Новый Год с тобой

Любимка Настя

— Кстати о Маге…— посерьёзнела я.

— Давай не будем.

— А давай все-таки будем.

— Я в туалет.

Маша юркнула за дверку и закрылась на защелку.

Коза она, а не лютик!

Магницкий Толя действительно часто оказывался возле нас. Точнее не так, в тот же день, когда у них с Машей близость случилась, парень в свете собственного фонаря, того, что под глазом, заявился к нам в общагу. Шуму он тогда наделал — страсть просто!

Помню, как я обомлела, увидев его. А о Маше и говорить нечего. Наверно, именно тогда

я твёрдо решила дать нам с Брониславом шанс. Кто же как не он, мог дать в морду Магу? Пусть позже он в этом не признался, но я-то знала!

Впрочем, как и мои подружки, хором заявившие, если я буду динамить Бронислава, они меня ни в жизнь не простят.

Маша тогда попросила нас выйти из комнаты, чтобы переговорить с Толей, и мы не стали им мешать. Я знала, что подруга ни в чем Толю не обвиняла, ничего не требовала, выслушала все, что тот желал сказать, и сделала вид, что простила. Ради Бронислава и его стараний в отношении меня. Она же знала, как те дружны и не хотела быть причиной, по которой их многолетняя дружба бы дала трещину. А Бронислав дал четко понять, что мои друзья — его друзья, и в обиду он их не даст.

Не знаю насколько оценил ее жест Маг, а может сыграло роль то, что Маша не пыталась продолжить их связь, и вообще делала вид, что они не знакомы, однако он вдруг решил, что подружка достойна его пристального внимания.

Вот поэтому он практически постоянно оказывается около нас. То есть не в те моменты, когда мы в столовой сидим с Брониславом и его друзьями, а когда Разума на периферии нет. Однако Маша делает вид, что парень торчит рядом совсем не из-за нее. И букеты цветов дарит просто по доброте душевной. Впрочем, на ее месте, я бы тоже эти букеты не принимала, а еще лучше ему бы по морде ими же и надавала. Ходит, как кошак мартовский, чуть ли не слюну на подружку пускает. А та терпит. Отчасти из-за меня, от чего мне стыдно.

— Ух ты! — В проеме комнаты стояла Яра, — какое плюшевое чудо. Ватка, дай хоть потрогать.

Вот уж у кого была истинная страсть к мягким игрушкам. Если я находила удовольствие в поливке и ухаживании за своими суккулентами, то Яра любила мягкие игрушки, причем самые разные, от среднего размера мишек и зайчиков, до совсем крошечных, обычно идущих на брелки, лисичек и кошечек.

— Держи, — улыбнулась я.

Немного потискать моего мишку я дать могу, все равно с ним спать я стану, а не подружка. Мой мишка…

— А к завтраку у нас будет слипшаяся попа, — хмыкнула я. — Бронислав столько сладкого прислал…

— Молодец! — выдохнула Яра, прижимая к груди медвежонка, — знает, что мозгу необходимо сладкое, особенно, во время экзаменов.

 Я улыбнулась и поставила корзину со сладостями на тумбочку.

— Надо собираться к Алыкову.

— Надо, — мрачно согласилась Яра, и вернула мне игрушку. — Эй там, на троне, выходите уже, мне тоже срочно надо почувствовать себя королевой.

Подруга постучала по двери туалета.

— А я пойду в душ, — я прихватила

банные принадлежности и бросила взгляд на часы, если мне очень повезёт, то я успею первой.

— Если что, и нам очередь займи.

— Конечно.

Мне повезло. Я действительно оказалась первой. Но долго зависать в душе не стала. На этаже достаточно других студентов, которым необходимо помыться. К тому моменту как я вышла из душевой, Яра и Машка уже ждали под дверями. И ругались с Иркой, студенткой четвёртого курса, которая желала пойти после меня.

— Они занимали за мной, — спокойно сказала ей, когда та попыталась протиснуться в двери, но была остановлена подругами.

— Их тут не было.

— Зато была я. — Хмыкнула ей в ответ, никогда Ирка не нравилась. — Девочки, идите.

Подружки ловко юркнули в душевую и закрыли за собой дверь. Я облегчённо выдохнула.

— Что, думаешь, раз Разум с тобой играется, так тебе все можно?

— Что?

— Нос-то не задирай, выскочка.

— А ты слюни подбери, — сказала подошедшая к душевой Варя, — а то вон, кислота капает. Ватка, ты внимания не обращай, она года три безуспешно пыталась в постель к Разуму залезть, вот ядом и плюётся.

— Спасибо, Варь, — поблагодарила за заступничество.

— Да не за что, и ты молодец, — старшекурсница мне подмигнула.

— Ну конечно она молодец, — фыркнула Ира, отошедшая от слов однокурсницы. — Передком работать все молодцы.

Я сама не поняла, как это произошло. Да и от себя, если честно не ожидала. Я впервые в своей жизни кому-то дала пощечину. Но видит Бог, эта сколопендра ее заслужила!

— Ты всех-то по себе не ровняй, — прошипела ей, — если тебя родители, кроме как передком работать, ничему не научили, то это только твои проблемы.

— Ах ты тварь!

Я и глазом моргнуть не успела, как с моих волос сдернули полотенце и вцепились в мокрые локоны. Варя пыталась нас разнять, но у нее получилось не очень.

Наверно, если бы не Машка, выскочившая в коридор в одних трусах, мы бы ни за что не остановились.

— Ирка, я тебе ноги переломаю, если еще раз возле нашей Ватки увижу, — встряхнув девчонку, как тряпичную куклу, прошипела подруга. — И язык морским узлом завяжу, поняла, гадюка?

— Отпусти!

— Ого, Машка, да ты огонь! — я только сейчас поняла, что на шум повыбегали студенты, в том числе и парни. — Пошли на свидание!

А Маша в трусах… и на ней больше ничего нет…

— Гуляй мимо, Голярко! — крикнула Машка.

— Да ладно тебе, Цветкова. Я ж серьёзно, пошли на свидание.

Я очнулась раньше подруги, а потому прикрыла ее полотенцем и неважно, что оно мокрое.

Ирка припустила прочь, а мы не стали удерживать. Да и Варя молодец, пусть и было в ней роста метр в прыжке, а все ж встала перед Машей, чтоб обзор зевакам закрыть.

— Ты со своим серьезным, можешь собственноручно справиться, — хмыкнула подруга. — Инна, иди в комнату.