Новый Робинзон
Шрифт:
У края полянки виднелось какое-то сооружение вроде шалашика. К нему-то и подлетела птица. Когда я подошел поближе, то увидал, что шалашик был разукрашен самыми разнообразными предметами. Тут были и яркие перья попугаев-какаду, и лепесточки цветов, и камешки. Перед шалашиком было что-то вроде «выставки» — то тут, то там на земле лежали разнообразные камешки и раковинки.
Только теперь я сообразил — кого встретил. Это была птица-шалашник, про которую я читал когда-то давно, еще в детстве. Эта птица строит из прутьев и веток шалашик и всячески украшает его. Она тащит к нему и перья птиц, и камешки, и раковинки, и многое другое, но всегда ярко окрашенное. Шалашник не живет в своем шалашике. Он строит его только, так сказать, для развлечения. Нет! Это я не точно сказал.
Скорее это нечто схожее с токованьем тетеревов, тягой вальдшнепа, пеньем певчих птиц. Этим путем самец привлекает самку.
Я долго просидел около шалашика, рассматривая все эти вещицы, которые натащила сюда птица. Я нашел среди камешков даже осколок стекла. Откуда достала его птица? Должно быть через много «рук» он прошел, прежде чем попал в эти дебри (позднее я узнал, что от этого гнезда до ближайшего поселения было более тысячи километров).
Я не стал убивать шалашника, а пошел искать другой добычи.
Однажды, когда мы шли, не торопясь, через реденький лесок, Ямба вдруг прервала мои мысли тревожным криком.
— Скорей, на дерево!
К этому времени я уже привык тотчас же поступать по совету Ямбы. Ведь она гораздо лучше меня знала все лесные порядки. Я вскарабкался на дерево, захватив с собой и Бруно. Ямба давно уже была там.
Сидя на дереве, я спросил Ямбу — в чем дело. Вместо ответа она показала мне пальцем на небольшую луговинку, видневшуюся меж деревьев. Луговинка была словно живая — она вся шевелилась. Я сначала ничего не понял, но потом, приглядевшись, увидел: луговинка была сплошь покрыта массой каких-то маленьких зверьков. Эти зверьки быстро передвигались, приближаясь к нам.
Это удивительное зрелище навсегда останется в моей памяти. Прошло несколько минут, и по земле, под нами, побежали тысячи и тысячи крыс. Стая грызунов уничтожала все живое, что встречала на своем пути. Крысы не останавливались, они все бежали и бежали. Они ударялись о деревья, толкали друг друга, на ходу кусались и дрались. Беспрерывный топот тысяч маленьких ножек и писк производили какой-то очень странный звук, словно шорох морских волн, бьющихся о борт корабля.
Мы видели, как крысы, пройдя лесок, добрались до речки. Они всей стаей переплыли через нее, выбрались на другой берег. Они ни на минуту не остановились и бежали все дальше и дальше. Скоро они скрылись из наших глаз.
Ямба сказала мне, что она уже много раз встречалась с такими крысиными стаями. Особенно часто их можно видеть незадолго до наступления дождливого времени. Тогда крысы, живущие в низинах, перебираются в более возвышенные местности.
Вообще во время этого путешествия я видел много интересного. Помню, как однажды мы встретились с огромными стаями саранчи. Целой тучей эти насекомые спустились на берегу озерка, покрыли толстым слоем воду. Они были желтовато-коричневого цвета, длиной с мой большой палец. Саранча оказалась очень вкусной. Ямба поджаривала ее на раскаленных докрасна камнях. Я с удовольствием поел этого, еще незнакомого мне, кушанья.
Мы были уже месяца три в пути, как случилось нечто такое необычайное, что не всякий этому и поверит. Но в Австралии это явление не так-то уж редко.
Мы с Ямбой шли по сухой и гладкой равнине, поросшей сухой колючей травой. Кругом — ни деревца. Собираясь отдохнуть и подзакусить, мы расположились на траве. Вдруг на горизонте появилось большое черное облако. Мы обрадовались. Дождь был бы нам очень приятен. Скоро облако надвинулось, затянуло небо над нашими головами. Хлынул ливень… И вот, вместе с водой, на нас сверху западали небольшие рыбки величиной с уклейку.
Когда этот удивительный ливень прошел, громадные лужи остались во всех углублениях почвы. Большинство луж прямо-таки кишело рыбой.
Через несколько дней лужи высохли. Рыба перемерла, начала гнить. Вонь поднялась такая, что мы поспешили уйти подальше от этих мест.
Сам рыбный дождь, который мало удивил Ямбу, — она была с ним знакома, — меня очень заинтересовал.
Я знал, что смерчи уносят иногда вместе с водой, захваченной крутящейся воронкой из реки или озера, рыбу. Но я никогда не предполагал, что рыбы может оказаться так много и что смерчом ее унесет так далеко и высоко.
Ведь самого-то смерча мы не видали, мы видели только облако, в которое попала эта унесенная смерчем рыба.
Я припомнил, что и раньше я несколько раз встречал лужи, кишевшие рыбой. Я и тогда недоумевал — откуда туда попала рыба. Теперь это стало мне понятно.
Несколько дней мы питались этой рыбой. А потом, как я уже говорил, поспешно тронулись дальше.
Вскоре после рыбного дождя мне пришлось полакомиться и еще одним местным блюдом. В дуплистых стволах, в трухе, затем в гниющих пнях мы нередко находили много белых личинок.
Это были личинки одного из жуков-дровосеков. Они были очень мягки и жирны. Мы поджаривали их на раскаленных углях и ели. Они были очень вкусны, напоминая по вкусу каленые орехи. Мне они очень понравились, и я никогда не упускал случая ими полакомиться.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Встречи с туземцами. — Спасительная забава. — Таинственные копья.
ВО ВРЕМЯ нашего странствования к югу мы все время переходили от одного племени туземцев к другому. С одними мы оставались на некоторое время, с другими только обменивались приветствиями. А если племя перекочевывало к югу, то мы шли вместе с ним до тех пор, пока оно не сворачивало в сторону.
Случалось, что какое-нибудь племя при первой встрече относилось к нам как бы враждебно. Обычно мне быстро удавалось с помощью самых простых приемов установить дружеские отношения.
Я помню, как однажды мы с Ямбой были напуганы внезапным появлением из-за холмов толпы человек в двадцать чернокожих в полном боевом вооружении. Вид они имели очень внушительный. Завидев нас, они остановились. Я приблизился к ним, сказал, что я — не враг и протянул им свою палочку-паспорт.
Наречие, на котором говорили эти воины, было незнакомо Ямбе. Нам пришлось объясняться знаками. Я старался изо всех сил, но они ничего не хотели понимать. Они грозно размахивали копьями и были настроены очень враждебно.