Ну и что, что тролль

Кузиманза Д. Д.

– А меня похитили, – грустно добавила Тилли. – Какие-то бандиты, которые уже кого-то похитили.

– Кстати о пулях, – вспомнил Готфрид. – Айвен, мы тут узнали новости. Во-первых, если ты погибнешь, то у всех нас вытрут память. Настоящую, не виртуальную. Так что береги себя и лишний раз не подставляйся.

– Да знаю я, – махнул рукой Айвен, потом вспомнил голос при своем появлении в этом мире: "Без тебя все погибнет" и помрачнел окончательно. – Надо попытаться что-то при… Эй, что вы на меня уставились? Нос у меня позеленел или лицо перекосилось?

–

Что ты знаешь? – вкрадчиво спросила Ингигерда, жестом остановив поток вопросов остальных.

– О похищении Матильды, – пожал он плечами. – И обо мне. Рапид же объяснил… Да что такое?

– Ты же без сознания лежал, а сам здесь был! – почти крикнула Тилли. – Или слышал?

Этот вопрос сразил Айвена наповал. Он даже остановился. Остальные по инерции прошли еще несколько шагов, тоже остановились и обернулись к нему.

– Так что же? – с нажимом сказала Ингигерда.

– Чесслово, не знаю. В смысле – не знаю, откуда все знаю. Ох, жарко, пошли под деревья! Так вот, очень правильный вопрос ты задала. Мне как-то и в голову не… Я временами удивлялся, а потом забывал…

– Ты можешь говорить яснее?

– Яснее, яснее! Легко тебе спрашивать! У меня в голове никак не сложится… а ведь несколько раз я замечал, но то одно, то другое мешало… кто-то новый появлялся… Эй, Готфрид, а где твои шмели?

Готфрид скосил глаза сначала на одно, потом на другое плечо:

– Не знаю. Не заметил. Рапид, а где шмели?

– Не знаю, – равнодушно ответил тролль. Он стоял в сторонке, облокотившись на дубину, и смотрел куда-то в даль.

– Почему не знаешь?

– Нет информации.

– Послушайте, – перебила их Ингигерда. – Это событие, конечно, странное, и нужно его взять на заметку. Но давайте не отвлекаться от моего вопроса! Айвен, ты сказал, что несколько раз замечал, что что-то знаешь. Что – "что-то"?

– А на ходу разговаривать нельзя? – спросил Ивар. – Мне ужасно жарко, а вам?

– Пошли, – кивнула Ингигерда. – Так как, Айвен?

– Я знаю, – пробормотал тот. – Я знаю о каждом из вас. Как будто вы рассказывали мне… по очереди… о своей жизни… Только я не знаю, о жизни здесь, внутри "Призрака", или наяву?

– И я тебе рассказывала?

– Да.

– Что?

Айвен открыл рот, потом закрыл и смутился:

– Это личное… может быть, тебе не хотелось бы.

Глаза Ингигерды сверкнули, когда она широко их раскрыла.

– Ни дьявола у меня нет теперь личного, – закричала она, и все, даже тролль, вздрогнули: они так привыкли к ее сдержанности и хладнокровию. – Ничего личного, если каждый может залезть мне в башку и превратить в сказочную старуху! – лицо ее пошло красными пятнами, жилистая шея пугающе напряглась. – Говори сейчас же!

– Говорю, говорю, –

торопливо сказал Айвен. – Вот, уже говорю… минуточку, у меня даже мысли куда-то… нет-нет, не нужно кричать, я говорю. Ты сядь под дерево, успокойся… Да сейчас, я уже говорю…

Они как раз вошли в не слишком густую, но все же тень кривых и скорченных деревьев. Под деревьями лежали несколько камней, как будто специально перенесенные сюда. Нет, явно это место кто-то приспособил для привала – тут же гаходились остатки костра, и судя по количеству пепла и угольков костром пользовались множество раз.

– Вот что, – сказал Готфрид. – Ингигерда, я тебя понимаю, но вдруг появятся аборигены? Пусть Айвен растолкует нам, что здесь и как, согласна?

Она кивнула.

– Это Катакомбы, – объяснил Айвен. – В здешнем мире сюда отправляют тех… тех… ага, тех, от кого хотят избавиться. Пришивают им какое-нибудь дело и – в Катакомбы. Но сюда отправляют и настоящих преступников. В Катакомбах несколько секторов, мы в секторе для убийц. Ну, и есть охотники, которые на тех, кто в Катакомбах обитает, охотятся. Но охотники за жертвами не ходят, не гоняются. Для этого специальные башни, для лучшего обзора. Хотя и правила есть: можно охотиться только с помощью охотничьего огнестрельного оружия. Вот так, примерно.

– Значит, этот мир не фэнтезийный? – уточнил Иво.

– Кажется, нет. О магах и драконах не слышал. Техника у них тут развита, космические путешествия. Пока не попадешь в Катакомбы, очень даже неплохо.

– А из Катакомб выбираются?

– Да, бывали случаи, знаю. Но вся сложность в том, что охотничьи башни поставлены на выходах из секторов.

– Славненькая перспективка, – испуганно сказала Тилли.

– А чего ж? – пожал плечами Готфрид. – Со времен Шекли, что ли? Или не он это первый сочинил? Неважно, главное, что для книг, игр и фильмов это – модная тема.

– А теперь мой вопрос, – упрямо напомнила Ингигерда.

– Да-да, – Айвен сосредоточился. – Ты студентка и волшебница. Все узнала от матери, она учила тебя магии, но из-за магии и погибла. Еще ты умеешь гадать на картах и гадала одному человеку, которого…

– Хватит, – Ингигерда схватила его за руку, – ты знаешь, да, – по щекам ее скатились слезинки.

– Прости, что напомнил.

– Ничего… так нужно…

– Волшебница? – переспросил Готфрид. – Я не понимаю – ты серьеэно?

– Да, – она взглянула на него с вызовом.

– Ну, в смысле, так себя называешь. Сейчас модны всякие шаманы, маги. То порчу снимают, то карму чистят, но денежки берут приличные.

– Я настоящая волшебница! Денег никогда не брала!

– Да успокойся. Я просто подумал: в моей реальности магии не было.

– И в моей, – сказал Айвен.

– И в моей тоже, – кивнула Тилли.

– А в моей в газетах печатают рекламу магов и всяких ведьм, – сказал Ивар. – Но, по-моему, это сплошное вранье.