Нукенин
Шрифт:
Когда я начал подниматься по камням, из-за горизонта показался краешек солнца. Тут о себе напомнило тело, потребовав немедленного отдыха. Разум не устал — я почти спал, когда бежал, но вот тело не отдыхало уже больше двух суток, тогда как радость от проделанного пути, чистого воздуха и естественности уже притупилась.
Настойчивости еле хватило, чтоб подняться на десяток метров вверх. Здесь я увидел сидящего Кая. Я думал, он будет в позе лотоса, с закрытыми глазами, но он снова ломал мой шаблон, откинувшись назад в естественном положении, опираясь на руку. Во второй его
— О, малыш. — кивнул Кай, открывая глаза.
— Да, это я, — слова вырывались неожиданно тяжело. Будто бы приходилось вспоминать, как говорить.
— Вижу, нужный эффект достигнут, — покачал головой саннин. — Спи и приходи наверх.
Кай поднялся и огромным прыжком, на который не способен ни один человек, запрыгнул на следующий порог. До меня долетела чакра, но уже не Дотона, а более… нейтральная, что ли.
Встряхнув головой, я спустился на пляж — это было самое удобное для меня место сейчас. Отвернувшись от восходящего солнца, я мгновенно провалился в сон. Спокойный, но без недопустимого расслабления.
*
Я проснулся, когда солнце было в зените. Шесть часов сна достаточно хорошо восстановили меня. Хотелось есть, пить, но больше всего хотелось справить естественную нужду, чем я и занялся, вернувшись в лес, что начинался тут, недалеко от побережья.
Через десять минут я уже стоял перед последней стеной наверх. Преодолеть ее было легко, правда я использовал чакру, но все же. Кстати, заметно легче лезть по стене босиком…
Панорама, раскинувшаяся предо мной, была достойна кисти какого-нибудь знаменитого художника — красивая, едва наклоненная в сторону моря долина, открывающая вид на всю реку.
Но здесь, у водопада, были в основном безжизненные скалы, а далее уже были видны заросли, куда я и пошел.
Тут был болотистый грунт, в который ноги погружались по щиколотку и вылезали с характерным звуком. Парочка минут экспериментов и я смог идти, опираясь на чакру. Пара метров и я увидел Кая, который отжимался.
— Я пришел, — скучно сказал я.
— Подожди, — бросил он, не останавливаясь.
Я присел на мокрую траву, подложив рюкзак как сиденье, слушая размеренное дыхание саннина, совпадающее с ритмом отжиманий. Через минут пять я заинтересовался и начал считать; на трех сотнях сбился; еще через минут пять он сделал двадцатку взрывных отжиманий с хлопком за спиной и поднялся.
— Итак ты хочешь, чтобы я тебя учил, — он явно ждал реакции.
— Ну…
— И ты сказал, что будешь делать то, что я скажу.
— Верно. Только сначала объясни, чему ты собираешься меня учить.
— Лекцию? Ну ладно. Мы будем доводить твое тело до совершенства. Когда используется Дотон, через организм проходит столько энергии, что подчинить ее можно только энергией тела. Поэтому настоящий Дотон у многих получается лишь изредка, и то, считается неправильной реакцией.
— У меня был, — вспоминаю я свое недавнее Дошусенко.
— Помню, — коротко бросил Кай. — В теле нет ничего лишнего. Именно поэтому мы будем работать
Кай шутил, но смеяться не хотелось, хоть я и оценил.
— Вопросы?
— Да. Почему саннинов называют Саннинами? Разве Саннины — это не троица шиноби Конохи? Ну как бы «сан», ну и…
Кай вздохнул.
— Поясняю. Саннин, первоначально — владеющий тремя путями силы шиноби. Гендзютсу, Тайдзютсу, Ниндзютсу. Парочка метаморфоз и вот саннином называют уже просто сильного шиноби. Еще парочка и действительно сильными становятся в основном именно те шиноби, которых называют саннинами в современности. Дошло до того, что саннинами уже являются все, кто владеет сендзютсу. Не обязательно шиноби.
— Как ты можешь не быть шиноби, но использовать чакру?
— Я использую энергию своего тела, а не чакру. Это разные вещи. Еще вопросы?
— Та их у меня дохрена. Сколько лет ты уже саннин и когда начал тренировки?
— Саннин я около двадцати. Тренируюсь уже около тридцати лет, — скучающе зевает Кай.
Я присвистнул. За тридцать лет и я до такого дорасту.
— А что ты делал в Иве? Ты же вроде мгновенно перенесся сюда с бобром.
— Я так и не успел доделать дела. Пришлось подлечиться здесь и вернуться, — Кай говорил грозно. Видимо, ему эта тема не нравится. По крайней мере про характер дел лучше не спрашивать.
— Почему я не видел тут бобров?
— Ну во-первых они живут не у водопада, а выше по реке. А во-вторых они ночные животные, дурень.
Я вспыхиваю. Но биология — не мой конек, так что не особо обижаюсь. Да и смысл на него обижаться?
— Почему мы шли так долго? Я бежал за тобой неделю, а мы всего лишь в стране Водопадов. От Ивы два дня пути.
— Ну сначала мы дошли до границы, — довольно протянул Кай, — потом повернули и пошли вдоль нее, дошли до страны Травы и повернули, вернувшись кругом, пройдя недалеко от Ивы.
Я обижался, как ребенок. Он из слежки сделал игру. Теперь я видел — он мог бы бежать по восемнадцать часов, взяв спринт, и я бы не угнался за ним… Это породило вопрос, который я сформулировал немного неочевидно:
— Как ты преобразовываешь силу мышц в чакру?
— Вот, вопросы по сути пошли, — оживился он. — Это сложнее. К этому подойдем попозже. Пока что тебе нужна база.
— С чего начнем? — показательно бодро спросил я.
— С тренировок, подобных предыдущей. Однако, с одним уклоном — тебе придется добиться полной симметрии тела.
— И что ты имеешь ввиду?
— Сотрем твои понятия о ведущих, опорных и маховых конечностях, добьемся автономной работы основных мышц. Нагрузками исправим дефекты скелета и связок. Энергетикой и лекциями займемся позже. Сейчас у тебя на них сил не хватит…
Сначала Кай заставил бежать пол километра, выжимая из себя максимально возможную скорость. Никакой чакры он использовать не разрешил. Пятьсот метров я пробежал за шестьдесят с копейками секунд. Кай был разочарован, но явно было видно — он ожидал и более плохих результатов.