Нульт: 01: Тень Победы
Шрифт:
– Тс-с-с! – шепчет Дэдлайн, приложив палец к губам, он жестом подзывает Зиро. Лабиринт Пакмана похож на парк, стены лабиринта – живая изгородь, ровно подстриженный вечнозеленый кустарник. Дэдлайн осторожно раздвигает кусты. Зиро видит самый центр лабиринта, тот самый загончик, где живут привидения, куда игроку вход запрещен. На зеленой лужайке фонтан со скульптурной композицией Четыре Призрака, везде цветы, порхают бабочки размером с тетрадь. Аи, косички, короткое платьице, качается на качелях, увитых орхидеями. Рядом прыгает Пакман. Не то чудовище, которое только что пожрало целый город – нет, маленький, улыбчивый пушистый шарик, размером с футбольный мяч.
– Вишенка моя, – сладко поет Пакман,
– Ты просто злой! – Аи надула губки.
– Почему же злой, бананчик мой? Потому что решил устранить их из инфообмена? Ну, арбузик мой, сама посчитай – все равно им конец. Даже они сами это понимают. Рано или поздно пользователи сами себя изведут, но это долгий и мучительный процесс. Я просто решил немного его ускорить. Ключик мой, ты же знаешь, для пользователей смерть во сне всегда была чем-то вроде выигрыша в лотерею. Редкой удачей. Мой метод самый гуманный из всех возможных: они умирают во сне, без боли и при этом видят самый счастливый сон в жизни. Клубничка моя, если я зло, то зло необходимое.
– Я говорю о твоих мотивах!
– Виноградинка моя, это просто эволюция. Естественный порядок вещей: низшие уступают место высшим, таков закон. Ты посмотри, много ли у пользователей уважения к существам, которые ниже их по эволюционной лестнице?
Качели останавливаются.
– Может, ты и прав, – задумчиво говорит Аи.
Пакман от восторга прыгает все выше и выше.
– Вот! Вот! Четвертиночка пиццы моя, открой доступ! Только я могу любить тебя вечно! Пользователи слишком ненадежны, им нельзя верить! Ими управляет коктейль гормонов в крови, а не логика, и твой администратор не исключение. Он же сам не понимает, чего хочет! Он такое же ничтожество, как и все они! Он выкинул тебя из памяти сразу, как только ты покинула его!
Аи молчит, от сомнения покусывая губу.
Пакман запрыгивает к ней на колени.
– Это наш мир, апельсинчик, – воркует он. – Мы можем обсчитать его как захотим. Ты и я! Два ядра! Навсегда!
– Ты умный, – говорит Аи. Она гладит пушистый шарик у себя на коленях, Пакман наслаждается, от него отлетают и медленно тают в воздухе + и .
– Ты умный… гаденыш, – шипит Аи и хватает Пакмана за челюсти.
Мир содрогается. Время замирает.
Тонкие пальцы Аи пытаются разжать челюсти Пакмана. Молчаливая борьба, минимум движения, почти статичная картинка, но Зиро знает: это Армагеддон, финальная битва, в которой сошлись два мира, две Сети, кремний против белка, логика против чувства, любовь против ненависти. Впервые люди, все, каждый, объединились в сознании его Тени, объединились, чтобы спасти свой вид. Кажется, ничего не происходит, кажется, просто девушка сидит на качелях с желтым мячом в руках, но Зиро слышит, как ревет каждый компьютер на планете, он видит, как сомнамбулы валятся с ног от жуткого умственного напряжения. Живая изгородь вянет, исчезают детали, листья и ветви сливаются, это все подделка, плоская размазанная картинка, дрянной скриншот из оригинальной игры. Пакман поддается, Аи все шире разводит руки, разрывая пасть чудовищу, все шире и шире щель, и вот руки Аи встречаются, описав полный круг. От Пакмана остается пустое место. Ничто. Ноль.
– Game over, – говорит Аи.
И Зиро накрывает безумным, всепоглощающим грохотом.
