Нуар
Шрифт:
Главное Управление считает необходимым обратить внимание всех руководителей органов контрразведки на особую опасность, которую представляет разыскиваемый, и обязывает для его поимки или ликвидации максимально использовать все оперативные и другие возможности.
Общий план
Эль-Джадира
Февраль 1945 года
Лимон принесли нарезанным, и это слегка расстроило. Хотелось увидеть плод целиком: большой, в желтой грубой кожуре, с пупырышками, с острым хвостиком. Потом достать нож, отрезать первую дольку… Работники
Ричард Грай, налив очередную рюмку, ткнул маленькой двузубой вилочкой в желтую лимонную мякоть, немного подумал, отставил тарелку в сторону. Потреблять «Николашку» совершенно расхотелось. Закусывать коньяк лимоном имело смысл в компании собутыльников-французов, дабы в очередной раз полюбоваться плохо скрытым презрением к варвару, не понимающему азов культуры. Его же самого изрядно забавляли парижские снобы, способные просидеть над винной картой битый час, выбирая «шато» нужного урожая. Подобных знатоков приятно было представить в грязных окопах, а еще лучше у расстрельной стенки, в очередной партии заложников.
Бывший штабс-капитан охотно бы оставил Прекрасную Францию немцам еще лет этак на двадцать. Ничего иного она не заслужила.
Глоток коньяка сразу же сделал мир теплее и ярче. Зато уменьшилось пространство, стены подступили ближе, люстра неслышно опустилась почти к самой поверхности стола. Зеркало куда-то исчезло, что весьма порадовало, а вот груда бумаг на скатерти, напротив, подросла, накренилась, угрожая рухнуть под собственным весом. Газетные вырезки напоминали теперь листы грубой жести, зачем-то разрисованные латиницей.
Зажигалка негромко щелкнула, выпуская на волю огонек, не синий, как обычно, а отчего-то белый.
– У вас было открыто, – проговорил огонек голосом Мод. – Рич, добрый вечер! Рич…
– Добрый! – бывший штабс-капитан подмигнул огоньку. – Добрый вечер, добрый следователь. Все доброе-доброе… «И сама от него утаила, что работает Лёлька в ЧК…»
– Боже, Рич, да вы же пьяны!
Женское лицо появилось словно ниоткуда. Даже не лицо – театральная маска, грубо слепленная из воска. Пустые глаза, недвижные холодные губы.
– Рич, но так же нельзя. Я пришла поговорить по делу…
Он отложил зажигалку, вынул изо рта папиросу, бросил на стол.
– Какие у нас с вами дела, товарищ капитан? Дела – у прокурора. А у нас так, делишки.
А на утро взбешенный легавыйОтдал Лёльке приказ боевой:Кончить парня в пятнадцатой камере —Кепка набок и зуб золотой.– Неостроумно! Что вы пьете? Как всегда, коньяк? Хорошо хоть лимон догадались нарезать.
Теперь голос доносился со стороны, где стояло второе кресло. Бывший штабс-капитан, не глядя, пододвинул в нужную сторону чистую рюмку, вернул на место папиросу и наконец-то закурил.
– Сами нальете? Не упрекайте меня, Мод! В вашем серо-черном мире все пьют коньяк, по крайней мере, если верить Голливуду. Это стиль – такой же, как ваш берет и плащ с широкими плечами. И, кстати, косметика. Все дамы здесь хотят походить на Марлен Дитрих. Чем эта тетка вас так зацепила?
Соседнее кресло молчало. Наконец послышался негромкий хрипловатый голос:
– Она знает себе цену, Рич. И умеет не продешевить. Быть некрасивой и продавать себя за миллионы – вершина успеха, по крайней мере, так думают очень многие. Жаль, что вы напились, нам и в самом деле есть о чем поговорить.
В рюмке еще оставалась ровно половина. Ричард Грай, взглянув сквозь коньяк на ближайшую лампочку, не без сожаления поставил рюмку на стол.
– Для того, чтобы выпить, у меня есть целых две причины. Первая очевидна. Как может себя чувствовать человек, которого кто-то мечтает подстрелить? Я бы сам нашел этого типа и решил вопрос, но, как видите, меня здесь просто заперли. Но патруль только в холле, заходи через черный ход – и стреляй по новой. Могу убежать, но все равно поймают, город маленький. А спать с моей «Астрой» под подушкой не слишком удобно, она большая и тяжелая.
– Поэтому вы дверь не закрываете? – в голосе женщины промелькнула насмешка. – Рич, я выясняла, на вас покушались не арабы, по крайней мере, не та банда, которую сейчас допрашивают в комиссариате. Это действительно неприятно, не спорю. Правильнее всего увезти вас в Касабланку…
Бывший штабс-капитан согласно кивнул:
– А в Магадан еще правильнее. Это первая причина, Мод. А вот и вторая. Шерлок Холмс оценивал каждое дело по количеству выкуренных трубок. У меня другая метода, считаю на рюмки. Интересующее вас дело оказалось не слишком сложным, но очень мерзким по сути. Начинаешь окончательно терять веру, причем даже не в человечество, а в здравый смысл своих коллег. Скажите, Мод, как бы вы поступили, узнав, что меньше чем через полвека ваш коммунизм накроется медным тазом, Сталина признают преступником, СССР распадется, а президент новой России лично возложит венок к могиле Антона Ивановича Деникина?
Лицо-маска вновь оказалось рядом, пустые глазницы плеснули холодным огнем.
– Будьте вы прокляты, Рич! Не знаю, сколько мне придется прожить, но я сделаю все, чтобы этого не случилось. А если не удастся… Может быть, я пущу себе пулю в висок, но, поверьте, в трезвом виде!.. Вы что-то узнали? Говорите!..
Ее гнев внезапно развеселил. Ричард Грай допил рюмку, с удовольствием затянулся.
Тут мильтоны его и схватилиИ связали веревкой тугой,Долго били его и пытали,А он упрямо мотал головой…Удара он ждал, поэтому успел перехватить ее ладонь. Встал, притянул женщину к себе, поглядел в пустые глазницы.
– Майора я уже сегодня бил. Здесь не Лубянка, товарищ, здесь и сдачи дать могут. Хотите ответ? Ладно… «Текора». Бразильский флаг, порт приписки фиктивный – Сантус. Приходит в Эль-Джадиру каждый месяц, в последнюю среду, ближе к вечеру. Она была в порту три дня назад, но, очевидно, вернется. Скорее всего, в ближайшую среду. Пассажиров будет немного, так что нужного сумеете отследить. Вопросы?