Новый год. Дубль-2
Шрифт:
– Костя! Ты не завтракал, - упрекнула Настя, - Сейчас всё разогрею. Георгий Степанович без тебя есть отказывается. Маня, кстати, тоже…
Семья… Вот есть устойчивое ощущение, что я вернулся не в холостяцкую бердогу, где временно появились какие-то люди, а в дом, где моя семья. Даже приезжая к родителям я такого не испытывал, потому что там их дом и мой дом из детства, а здесь… Здесь мой дом! Моя семья!
– Константин, Настя старалась, а ты в холле застрял, - укоризненно покачал головой Георгий Степанович, - цветы я в воду поставил, Настя, правда, вазы не обнаружила
Цветы в кастрюлях! Сюрреализм! Но прикольно!
Подхватил Настю, закружил, насколько кухня позволяла, звонко чмокнул в щёку и сразу же захотелось продолжения… А нечего было джинсы в обтяжку надевать!
Маняша громко замурлыкала, требуя, чтоб и её на ручки взяли, покружили… Девочка есть девочка, хоть и в меховой шубке!
Какой весёлый завтрак в два часа дня получился! Хозяюшка постаралась! И когда только столько успела? Посуда вымыта, хотя, вроде, вчера я сам собирался этим заняться, напекла блины с начинкой, а хочешь - блины стопочкой дожидаются, какую к ним начинку из разных вариантов выберешь. На любой вкус, всё, что душе угодно! Кофе сварила, запомнила, что кофе пью, а Георгию Степановичу чай свежий заварила. Маняша сидит довольная, облизывается. И настроение у всех замечательное – шутки, смех…
Поели, Настя за посуду взялась. Я сижу, никак не могу решиться разговор начать, и пигалица молчит.
– Костя, это, конечно, твоё дело, но зачем столько денег было тратить. В холодильнике с морозилкой запасов на неделю точно хватит.
– Насть, моя мама ещё столько же привезёт, поэтому зря не переживай. У меня идея есть, вот только как её преподнести Георгию Степановичу, не знаю. Врать и хитрить не хочу, да и не умею. Пока он в гостиной перед телевизором с настройками возится, может, обсудим?
– Давай…
– Я хочу договориться с Галиной Дмитриевной, ты с ней завтра познакомишься, чтоб она готовила не только для нас, но и Георгия Степановича. Лучше, конечно, чтоб он у нас завтракал, обедал и ужинал, но он вряд ли согласится…
– Галина Дмитриевна? Это кто? – как-то сникла Настя.
– Это моя помощница по хозяйству. У тебя же каникулы не бесконечные, поэтому помощница понадобиться, когда занятия в институте начнутся. Да, и в её возрасте работу найти сложно, а приработок к пенсии очень нужен, поэтому увольнять не планирую. Захочешь что-то делать сама, так договоритесь, думаю…
– Что-то я не поняла… Ты с чего решил, что я у тебя тут намерена поселиться? У меня есть место в общежитии.
– На-а-стя-я-а… Давай это позже обсудим. Мы от темы Георгия Степановича отвлеклись.
– Да, ты прав.
– Что ты о нём знаешь? Почему он один? К нему кто-то приезжает?
– А что у него самого не спросишь? – удивилась пигалица, - Ладно, вопрос риторический. У него очень грустная история: сын погиб много лет назад, в эту квартиру должен был вместе со своей женой переезжать, но за неделю до переезда, она умерла в больнице. Ноги у него отказали после этого. Близких нет никого, иногда бывшие сослуживцы проведывают, но они сами пожилые уже…
– Тогда берём над Георгием Степановичем шефство, - решил я.
– Пожизненная
– побледнев, еле вымолвила Настя.
– Да на фига мне его однокомнатные апартаменты! – разозлился, обидевшись. Надо ж, чтоб такое ей в голову пришло! – Я о человеке, а ты о квадратных метрах! Я могу себе любую квартиру купить, эту выбрал только потому, чтоб от родителей подальше, да и одному мне много не надо. Ещё Галине Дмитриевне удобно добираться.
– Опять мне у тебя прощения просить, чаще с придурками сталкиваться приходилось, поэтому прости, что плохо о тебе подумала и сказала…
– Проехали. Осторожность никогда не помешает, а ты меня почти не знаешь, - поморщился, но развивать тему не стал, - И если на то пошло, то какой смысл тебе в общагу переезжать, тут места, разве, мало. Я с утра до вечера на работе, а ночью Маняша меня к тебе не подпустит.
– Как оказалось, она такая! – рассмеялась, словно солнышко из-за туч выглянуло, - Я подумаю. Мне ж добираться…
– Я мимо по утрам проезжаю, мне не трудно тебя подвезти.
Заодно и приглядеться, и приглядеть!
– Совсем тебе на шею сяду, не боишься?
– Моя шея! Раз предлагаю, значит, не боюсь.
– А за Георгия Степановича тебе спасибо. Он, конечно, ничего не скажет, но одному плохо.
– Мне одному тоже плохо!
– А разве ты один?
– Теперь нет! Родители есть, но от их гиперопеки и сбежал подальше… Я хочу быть нужным, заботиться о ком-то.
Кажется, это они. Легки на помине!
Объединяющее противостояние
Повезло. Первыми всё-таки прибыли мои родители, а уже следом – Настины. Настю хотели взять в оборот, но моя мама вмешалась: увела Светлану Сергеевну и Настю в спальню, посекретничать по-девичьи. Папе помог Георгий Степанович, начав разговор с Артемием Павловичем о делах насущных – сборе мебели для кухни, чем они и занялись, приняв и меня в компанию.
Маняша шмыгала то в кухню, то в спальню, весёлым мурлыканием оповещая меня, что всё идёт нормально, никаких осложнений не предвидится. Ей бы разведчицей в глубоком тылу быть с её-то задатками.
Стол починили, обозвав меня кретином, что крепёж не посмотрел, поэтому пришлось изгаляться подручные средства используя. Перенесли восстановленную конструкцию в гостиную, а тут и женщины подоспели.
За обедом почему-то воспитательные беседы не велись, хотя мы с Настей были напряжены, потому что ждали подвоха в любой момент. Обошлось!
Как же! Про Маню-то забыли! Эта сводня в пушистой шубке быстро о себе напомнила, заодно и всем остальным ради чего они в такую даль тащились – запрыгнула на колени к Насте и наши руки, когда мы решили её погладить одновременно, встретились… Это и послужило отправной точкой для обсуждения наших отношений. Главное тут перевести грамотно разговор в другое русло… Родственники начали дружно вспоминать, как познакомились со своими половинками, сколько ухаживали, пока поженились, постепенно перейдя на общую тему – молодёжь нынче не та и всё у неё через… Теперь не упустить момент, чтоб не дать на нас с Настей давить.