Ну точно — это любовь

Майклз Кейси

А оптимист, который давно поджидал момент, выскочил с молотком в руках и оставил от циника мокрое место.

— Я люблю тебя, Джейни Престон, — сказал Джон, удивляясь звучности своего голоса. Он расплылся в улыбке, будто деревенщина, и сам это понимал, и ему было все равно. — Черт возьми, женщина, я в тебя влюбился.

Джон и Джейн стояли у своих велосипедов и смотрели, как взлетает вертолет президента.

— Жаль, что я его не увидела. Я не согласна с его политикой, но он президент, и это своего рода исторический визит. — Джейн приложила руку козырьком ко лбу и наблюдала, как огромный

вертолет развернулся над океаном и полетел в сторону Филадельфии, где президент произнесет трехчасовую речь в «Индепенденс-холле».

— Это как футбол, дорогая. Если стоишь дальше пятидесяти ярдов, то лучше смотреть его дома, по телевизору.

— Наверное, — ответила она, улыбаясь. Этим утром она много улыбалась. — Ив одиннадцать всегда показывают фильм.

— Точно. Или «Прямой эфир в шесть», если только наш Джим не пустит свой сюжет.

— Думаешь, он появится в пятницу?

Джон кивнул, садясь на велосипед, и они покатили вниз по песчаной дороге, огибающей пляж.

— Ему просто нечем больше заняться. Куда мы едем?

Джейн посмотрела на него через плечо. Он выглядел таким привлекательным. Самый большой велосипед из проката «Конгресс-Холла» казался крошечным по сравнению с ним.

— Я хочу посмотреть Дувоп и классические мотели в стиле Майами-Бич в Уайлдвуде, но это слишком далеко для велосипедной прогулки.

— Ду — что? — Джон остановился на перекрестке рядом с ней. — Что это за штука?

— Попробую вспомнить, как написано в путеводителе. Итак. Дувоп расположен в Уайлдвуде, это памятник поп-культуры и архитектуры пятидесятых.

— Пятидесятых? В пятидесятых была архитектура? Я думал, тогда были только коробки, поставленные на другие коробки…

Джейн посмотрела вперед, увидела знак, который искала, и покатила к тропинке.

— Как много вы знаете, профессор. Комплекс ООН построили в пятидесятых.

— Я пас, — Джон подъехал к ней, поставил ногу на дорожку и потер колено — он постоянно ударялся коленями об руль.

— Фрэнк Ллойд Райт [24] творил в пятидесятых.

— Снова пас, — Джон опустил подпорку велосипеда и отошел от него. — Я люблю камень, кирпич, резное дерево, водосточные трубы и башенки. И плющ.

24

Фрэнк Ллойд Райт (1867-1959) — американский архитектор. Среди его работ — спиралевидное здание музея Гуггенхайма в Нью-Йорке (1959); дом «Падающая вода» в Милл-Ране, Пенсильвания (1936); административное здание фирмы «Джонсон Уэкс» (1939) и др.

— Ты живешь в старинном доме?

— Нет, в куче коробок, приставленных к склону горы.

Джейн тоже опустила подпорку, и они пошли по тропинке.

— Почему? Ты же не любишь современную архитектуру.

Он взял ее за руку. Его руки были такие большие, что ей пришлось ухватиться за его безымянный палец, чтобы держаться поудобнее.

— Я не знаю. Там красивый вид. Я люблю такие. Но знаешь что? Я вдруг понял, что у меня совсем мало соседей, и все далеко. Подъезд к дому слишком крутой, и я не могу поставить там баскетбольную

корзину. И вообще ни одного ровного места, так что брусья и лесенки тоже отпадают. Нет. Этот дом не подходит. Там останется тетушка Мэрион, если ты не захочешь, чтобы она жила с нами, хотя ты наверняка ее полюбишь. Она тебя точно полюбит.

Джейн посмотрела на него и покачала головой:

— О чем это ты?

Он остановился и положил руки ей на плечи.

— Джейн, я прошу тебя выйти за меня замуж.

— Ой, — она произнесла это очень тихо и почувствовала, как начинают гореть щеки. — Как славно.

— Славно? Черт побери, Джейн, мы же поклялись никогда больше не произносить это слово.

— Да, Джон, — Джейн прижалась к его широкой груди и обняла за талию.

— Да — что? «Да, Джон, мы не будем говорить это слово», или «да, Джон, я выйду за тебя замуж» ?

Ее ухо было как раз напротив его сердца, и она слышала, как оно колотится! Такой большой шерстяной медвежонок.

— Да, Джон, да. Да, я выйду за тебя замуж, — она медленно перевела дух. — Когда-нибудь.

Он отстранился и посмотрел на нее.

— Когда-нибудь? Что это значит?

— Это значит, Джон, что мы знакомы меньше недели. Я люблю тебя, правда люблю…

— Ты сказала это в первый раз. Тогда, в комнате, ты не ответила.

— Ну да. Я хотела ответить и хотела, чтобы ты сказал, и вот говорю сейчас. Но… я подумала, и мне кажется, что мы торопимся. Мы же почти не знаем друг друга. Нам, наверное, нужно… время.

Джон коротко усмехнулся и посмотрел в небо.

— Не могу поверить. Первый раз в жизни я… а женщина отвечает «когда-нибудь»!

— Джон, пожалуйста, не сердись. Ты же знаешь, что я права.

Он посмотрел на нее, открыл рот и закрыл.

— Хорошо, — отрезал он. — Хорошо, ты права. И что мы теперь будем делать? Признаваться начистоту?

Она снова обняла его.

— Нет, глупый. Мы просто два человека, которые хотят узнать друг друга получше. Мы будем… разговаривать. Но не сейчас, ладно? А то получится смешно. Как интервью. Давай пойдем и посмотрим на остатки кораблекрушения.

— Здесь было кораблекрушение?

Джейн взяла его за руку и потянула за собой.

— Да, было. Корабль британских ВМС «Мартин» принимал участие в войне в начале восемнадцатого века. Где-то под Кейп-Мэй есть еще один корабль, «Атлантина» — через «н», не «Атлантида», а «Атлантина». Это был экспериментальный корабль, построенный во время Первой мировой войны. Из цемента. А потом удивлялись, почему он затонул.

— Прямо как Атлантида. Ты любишь историю, правда, солнышко?

— Да. А ты?

— Не слишком. Может, вернемся в комнату и сотворим немного этой истории?

— О, Джон, — выдохнула она.

— О, Джейни, — передразнил он. — Ну и?

— Хочешь заставить меня это сказать, да?

— Если смущаешься, можешь просто кивнуть. Джейн кивнула, и он сгреб ее в охапку, будто она весила меньше двухлетнего ребенка, и понес к велосипедам.

Корабли подождут… Они собирались творить историю.

Джон пел в ванной что-то из репертуара Элвиса — возможно, из уважения к Дувоп. Элвиса он пел не лучше, чем Спрингстина, но Джейн все равно улыбалась, расчесываясь перед зеркалом.