Новый мир. Королевская гвардия
Шрифт:
Как и гласит древняя степная легенда, с этим праздником наступает рассвет. Во всём.
Эпилог
Глава
Горизонт заполонила казавшаяся бесконечной полоса пыли. Тысячи коней били землю, неся вперёд быстрее ветра своих наездников, чьи сердца трепетали в невероятной эйфории. Ничто
Доспехи конников блестели на солнце, проникавшее сквозь пылевые облака, из обнажённых сабель можно было создать настоящий стальной лес. Волна коней, безудержная и непокорная, внезапно остановилась. Бесконечные ровные ряды воинов, прижавших по обычаю сабли к плечам, замерли, и только их великие полководцы могли позволить себе выехать вперёд.
Семеро всадников, разных, как снежинки, они стояли вместе, глядя вперёд, на выстроившиеся ровными стальными рядами толпы потрясённых от вида великой силы врагов. Пехота, жалкая мишень для непобедимых в поле всадников, росших в степи, немного разбавлялась тяжёлой конницей, от которой толку тоже немного. Даже самые сильные кони под всадниками в стали никогда не сравнятся со стремительными степными конями с их лёгкими наездниками.
Но это правило не касалось чёрного островка в могучем степном войске. Не уступавшие опытным степнякам ни в чём всадники в чёрных доспехах с нарисованным на нагрудниках ликом белого волка взирали на врага, как на очередную небольшую проблему на пути их великого военачальника.
Семеро всадников, один из которых был крупнее своих союзников, молча смотрели вперёд. Шестеро были теми, кого далёкие от бескрайних южных просторов жители называли рождёнными в степи. Их казавшиеся золотыми в свете весеннего солнца доспехи, выкованные из прочнейшей стали, сабли, оставлявшие идеально ровный разрез даже на камне после удара, были под стать своих носителей. Гордых, опытных ханов, одержавших победу не в одном бою.
И седьмой всадник, чьё бледное лицо не имело ни единой степной черты. Конь высокий, чёрный, мускулистый, был способен нестись быстрее самого стремительного коня даже под грузом своего высокого наездника. Броня всадника чёрная, как и у его воинов, но волк, изображённый на чешуйках панциря, оскалил полную острейших зубов пасть, его шерсть вздыбилась, а длинные, как кинжалы убийц когти словно готовы были разорвать врагов. Волк под стать командиру.
Молодое лицо не носило отпечатка ни единой эмоции, разве что лёгкий прищур глаз, пытавшихся разглядеть
Великий Каган Йасет Куркайрэ не имел сыновей, и единственным шансом продолжить династию, была дочь Айанна. По законам степи даже женщина могла продолжить род, особенно если она принадлежит к правящей ветви рода. Поэтому будущие дети девушки будут наследниками власти Каганата и Гардарики.
– Враг слаб духом.
– Произнёс один из ханов, зорким взглядом изучая построившихся противников.
– Их много, но наши воины стоят десятка таких войск.
– Добавил второй.
Каган посмотрел вперёд твёрдым взглядом, покосился на бывшего справа от него Белого Волка, который кивнул и положил руку на меч, и стремительно обнажил свою саблю, подняв руку высоко вверх. Быстрый взмах, и волна всадников понеслась по полю к врагам. Жалкие противники ощутят всю ярость Великой Степи!
***
В это время далеко, в уютных стенах дворца Дерентера в своих покоях сидела юная девушка, которую с недавних пор окружали десятки охранников. Многие из телохранителей были неизвестного для местных рода, носили всегда чёрную броню с волком на нагрудниках. И что бы кто ни думал, а эти воины были самой надёжной защитой для бесценной девушки.
Но большая часть телохранителей осталась за дверью покоев, а оставшиеся за дверью спальни. Девушка сидела на своей кровати, и единственными её собеседниками были двое. Воин из числа гвардейцев Кагана и молодой лицом сильный маг. Маг сидел, прикрыв глаза и положив руку на живот замершей девушки.
Он сидел так долго, а девушка нервничала всё больше и больше. Наконец, маг открыл глаза, слегка улыбнулся и произнёс:
– Вы беременна, госпожа!
Девушка не ответила. Она молча встала, медленно вышла на просторный балкон, взглянула далеко вперёд. Где-то там, за горизонтом, сражались родные для неё люди. Любимый отец и тот, кому она отдала своё сердце. Тот, кому она стала женой по желанию отца, но не была против этого. Тот, чьего ребёнка она носила под сердцем.
Девушка улыбнулась.