Нулевик

Василий

– Да что может быть такого важного чтобы вы решили, что это стоит твоей жизни? И не просто решил ты, известный самоубийца, но и полоумная Древняя? – продолжала наседать девушка. Хотя оскорбила они целительницу всё равно немного снизив тон.

– Знаешь мемориал в Африке? Посвящённый одной из уничтоженных стран, - спросил, решив пока не заострять внимание на оскорблениях.

– Знаю, это в школе проходят. Вроде как их лидер внёс большой вклад в победу, но империя отомстила его народу.

– Примерно так. А вот что не рассказывают в школе, так это то что весь народ был связан в сеть силы. И это оставило большую часть душ в этом мире после смерти, на тысячу лет.

– А причём тут ты? – нахмурилась староста.

– Да не при чём. Просто я единственный кто мог с этим что-то сделать. Так получилось, таким родился.

– И ты, конечно, решил, что обязательною надо в это лезть? Без подготовки и плана? Не став сильнее? Просто потому что так совпало? – продолжала бесится девушка, но в итоге, выдохнула, и даже с некоторой жалостью, спросила: - Ты совсем дурак?

– Я ещё долго не был бы к этому готов, если к такому вообще можно быть готовым, - пожал плечами и добавил: - Не думаю, что ты это оценишь. Хотя и всё получилось.

– И не собираюсь оценивать чужую глупость и суицидальные наклонности, - фыркнула девушка.

– Где дверь ты знаешь, - вздохнул я, вымотанный предыдущими событиями и, ещё больше, этим разговором.

– Ты думаешь я не посмею? – гордо вскинув голову, ядовито спросила она.

– Да мне наплевать, я слишком устал. Решай сама, - отмахнулся я, молча поднявшись, отправился в спальню, оставив покрасневшую от гнева старосту на кухне. Переживания и скандалы, это последнее что мне сейчас нужно. Уйдёт так уйдёт. Нет сил переживать и нервничать.

Проснулся я уже поздно вечером следующего дня. Дома никого не было и царила идеальная тишина. Вздохнув, с трудом поднялся с кровати и, сделав заход в ванную, уселся на кухне, медитируя на закипающий чайник. Мыслей в голове никаких не было. Как и никаких больше способностей. Что-то теплилось такое на границе ощущений, но никакого желания и сил в это лезть не было. Вчера я откусил больше чем мог прожевать и, то что я вообще жив, это не моя заслуга.

– Поживём и настоящим нулевиком, - тихо сказал вслух, наливая себе кофе.

Заниматься я ничем сегодня не собирался и, взяв с собой кружку, отправился в кабинет за компьютер. Проверить почту, да и просто поиграть, отвлечься. Вчерашний скандал висел тяжестью на душе, но Катя имеет право на свою точку зрения. Если бы девушка не была такой упёртой, мы бы и не были вместе. Нафиг мне бесхарактерная тряпка то?

Я и себе то с трудом могу внятно объяснить, зачем полез в это. Просто не могу иначе и всё. Не случайно Марьяна выдала мне прозвище. Думаю, теперь оно даже в некоторых досье будет фигурировать. Это большая честь кстати, подобное выдаётся за выдающиеся способности или если совершить большой подвиг. Но мне это всё нафиг не нужно, я бы предпочёл просто спокойно жить.

Пиликнул лежащий рядом телефон оповещая о сообщении. Глянув текст от целительницы, гласящий: «проверь двор», подскочил и рванулся на улицу, не ожидая ничего хорошего.

– Блядь, - застыв столбом, выругался, смотря на кадку с деревцем, стоящим прямо по центру двора. Шаркая ногами, медленно подошёл и положил руку на кору, отодвинув молодые веточки.

– Катя, как же так? – потерянно спросил я, сев рядом на асфальт, окинув взглядом прозрачный пакет сумочкой и одеждой девушки, прислонённый к кадке.

Пиликнул ещё раз телефон, и, бросив взгляд, я прочитал короткое: «Месяц». Вздохнув, я поднялся и сходив в дом, принёс большую бутылку воды и, скрепя зубами, стал поливать суховатую землю в кадке. Хотелось рвать и убивать. Долбанный мир с его долбанными порядками. Сраные древние, с потёкшей крышей.

Но то что Смирновой хватит пороху наехать на Марьяну, это по местным меркам храбрость граничащая с безумием. Или запредельная глупость и истерика. В женских эмоциях и сами женщины не разбираются, куда уж мне. Звонить целительницу, ругаться или просить, было бесполезно. Сказала месяц, значит месяц. Репутация, держится на таких вещах.

– И даже не знаю, что ты ей такого сказала, - вздохнул я, закончив поливку. – Но уважаю твоё безумие.

То, что Катя меня слышит и в сознании, я даже не сомневался. Иначе какое веселье целительнице? Сходив в гараж, принёс тележку и с трудом передвинул кадку рядом с гаражом, чтобы не маячила прямо перед входом. Вынес колонки и подключил их к её ноутбуку, загружая аудио книги и включая радио.

Принёс рядом летние столик и стулья, протянул удлинитель с розетками. Обживался, пытаясь делами отвлечься от произошедшего. Надо было что-то говорить её родителям, месяц прятать Катю не получится, начнут спрашивать. Впрочем, справлюсь как-нибудь.

– Знаешь, я полностью лишён сил сейчас, - вздохнул я, подвязывая слабые веточки и, отступив на пару шагов назад, задумчиво окинул взглядом получившийся результат. – Это конечно не так плохо как быть деревом, но и приятного тоже мало.

– Ты вчера в чём-то конечно была безусловно права, но скандал ты закатила уж очень не вовремя. Особенно не к месту ты полезла к Марьяне. Я должен был умереть там, в Египте, но она меня вытащила, с очень большими потерями для себя. Так что явно не была в настроении играть с тобой в игры и шутить. Через месяц превратит обратно.

– А теперь прошу меня извинить, но устал, - попрощался я с ней, и поставив на воспроизведение несколько аудиокниг, отправился обратно в спальню. Уставал я практически мгновенно от любых действий.

Только через три дня, которые провёл в основном в кровати с редкими перекусами, и меня престало шатать от ветра, наконец собравшись со смелостью, позвонил её отцу и попросил приехать.

Я как раз сидел в кресле, возле дерева, когда возле дома остановилась машина Смирнова.

– Открыто, - крикнул я на стук в калитку.