Новый вирус
Шрифт:
– Надо же. Ничего не помню. А почему я упала?
– Ася, кто же тебе расскажет об этом? Скоро сама вспомнишь и расскажешь.
Вдруг Ася почувствовала странное тепло в области сердца. Слезы мгновенно навернулись на глаза и девушка заплакала.
– Что с тобой? Что-то болит? – испуганно спросил Миша и подскочил с кровати.
– Я не знаю. Нет, не болит. Просто страшно стало, я же могла умереть. – Удивленно хлопая глазами от неожиданных слез, прошептала девушка.
– Ничего, ничего, это нервы, скоро пройдет. Посидишь на больничном, полечишься. –
Через две минуты вошла медсестра, сделала укол и Ася уснула.
…..
Утро наступило слишком быстро, впустив в больничную палату яркий солнечный свет. Когда Ася открыла глаза, рядом никого не было. Девушке безумно хотелось в туалет, она приподнялась и резко опустилась. Сил, чтобы встать, совершенно не было. В палату зашла улыбающаяся медсестра Инна. Поняв по растерянному выражению лица Аси ее желание, Инна, как ни в чем не бывало, сунула утку девушке.
– Через пять минут вернусь. Возьмем кровь. Потом принесут завтрак, а позднее и врач придет, – протараторила Инна и исчезла за дверью.
Вдруг Ася услышала едва уловимый писк, который раздавался в ее голове и накладывался на шум в ушах.
– Наверное, последствия травмы, – подумала она и накрылась одеялом с головой так же, как делала в детстве, пытаясь спрятаться от деда и мамы.
– Тебе не спрятаться, – раздался чей-то глухой голос.
Ася резким движением сдернула одеяло с головы, надеясь увидеть того, кто это сказал. Но вокруг никого не было.
Вдруг дверь в палату открылась, улыбающаяся Инна подошла к Асе, вынула утку и, не сказав ни слова, ушла с уткой в руках. Девушка снова прислушалась, вытирая влажные ладони об простыню.
– Приплыли, – растерянно сказала она сама себе, – я слышу голоса. Надеюсь, это временно. Только дурки мне хватало для полного счастья.
После противного завтрака из гречневой каши на молоке, которую Ася не любила с детства, в палату зашли мужчина и женщина. Глеба Петровича Ася сразу узнала.
– Как вы себя чувствуете? – спросил он.
– Лучше, голова почти не болит, только шум в ушах какой-то, – четко отрапортовала Ася.– А когда меня выпишут?
– Подождите пока с выпиской, еще не все исследования сделаны. Это Тамара Петровна, заведующая кафедрой кожных болезней. Покажите ей ваш кожный нарост.
– Какой кожный нарост? Где он? – удивилась Ася.
– Не надо так переживать. Сейчас Тамара Петровна вас осмотрит и даст рекомендации.
Ася кивнула и в ожидании уставилась на Тамару Петровну.
– Как давно вы заметили нарост на коже? – спросила женщина с химической завивкой и окрашенными каштановыми волосами.
– Если честно, я не понимаю, о каком наросте идет речь? – девушка озадаченно посмотрела на Глеба Петровича.
– Хорошо. Поднимите, пожалуйста, ночнушку, – спокойным тоном продолжила Тамара Петровна.
Ася послушно подняла больничную ночную рубашку. Врач осторожно провела пальцами по всей поверхности кожи в районе сердца и грудной клетки у девушки, пытаясь что-то найти.
Глеб Петрович с изумлением наблюдал за процессом и вдруг забормотал.
– Подождите. Это какая-то ошибка. Я своими глазами видел сегодня кожный нарост, размером с копеечную монету, который пульсировал. Вот, посмотрите сами. Он сунул больничную карту Тамаре Петровне в руки, и та стала внимательно читать.
– Ася, ответьте, пожалуйста, вы ничего не делали с наростом сегодня утром? – усталым голосом после ночной смены спросил Глеб Петрович.
Вдруг в области грудной клетки у Аси что-то шевельнулось, будто маленькая горошинка перекатилась под кожей с одного места на другое. От внезапного панического страха перехватило дыхание, и Ася начала судорожно тереть свои ладони друг об друга. Сейчас Асе казалось, что люди рядом с ней вовсе не врачи, и хотят причинить ей вред. Она резко отвернулась к стене и почти закричала:
– Оставьте меня в покое, у меня не было никаких наростов, не трогайте меня!
Врачи переглянулись. Глеб Петрович потер подбородок. Глаза его быстро забегали по больничной карте, будто он наделся разглядеть в ней то, что случайно пропустил сегодня ночью.
– Похоже, понадобится помощь психолога, совсем не нравится мне ее психоэмоциональное состояние. А с наростом просто чертовщина какая-то,– шепнул он женщине в белом халате.
Тамара Петровна отдала историю болезни Глебу Петровичу, сунула руки в карманы белого халата, едва прикрывавшего округлые колени, и проговорила:
– Если снова увидите нарост, сообщите мне. Всего доброго, коллега.
…….
Ася лежала, подоткнув под себя одеяло так, что открытыми оставались только две ее красивые пятки. Если бы в это время в палату заглянул Миша, то он бы увидел, как его девушка трясется под одеялом, будто очень чего–то боится. Но Миша был дома, и наблюдать за Асей было некому.
Возможно, именно поэтому через час случилось то, что заставило медсестру поволноваться.
– Ася, Ася, что с вами? – испуганная медсестра Инна щупала пульс у пациентки, которая лежала с открытыми глазами, глядя в потолок, и не реагировала на происходящее.
На самом деле в тот момент Асю волновало совсем другое событие, о котором никто, кроме нее, не знал.
Сейчас ей было около 5 лет. Она лежала в новой фланелевой пижаме в клеточку, которую папа привез из Москвы два дня назад. В комнате было прохладно и темно. Ася услышала, как дверь отворилась. Девочка сразу закрыла глаза, будто спит.
Одеяло было большим и теплым, но пятки как-то сами собой оказались неприкрыты. Вдруг Ася почувствовала, как что-то легкое и быстрое движется по левой пятке.
«Наверное, это дедушка», – догадалась маленькая Ася. Он часто будил ее в садик, щекоча горячие пяточки. Девочка еще сильнее зажмурилась, очень уж не хотелось вставать и идти в холодную ванную.
Прошло пять минут. Тишина в комнате продолжалась. Пяток больше никто не щекотал. Ася открыла глаза, и увидела, что дверь закрыта, а внизу на полу выглядывает узенькая полоска света из коридора.