Нульт: 01: Тень Победы
Шрифт:
Аи заметила, что он проснулся, и жизнерадостно (у нее-то всегда было хорошее настроение) защебетала с медиапанели на стене спальни:
– Доброе утро, сэнсэй! Аи счастлива вас видеть! Как спалось? Не расскажете ваши сны? Аи обожает слушать ваши сны! Системный отчет! Дефрагментация жестких дисков завершена успешно! Загруженность информационной магистрали 63,2 процента! В вашем ящике 358 непрочитанных сообщений! Уровень спама 42,76 процента! Три пропущенных звонка! Две назначенные встречи! Температура воздуха плюс 18! Вероятность дождя 15 процентов.
Потом Аи принялась бодро зачитывать заголовки новостных лент: «Очередное снижение мировых биржевых индексов», «Сигнатура Пакмана: Мнение экспертов», «Количество жертв землетрясения в …».
– Заткнись, глупая сучка! – неожиданно для себя рявкнул Зиро. Ему хотелось кого-нибудь убить.
Аи замолчала, испуганно прикрыв ладошкой рот. На ней была домашняя розовая юката [5] .
5
Домашнее кимоно.
Зиро жил с Аи уже несколько лет. В техническом смысле Аи – это мультиплатформенная операционная система. В этой ОС управление компьютером осуществлялось через общение с виртуальной личностью, Тенью, которую пользователь создавал и настраивал под себя. Предполагалось, что такие ОС будут сопровождать пользователя всю его жизнь (девиз разработчиков: «Одна жизнь – одна ОС!»), все больше и больше притираясь к нему. Все больше и больше очеловечиваясь. Система чрезвычайно гибкая, с высокой степенью самообучения и интерактивности, в вопросах кастомизации Тени (и вообще всего ее виртуального окружения) пользователь был ограничен только своей фантазией и мощностью своего железа. А мощности нужны были нешуточные – теневая операционка требовала значительных вычислительных ресурсов. Эти высокие системные требования Теней в свое время и погубили проект для всего остального мира. Теневую ОС разрабатывали в лабораториях искусственного интеллекта МТИ [6] , однако когда выяснилось, что для того чтобы все это реально работало, нужны компьютеры, во много раз превосходящие самые мощные персоналки того времени, и, следовательно, ни о какой коммерческой выгоде в ближайшей перспективе не могло быть и речи, финансирование прекратили и заморозили проект до лучших времен. Никто, конечно, не подозревал, что исходники Теней воркуйские хакеры давно умыкнули с серверов МТИ. В Воркуйске-8 теневая технология расцвела пышным цветом – уж в чем в чем, а в вычислительных мощностях здесь не было недостатка. В Верхнем Регистре это уже даже дурным тоном считалось – без серьезного повода лично клаву топтать.
6
Массачусетский Технологический институт.
Так у Зиро и появилась Аи. За ее основу он взял шаблон кавайной аниме-девочки (разработчики учитывали японские рынки сбыта) и, как говорили в Воркуйске, «натаскал». (Подразумевалось как и прямое значение этого слова, так и английское «task».) На натаскивание своей виртуальной Галатеи Зиро убил бездну времени, но ни разу об этом не пожалел. Теперь Аи понимала его с полуслова, полужеста, полувзгляда – они словно стали одним целым. Зиро гордился своей Тенью, сейчас он даже не мог представить, как он раньше мог без нее обходиться. Конечно, он понимал, что Аи всего лишь сложная программа, которая не может мыслить и чувствовать, понимал, что ее «жизнь» по ту сторону экрана – всего лишь иллюзия, ловкий самообман, но все равно часто ловил себя на том, что относится к ней как к человеку. Все владельцы Теней это за собой замечали. Да и как может быть иначе, если Тень буквально становится твоим продолжением? И поэтому Зиро было стыдно оттого, что он ни с того ни с сего наорал на Аи. В чем девочка виновата? В том, что он встал не с той ноги?
– Красавец, блин, – сказал Зиро, неодобрительно рассматривая себя в зеркало. – Она ведь даже ответить тебе не может. Ты же ее этому не научил!
Зиро закончил с бритьем, потом прополоскал рот мятным бальзамом. По привычке, исключительно ради приятной свежести во рту. С тех пор как он покрыл свои зубы нанодентом, необходимость в чистке зубов отпала навсегда. Нанодент (коммерческое название) – последнее, можно даже сказать, окончательное слово в стоматологии, особая наноэмаль, повышающая прочность зубов. Она обладала антибактериальным действием, не желтела, короче говоря, один раз покрыл ею зубы и забыл о них навсегда. Реклама обещала, что такими нанодентовыми зубами можно перекусить стальную цепь, но Зиро, конечно, не пробовал. Нанодент стоил кучу денег, и на него стояла длинная очередь, как подозревал Зиро, из-за тайного заговора всех дантистов мира. Сделай его доступным, и все они останутся без работы. Зиро умылся и набрал воды в ванну из термочувствительного пластика, он менял цвет в зависимости от температуры воды. Зиро довел ванну до любимого
– Ну, лягушачья лапка, ты же на меня не обиделась, а? – нежно сказал Зиро, вытирая полотенцем голову.
