые вопросы! — лукаво бросила она. — Я ведь не первая, кого ты целуешь и уже, поди, наслушался цветастых комплиментов о своих способностях…
— Да, но я ведь целовал тех, кто хотел получить от меня поцелуи, а ты не хотела, — он подмигнул. — Так что мне интересно именно поэтому.
— Нууу, если поэтому… — протянула она и поддев вилкой кусочек мяса, принялась глубокомысленно жевать его, как бы раздумывая, что ответить.
— Может, повторить? Так сказать, освежить в памяти? — с готовностью предложил мужчина и в глазах заплясали весёлые чёртики.
— Нет! — она мгновенно проглотила еду и испуганно посмотрела на него, а увидев, что он только дразнится, улыбнулась и честно ответила: — Ладно, скажу. Понравилось. Это было необычно и приятно, — но тут же ехидно добавила: — Но сразу оговорюсь — я в этой области не авторитет, потому что целовалась лишь с Тимуром. Так что, возможно другой девушке, не желающей твоих поцелуев, это может и не понравится.
— Ехидная Снежка, — Илья расплылся в улыбке.
— Есть немного, — она кивнула и постаралась придать лицу невинное выражение, но потом не выдержала и улыбнулась. — Ты, кстати, не лучше!
— Да уж, чего скрывать, — вздохнул он и повинно опустил голову.
— Ты ешь давай! — весело одёрнула Оксана. — А то скоро Новый Год, а ты у меня не кормленный. Ведь я должна заботиться о том, кто так мне помогает. Давай теперь я за тобой поухаживаю…
— Не нужно, малышка. Это только моя прерогатива — ухаживать за тобой, — неожиданно с нежностью произнёс он, а потом отвернулся и принялся накладывать еду в свою тарелку.