Новый год на Манхэттене
Шрифт:
— Я просто хочу, чтобы ты был здесь.
— Я тоже хотел бы быть рядом с тобой. Или чтобы ты была здесь. Или чтобы мы были где-нибудь вместе. Где угодно.
— Аккуратно, ты превращаешься в романтика.
— Не-а, я просто не выдумываю херни, а говорю, как есть.
— Я знаю, — сказала она.
— Ты знаешь?
— Да. Я чувствую это. То же самое. Я только…
— Что? Ты была в таких отношениях раньше, и тебя уже ранили?
— Господи, нет. Нет. Никогда. Да, я была раньше в отношениях. Но ничего подобного с нашими. Я так думаю. У нас все по-другому, — пока Анна говорила, её голос стал тише, будто она не хотела
Её признание немного убедило меня. Теперь казалось, что её сомнения вызывал не недостаток чувств. Только если она говорила правду.
— Тебе никогда не придётся.
— Я думала, ты не обещаешь, если не сможешь сдержать обещание.
— Именно.
— Итан.
— Я серьезно. Этого не произойдет. Я не допущу! — но она была права. Я не мог это контролировать. Она погрязла в этом вместе со мной, и, пожалуй, нам понадобится немного удачи, чтобы со всем справиться.
— Иногда тебе необходимо быть достаточно уверенным за нас двоих, — тон её голоса стал ниже, будто охрип по какой-то причине.
— Это я могу, — заверил я её.
— Прости.
— Тебе не за что извиняться. Не за что.
— Но я бы хотела, чтобы ты, ну, знаешь...
Черт, она была такой милой. Она все еще не могла сказать вслух, что ей хочется, чтобы я кончил.
— Ох, не переживай. Как ты знаешь, я не даю обещаний, которых не смогу сдержать.
Она снова засмеялась, и я расслабился. Но лишь слегка. Я проверил свои часы. Черт, мой конференц звонок уже на подходе. Мне хотелось и дальше беседовать с Анной. Всю ночь. Особенно сейчас. Я не хотел заканчивать наш разговор, пока между нами всё ещё оставалось чувство неопределённости. Мне хотелось утешать её еще несколько минут.
— Уже поздно. Мне пора спать. И тебе нужно работать. Завтра будет лучше, — произнесла она.
— Завтра будет лучше. Я позабочусь об этом.
Мы попрощались, когда стрелка часов чуть перевалила за восемь, и я быстро набрал номер, одновременно включая свой компьютер. Я планировал отправлять Анне различные подарки, пока мы находились порознь. Я хотел, чтобы она улыбалась, зная, что я постоянно думал о ней, даже если меня нет рядом.
Купив ей те шарфики, я на самом деле испытал восторг от того, что они ей понравились. Мне доставляло удовольствие наблюдать за ней, пока она разрывала упаковку, и видеть, как загорались ее глаза, если мой подарок подходил к её новому костюму, подчеркивал цвет волос или оттенок кожи. Это было добавлением к нашему сексу. Я наслаждался, когда Анна получала удовольствие. Это стало для меня откровением. Я не думал, что буду испытывать счастье, делая счастливым кого-то другого. Мне стало интересно, чувствовал ли то же самое Эндрю по отношению к Мэнди, или Джеймс к Джессике.
Я старался не уснуть, чтобы суметь поговорить с Анной, пока она окончательно не проснулась. Я любил её сонный голос. Я не мог вдоволь им насытиться.
В какой-то момент я, должно быть, уснул, потому что проснулся от звука входящих сообщений, мой компьютер и бумаги валялись на кровати. Ну, я, хотя бы, заснул в своей спальне на большой кровати. Чувствовать её рядом, видеть Анну в моей квартире — это именно то, чего я хотел. Эти ощущения были мучительными, но неизбежными. До отъезда в Лондон я старался избегать воспоминаний о ней в моей квартире. Теперь же все было с точностью наоборот.
Я проверил свой телефон. Анна должна
Фотографии. Много фотографий. Вблизи.
Я прокручивал их — её слегка приоткрытые губы, будто она кончила. Сведённые вместе бёдра, невероятные сиськи, сжатые её рукой. Изгиб её попки. Её пальцы там, где я хотел, чтобы были мои.
Иисусе, я был твердым.
Я хотел, чтобы она оказалась рядом, но это будет в недалёком будущем. Она была так красива. Эта кожа, эти пальчики, которые творили со мной чудеса, что её задница творила со мной.
Она ответила после первого же гудка. Я улыбнулся. Она ждала моего звонка.
— Ты рано проснулся.
— Ты пытаешься меня убить?
— Это не было намеренно. Просто небольшое напоминание о том, что у тебя есть в Лондоне и, что ждёт тебя через три недели.
Я зарычал, опустил руку вниз и дотронулся до своего, твердого как камень, члена.
Анна
Мне нравились звуки, которые он издавал, когда сходил с ума от похоти. Я, наверное, сделала около ста тысяч фотографий, но выслала лишь десять. Я попыталась сделать их не слишком откровенными, но с намёком на большее.
— Итан, — прошептала я, закрывая двери своего офиса.
— Я хочу тебя на своем члене прямо сейчас.
— Итан, — опять прошептала я.
— Ты мне нужна.
— Я твоя.
Я слышала его, его прерывистое дыхание. Я представила, что он делал, и мое белье стало влажным. Мысль о нем голом, в его постели. Господи, мне нужно было принять холодный душ, чтобы унять этот пыл.
— Оставайся на телефоне.
— Я здесь. — По каким-то причинам, мне понравилось, что он хотел, чтобы я осталась у телефона. Я надеялась, что это немного загладит вчерашний инцидент. Я не хотела и сейчас всё испортить.
— Фото твоих губ. Это мое любимое, — он тяжело дышал. Я слышала ритм в его голосе. — Именно такой формы, когда ты кончала.
— Когда ты заставлял меня кончать, — прошептала я.
Он опять зарычал.
— Да. Когда я заставляю тебя кончать. Именно так ты выглядишь. Я не могу этим насытиться. Это как зависимость, — его голос начал колебаться, — я не могу насытиться твоим телом, твоим умом, твоей душой.
— Я вся твоя.
Его дыхание стало тяжёлым, бормотание – более последовательным. Я могла представить, как напряглась его шея, когда оргазм начал подступать к нему. Итан находился на вершине, и издаваемые им звуки были самыми сексуальными и эротическими, что я когда-либо слышала. Как же мне сейчас хотелось оказаться в его квартире, где я могла испытать это еще раз.
Но меня там не было, и стук в дверь выдернул меня из моих грёз.
Пол Адамс, партнер, с которым я работала чаще всего, протиснулся через дверь и, увидев, что я говорю по телефону, тихо произнёс, что позже я должна ему позвонить. Я была уверена, что по моему выражению лица было видно, что я только что довела своего бойфренда до оргазма на другом конце телефона. Это определённо можно было прочитать на моем лице. Я кивнула, и он закрыл за собой дверь.