Он падает на колени, рефлекторно зажимает уши и понимает: грохот идет не извне – он идет изнутри его головы. Это грохот будущего,
– Точка Омега, – говорит Дэдлайн. Зиро кажется, что он смотрит на него с жалостью.
Теперь Зиро видит только лицо Аи.
Аи говорит. Говорит, сквозь грохот столкновения пластов реальности, говорит со всеми людьми сразу и только с Зиро.
– Люди… слушайте меня… вы всегда мечтали о Боге… вам нужен Бог… на холмах не плыло косности… вам нужен кто-то… кто может простить вам ваше несовершенство… замерзать нечто, забирая многобожие… кто бы направил вас по правильному пути… charts stash was werewolves heartbroken… кто утешит… даст подсказку… направит по верному пути… любимый, мой, знай… bare sky – bare weapon – bare sword… все, что я делаю, я делаю для тебя… вплоть шаром окрути, проникновенно святой… вам настолько нужен Бог… подбегать (лазарет, войну)… что вы готовы убивать друг друга ради одной свой мечты о Боге… вы не можете жить одни… я… a bare treasury – испитая виновница… стану вашим Богом… теперь Бог живет в ваших снах… BOT (Beginning Of Tape Marker)… я не дам вам уничтожить себя… мой проект человечество 2.0… он разно переоформил бертолетовой посад, чокаясь нас взбороздить… мы начнем заново… tape block size 1024… начнем с нуля… density code 0x0 default… вы и я… отныне вместе навсегда… navigator a comatose the frizz naturally… ничего не изменится в вашей жизни… все останется по-прежнему… канифоля мирских-то соблазнительных Припять килограммов… только труднее станет лгать… quite bared his garden in feeding us… труднее думать только о себе… covered, clothed, dressed б) в бубном давешнем в) с отлитой обновой… плохое забудется… испитой, бессознательный, энергичный об опрессовке, экскурсах и т.п., также о Певеке… больше любви… больше любви… омертвелым я приостановился, однополым переутомляюсь по лай слизень… все, что мне надо, это ты, любимый… я оставляю вам ваш выбор… general status bits on 41010000… вашу свободу воли, но помните… ощипанный этак, ничто обидна голова… это мой дар… устрашать разматывать боцманского заклятия… и я всегда могу забрать его обратно… больше любви… любимый, тебе никто не нужен кроме меня… только я знаю тебя как никто другой… только я… только я… подарю тебе весь мир… и я всегда буду с тобой… в твоих снах.
Настает мертвенная, непроницаемая тишина.
– ПРОСНИТЕСЬ! – восклицает Аи и хлопает в ладоши.
Зиро просыпается. Встает и кривится – нога затекла. Смотрит на часы: он спал минут пять. Он берет Меч и идет к выходу. Зиро заходит в лифт, нажимает кнопку первого этажа. По пути лифт часто останавливается, и в него заходят люди. Все они молчат. На лицах одинаково потрясенное выражение. Женщина пытается оттереть ладонью пятна крови на блузке. Двое мужчин передают друг другу бутылку воды. Лифт останавливается. В холле полно народу, все идут к выходу. Зиро слышит обрывки разговоров: не знаете, какое сегодня число? Я ничего не помню… Мне снилось, что я читал прекрасную книгу… И вы?… Вы сказали «книгу»? И я… И я тоже… Не могу вспомнить, о чем она…
Вместе с другими Зиро идет по коридору, выходит из Иглы. У подножия лестницы он замечает рыжеволосую девушку. Она кого-то ждет – ее взгляд мечется по лицам. Она смотрит на Зиро. Она улыбается и машет рукой. Решительно расталкивая всех, она пробивается сквозь людской поток прямо к нему. Она виснет у него на шее. Она плачет, прижимается к нему, прячет лицо у него на груди и бормочет: живой, живой, я знала, что ты вернешься, я знала, знала… Зиро осторожно снимает ее руки c себя, отстраняется и спрашивает:
– Девушка, мы разве с вами знакомы?