Ножи Императора
Шрифт:
– И это еще одна проблема.
Скавр снова повернулся к центуриону-ветерану.
– Что именно?
– За мной следят по всему городу. Вчера я удивился, когда Эксцингус появился у дверей дома докторши сразу же после того, как она переехала, но то, что он вел какой-то отвлеченный разговор только о новичках, пораженных тем, сколько шлюх в городе, в значительной степени подтвердило мою мысль. Сейчас, мы хотим выследить его, чтобы узнать, с кем он общается, но наш друг-информатор, похоже, опередил нас.
– На этот раз он собирается обернуться.
– Да, нет. Только не сейчас.
– Говорю тебе, он сейчас обернется, ты, гребаный варвар ... Вот сейчас ..ну,. давай ... химера!
– Говорю тебе, не сейчас. А, на следующем повороте .
Шанга поморщился, немного ускорив шаг.
– Да, угадал, Саратос, везучий ты придурок. Давай, готовься бежать .
Впереди отдаленная фигура центуриона Кадира приближалась к следующему перекрестку, и Шанга быстро взглянул через дорогу на двух солдат, идущих по левой стороне, оба они наблюдали за Кадиром с той же жадностью, что и он. Тот, что был ближе к нему, оглянулся на него, и британец подмигнул.
– Вы готовы, девочки? Если он заметит вас двоих, то повернет направо!
Ближайший из них пренебрежительно махнул рукой, затем напрягся, когда Кадир резко развернулся, посмотрел назад и пересек дорогу справа налево, исчезнув из виду в направлении, противоположном тому, котором они ожидали. Люди, следовавшие за ним по пятам, разделились, один из них прошел мимо поворота, как ни в чем не бывало, чтобы перекрыть следующую улицу на случай, если Кадир снова повернет направо, в то время как другой наклонился, чтобы завязать шнурок на ботинке, его тело повернулось, указывая направление, в котором ушел центурион. Солдаты слева от Шанги ухмыльнулись ему, сворачивая за свой угол и устремляясь к следующему перекрестку, зная, что им нужно добраться до следующей улицы и снова перейти на шаг, прежде чем появится их добыча, чтобы взять на себя роль новых хвостов.
– Эй, солдат! Подойди-ка сюда!
Шанга находился уже на полпути через дорогу, игнорируя мольбы владельца таверны попробовать его тушеное мясо. В сопровождении Саратоса, следовавшего за ним по пятам, пара перешла на противоположную сторону и поспешила вверх по улице, сокращая расстояние до того места, где Кадир исчез из виду. Они были всего в двадцати шагах от поворота, где он пропал из поля зрения, когда центурион снова появился из-за другого угла со скоростью, близкой к бегству, оглядываясь назад, как будто за ним гнались фурии, и увидел двух солдат только в последний момент. Коротко кивнув в знак того что узнал их, он быстро заговорил, пока двое мужчин смотрели на него.
– Я уже видел вас один раз, ребята, так что, если я замечу вас снова, то это упражнение для вас будет окончено!
– Обогнув их, он направился в ту сторону, откуда они пришли.
– И в следующий раз постарайся не пялиться так откровенно!
Двое солдат мгновение посмотрели друг на друга, прежде чем Шанга похлопал своего товарища по плечу и указал на другую сторону улицы.
– Вперед!
Быстро завернув за угол, из-за которого Кадир так внезапно появился, он побежал в дальний конец, пригнувшись, чтобы высунуть голову на уровне лодыжек и посмотреть на улицу слева от себя. Увидев только ошеломленных солдат, которые повернули налево, чтобы продолжить преследование, он выскочил из-за угла и пробежал мимо них.
– Давай удвоим скорость!
Они смотрели ему вслед, когда он пробежал через первый перекресток, уверенные, что Кадир не появится здесь снова так быстро. Посмотрев налево, Шанга увидел Саратоса, пересекающего перекресток через две улицы от него и быстро бегущего, и ускорил шак, чтобы соответствовать темпу своего друга.
– Взгляни на этого солдатика , ему не терпится приступить к делу!
Пара проституток преградила ему путь, и британцу потребовалась вся ловкость, чтобы не врезаться в них. Оглядевшись, он увидел прилавок, где продавались туники из грубой шерсти, и достал из кошелька пригоршню монет.
– Сколько?
Владелец ларька откинулся назад и посмотрел на приближающегося солдата, ухмыляясь горсти денег с видом человека, который увидел свой шанс и намеревался ухватиться за него обеими руками.
– Для мужчины твоего роста? Пять сестерциев.
Бросив монеты продавцу, Шанга схватил просторную синюю тунику и побежал к следующему перекрестку, резко затормозил и опять нагнулся, быстро отвернув голову, когда Кадир завернул за угол и целеустремленно направился к нему, бросив взгляд через плечо. Поспешно отступая, Шанга все еще оглядывался в поисках места, где можно было бы спрятаться, когда старшая и явно более опытная из проституток взяла дело в свои руки, зажав его у стены и прижимаясь к нему всем телом, ее руки заблуждали под его туникой в поисках твердеющего члена.
– Ну, давай, грязный ублюдок, я же знаю, что ты хочешь этого!
Краем глаза он увидел, как Кадир прошел мимо всего в полудюжине шагов от него, но рассеянный взгляд хамийанца явно не позволил ему заметить, что беспомощный мужчина, прижатый к стене еще одной столичной жадной до денег развратной девки, был одним из его солдат. Обнаружив, что его пенис уже возбужден, она нетерпеливо рассмеялась, достаточно сильно потянув за ствол органа, чтобы испытать его решимость.
– Давай! Я ужасно проголодалась! Всего три сестерция!
– Сейчас...
– Он поймал ее за руки и легонько оттолкнул от себя.
– Подожди, одну минутку, ладно?
Он вернулся к перекрестку и подождал Саратоса, который, в конце концов, прошел мимо с видом человека, вышедшего на легкую прогулку.
– Надень эту и дай мне свою!
Сармат нырнул в боковую улочку и снял тунику, к большому удовольствию наблюдавших за ним проституток, его татуировки отливались ярко-синим цветом в лучах послеполуденного солнца. Он натянул новую одежду и возобновил преследование Кадира, не оглядываясь назад, и Шанга, обернувшись, увидел проститутку, стоящую позади него с жесткой улыбкой на лице.
– Солдат, не так ли? Только у них такие мускулы. Ну что ж, солдат, поскольку ты, вероятно, распрощался со своей туникой за считанные секунды, я готова взять с тебя два сестерция, которые ты можешь получить, вернув то, что ты переплатил за тунику ...
– Она мотнула головой в сторону продавца туник, который смотрел на них с выражением неловкости, граничащей с неприкрытым страхом.
– Обычно он берет за них только по два сестерция.