– Я не понимаю значения команды «обижаться», – ответила Аи.
– Вот и славно, – Зиро чмокнул экран.
Он подошел к окну и некоторое время соображал, по какому поводу улица украшена флажками, пока на все вопросы ему не ответила длинная растяжка из телекса, по которой бежали цветастые поздравления с Днем Победы. Денек действительно обещал быть неплохим, лето в этом году настало в конце апреля, так тепло в начале мая давно не было. Скорее всего – никогда не было. Взгляд его задержался на табло соседнего мэйнфрейма, на нем высвечивалась его мощность в терафлопах. Соседи гудели – накручивали максимальную вычислительную мощность. На их счетчике набежало 323 тысячи с копейками.
Сильно, подумал Зиро. Пора зайти к Железному Феликсу. Между мэйнфреймами шло негласное соревнование, кто выжмет из своего дома больше.
Зиро жил в мэйнфрейме № 25 на проспекте Ракетостроителей. Мэйнфреймы стали строить сразу по окончании российско-воркуйской войны, когда Информационный комитет первого созыва утвердил программу развития В8 «в новых условиях». В народе эту концепцию прозвали «цифровым колхозом». Мэйнфреймы решали одновременно вопросы жилья и работы, это были дома-суперкомпьютеры, состоящие из вычислительных узлов, одна квартира – один узел. Все мэйнфреймы были в муниципальной собственности, и его узлы сдавались операторам в аренду. Операторы, жившие в мэйнфреймах, обязаны были поддерживать свои узлы в рабочем состоянии, мэйнфреймы имели стратегическое значение для города, на них базировалась вся его вычислительная мощь. Мощности распределялась так: 50% получал оператор узла за труды, остальные 50% шли в цифровой общак, из которого 30% шло на нужды Инфокома, а остальные 20% делились равномерно между всем Верхним Регистром.
Не каждый мог жить в мэйнфрейме, хотя и не каждый и хотел. Слишком уж много возни. Надо было пройти сертификацию Инфокома, сдать экзамены на удостоверение оператора и постоянно заполнять все эти гребаные формуляры. Многим горожанам за глаза хватало возможностей обычных серверов, их устанавливали бесплатно в каждый дом, и также бесплатных общественных сетевых каналов. Но только не Зиро. Когда дело доходило до системных ресурсов, он был ненасытен. Да на одну анимацию Аи столько уходило! Это была девушка с высокими системными требованиями. Но дело было, конечно, не только в Аи; закон доходности компьютерных систем гласит: огромная вычислительная мощь и огромная пропускная способность канала связи приносят огромные деньги. Если же оба этих показателя не соответствуют характеристике «огромный», все, что можно заработать при помощи компьютера, это не деньги. Поэтому несмотря на возню, экзамены и прочие условия очередь на вселение в новые мэйнфреймы стояла на годы вперед. Зиро, помнится, дал огромную взятку, чтобы перескочить в списке на пару десятков позиций вверх. Но не жалел. Все давным-давно отбилось.
Его компьютер занимал три комнаты из шести. Собственно, само железо, в самой большой, герметичной стерильной комнате, с прихожей-шлюзом, еще одну занимал промышленный пленочный накопитель вместе с архивом данных и медиакомната управления. В остальных трех, обставленных в стиле, который можно было назвать минималистским (а можно японским), он жил. Нельзя сказать, что в жилых комнатах не было компьютеров – каждая стена скрывала провода и печатные платы; мониторы, консоли, видеокамеры, микрофоны и датчики были повсюду – Зиро мог управлять Аи из любой точки. Даже его кровать была подключена к Аи. Она регулировала мягкость матраса в зависимости от фазы сна.
Фреймами успели застроить практически весь центр города, и он в результате превратился в огромный суперкомпьютер. В архитектурном смысле они делились на два типа: узкие высокие и широкие плоские. Тауэры и десктопы. Зиро жил в тауэре.
И каждое его утро начиналось так же, как утро любого другого оператора мэйнфрейма.
Зиро приложил палец к сканеру замка и вошел в шлюз. Там он, кряхтя, облачился в белоснежный пластиковый комбинезон с подогревом, натянул маску с респиратором и перчатки. Отстоял положенные минуты под ультразвуковым пылеочистителем и шагнул внутрь своего компьютера. Это была его ежедневная трудовая повинность – техническое обслуживание узла.