Новый закон существования
Шрифт:
Первые часы работы проходили в молчании, нарушаемом лишь звуком шаркающей по полу щётки. Лиза то и дело бросала любопытные взгляды на напарницу. Она запомнила её: в ту ночь, что они прибыли в Ферр, та шла перед ней в конвое. Сейчас у Лизы появился шанс разглядеть её повнимательнее. Старуха была невысокого роста, немного сутулая и вполне стройная для своего возраста. Редкие седые волосы аккуратно убраны в короткий хвост. Лицо, изрезанное глубокими бороздами морщин, словно шрамами, ещё хранило остатки былой красоты и изящества. Двигалась она весьма быстро для женщины в годах, но при этом во всех
Старуха монотонно тёрла успевшую изрядно присохнуть кровь, изредка прерываясь, чтобы прополоскать щётку или переместиться на новое место. Спустя некоторое время Лиза решилась завести беседу со Старухой:
– Меня Лиза зовут.
Старуха даже не подняла головы в ответ.
– А вас как? – не унималась Лиза.
Старуха продолжала молчать. Лиза расстроилась. Если бы ранее она не стала бы свидетелем разговора Старухи с охранником, решила бы, что та по меньшей мере глуха. Слегка повысив голос, Лиза спросила:
– Что это за комната?
В ответ Старуха тихонько замурчала заунывную мелодию. Лиза непонимающе посмотрела на женщину, затем склонилась над щёткой и продолжила теперь пол. Теперь их работа проходила под монотонные звуки, исходящие из не раскрытого рта Старухи. Постепенно этот дьявольский звук стал выводить Лизу из себя и нервировать каждую клеточку её тела. Не сдержав раздражения, она выпалила:
– Прошу прощения, не могли бы вы не петь? – сказала она и, «прижав хвост», добавила, – меня это раздражает.
Старуха лукаво улыбнулась, будто только что свершился её хитроумный план:
– А ты не из робких. Теперь даже спрашивать не буду, как ты сюда попала. И так всё ясно.
Лиза вопросительно посмотрела на неё.
– А как вы сюда попали?
– Тебя который раз интересует? – не поднимая головы, ответила Старуха.
Лиза растерянно захлопала глазами. В её голове этот вопрос звучал не так бестактно, как вышло в итоге.
– Я хотела сказать… спросить, – залепетала Лиза. Старуха оторвалась от пола и ехидно взглянула в ответ. От этого в горле Лизы пересохло и защипало от застрявших в нём слов. – Почему вы снова и снова оказываетесь здесь?
Старуха загадочно промурлыкала:
– Вопросов много, толку мало. Три давай.
Лиза разочарованно уткнулась глазами в пол. Не отрываясь от работы, она продолжила расспрашивать напарницу:
– Это ведь пыточная, да?
– Да.
– И если мы оттираем чью-то кровь, то значит… – голос Лизы сорвался. Старуха ждала. – Значит, кто-то здесь был…
– И?
– …и кого-то сюда скоро приведут вновь, – закончила Лиза.
Старуха благосклонно кивнула и в унисон шаркающим по камню щёткам начала свой рассказ:
«Я была совсем молодая, когда впервые попала сюда. Ничего не знала, всего боялась. Прямо как ты…
Моя мама держала небольшую пекарню в спальном районе города. Днём туда заходили мамы с детьми, чтобы угостить своих чад сладкой булкой, а по вечерам трудяги, после тяжёлого рабочего дня мечтавшие восполнить силы буханкой пышного хрустящего хлеба. Никто не пёк хлеб так вкусно, как моя мама. Я часто спрашивала её: "Мама, почему твой хлеб такой вкусный?” А она всегда отвечала: "Потому что в каждую булку я добавляю щепотку
Я часто ошивалась в пекарне: маме требовался помощник, а у меня были свободные руки. Мне было не больше двенадцати, когда я впервые увидела его в пекарне. Хоть я и была ребёнком, но выглядела старше. Груди мои уже тогда начали наливаться, бёдра – округляться, а лицо украшал невинный детский румянец. Он пришёл как обычный покупатель, услыхал где-то истории про мамин хлеб. Молва тогда не скупилась на похвалу. А может, его привлёк сладкий аромат свежевыпеченного калача, разносившийся за несколько кварталов вокруг.
Он был взрослым мужчиной: статным, высоким, видным. Красивым и ужасным одновременно. Что-то неясное в нём пугало меня, и я мечтала поскорее выпроводить его из пекарни. Я продала ему булку хлеба, отдала сдачу. Он ненавязчиво коснулся меня грубой рукой. Его палец скользнул по моему запястью. Я поняла всё сразу, как подняла глаза. Взгляд его тёмных глаз вцепился в меня, как голодный зверь. Меня пробрало до мурашек. Всё тепло, вся жизнь словно вылетели из меня. Тогда, в первую нашу встречу, этим всё и ограничилось. Но позже маме пришло письмо, в котором ей требовалось привести меня к нему сразу после первых месячных.
Мама моя слабости не показала, но я знала, как сильно она переживает: весь хлеб, что она пекла следующие три дня, пришлось выбросить. Слишком солёный он выходил из печи. А на четвёртый день мы решили с ней сбежать. Денег у нас было немного. Но их бы хватило, чтобы перекантоваться пару недель. А там, глядишь, и работу подыскали бы на новом месте. Но в день, когда мы решили бежать, мать моя бесследно исчезла. А через пять дней меня привели в спальню к нему.
Он овладел мною быстро и без прелюдий. А затем снова. И снова. Кровь сочилась из моей промежности, глаза распухли от слёз, но он не выпускал меня из спальни десять дней. Десять ночей подряд он насиловал меня, а я лишь лежала под ним и молила Бога, чтобы всё это поскорее закончилось. Столько лет прошло, а я как будто всё так же не могу дышать полной грудью. Словно тело его до сих на мне и сдавливает мою грудь.
В одиннадцатую ночь я взбунтовалась, не позволила даже прикоснуться ко мне: огрела его то ли кочергой, то ли палкой какой по голове. Он так взбесился, крушил всё на своём пути. Кровь струилась у него по голове, заливала лицо, окрашивая пол в красный. А он, как обезумевший бык, преследовал меня. Когда гнев его угас, а разум взял верх над желанием, он приказал увести меня. Так я попала в Ферр. Как он полагал, это будет служить мне достойным наказанием.
Здесь я узнала, что беременна. Но новость накрыла меня, как огромный булыжник, и раздавила. Я не могла понять, чем заслужила такое наказание: сначала моим телом завладел он, а теперь – его отпрыск. С этим я не смогла смириться. Я не могла доставить ему такую радость. На обеде я проткнула живот ложкой, только чтобы выскрести его вонючее семя из своего чрева. Как мне потом сказали, меня еле откачали. А то, что было во мне, хвала небу, нет.