Нумизмат
Шрифт:
Теперь их оставалось всего двое: Балашов и вице-президент Федор Замайский, и у Виктора Александровича не было уверенности, что они смогут удержать на плаву этого огромного, разбухшего монстра под вывеской «Транснефть-Арко».
Не мог сомкнуть глаз в эту ночь и Валерий Киреев, хотя именно сегодня он рассчитывал выспаться. «Розовый замок» он покинул сравнительно рано, в восемь вечера, после званого ужина по случаю новоселья. Исполняющий обязанности начальника личной охраны не ожидал от своего неуловимого врага ничего серьёзного. Ещё позавчера, проанализировав действия Силина мозговым центром во главе с Шуриком, он пришёл к выводу, что в своих действиях Нумизмат ориентируется на сообщения телевидения и газет. К его радости, никто из них не проявил ни малейшего интереса к возвращению одного из олигархов в родные пенаты.
Приехав домой, Киреев долго плескался в ванне, затем достал заветную бутылочку «Гленливена», но открыть её не успел. Раздался телефонный звонок, который изначально интуитивно не понравился Валерию Николаевичу.
Подняв трубку, он нашёл в себе силы пошутить:
— Несчастный Киреев у телефона.
На другом конце провода кто-то засмеялся, потом мужской голос сказал:
— Валерий Николаевич, это не менее несчастный Скорик. Вы знаете, мы тут одного человечка надыбали, совсем по другому делу, случайно. Так вот, он оказался одним из строителей дома Балашовых. Я его спросил, знал ли он Трошкина, оказалось, что да. Похоже, он может рассказать много интересного.
— И где же вы его нашли?
— В одном из отделений милиции. Если вам интересно, я продиктую адрес.
Через сорок минут Киреев разговаривал с невысоким мужичком со слегка подбитой физиономией, на которой постоянно блуждала виноватая улыбка.
Сергунчик в этот раз влетел по-крупному. Пропив заработанные деньги в дружной компании московских бомжей, прошлым вечером он принялся разнимать драку двух своих собутыльников под одним из московских мостов. Миротворческие усилия строителя кончились тем, что кто-то из дерущихся просто-напросто «отключил» щуплого Сергунчика. В чувство его привёл уже наряд милиции, обнаруживший под мостом два тела, причём одно из них бездыханное. По случайности строителя доставили в отделение милиции, где совсем по другому делу работал Скорик. Следователь краем уха расслышал в показаниях шуплого мужичка знакомые фамилии и позвонил Кирееву.
Побеседовав с маявшимся похмельем строителем, Киреев понял, что «послужной список» Нумизмата придётся удлинить.
— Так этот твой Шпон напрямую заявлял, что Димку убил Силин?
— Да, — подтвердил Сергунчик.
— А на следующее утро его самого внезапно убило током?
— Ну да.
— А Силин, то есть Михалыч, эти слова слышать мог?
— Да лях его знает! Темно было, мы уже спать легли, а он все наверху, в биллиардной стучал. Про это и разговор начался. Вот, дескать, какой работяга! А тут Шпон и попёр супротив всех. Он, говорит, Димку убил. Долго мы про это гутарили, а стучал он в это время там или нет, я уж не помню.
— Ладно, давай вернёмся к последнему дню, вернее ночи. Так ты эти дырки, говоришь, не прожигал.
— Нет! — Сергунчик прижал руки к груди. На глаза его даже навернулась слеза. — Богом клянусь, мамой своей! Не курю я в постели, задыхаюсь почему то…
— Ладно, ладно, верю! — Киреев успокоительно поднял руки. — Теперь дальше. Вы кладёте линолеум, ты напиваешься, а потом что, сразу утро?
Сергунчик задумался, почесал затылок и отрицательно мотнул своей лохматой головой.
— Не-а! Я среди ночи очухался. Глядь, лежу внизу, на кухне, что ли. А Михалыча нету. Пошёл на второй этаж, зову его, ну… выпить, за компанию. А его нигде нету. Я в одну комнату — нет его, в другую — тоже. Потом снова в коридор выхожу, а он там стоит! Только что его не было, и вот те на, как штык!
— А он что говорил?
— А Михалыч мне говорит: «Чего разоряешься, в туалете я сидел, понос у меня…»
Тут Сергунчик снова радостно засмеялся:
— Да только врал он, не было его в туалете.
— Ну, а ты-то откуда знаешь?! — в азарте вскричал Киреев. — Ты что за ним, унитаз нюхал?
— Не-а! Тут дело простое. Когда лак отмутить надо, туда соли бросаешь. Вся дрянь на стенках оседает, а получается солёный спирт. А с него поноса не бывает, наоборот! Хрен просерешься.
Киреев, не выдержав, захохотал. Отсмеявшись и вытерев слезы, он спросил:
— Слушай, специалист по запорам, а где же он, по-твоему, мог находиться? В ванной?
— Да нет, что ты! В нише.
— В нише? Почему в нише?
— Почему-почему, по кочану да по капусте. Стоял он у дверей ниши, вплотную так.
— Ниша, ниша… — Киреев задумался, что-то было связано с этой самой нишей. — Она на втором этаже, в самом конце коридора?
— Ну да! Михалыч её и строил.
Они поговорили ещё с полчаса, потом Киреев велел увести мужичка. На прощанье Сергунчик как-то оглянулся, словно хотел попросить чего, но только виновато улыбнулся.
Уже оставшись один, Киреев вспомнил, по какому именно поводу запомнилась ему ниша. Конечно же, крыса! Именно в ней поймали ту крысу. Но при чем здесь Силин?
После долгих раздумий Валерий Николаевич позвонил в Зубовку.
— Это Киреев. Кто дежурит?
— Семёнов и Шварц.
— Что в доме? Все спокойно?
— Так точно. Только что выключили свет.
«Бывший солдат, что ли?» — некстати подумал Валерий Николаевич.
— Хорошо, смотри в оба.
Можно было двигаться домой, но машинально Киреев повернул машину на выезд из города. Ехал, курил своё обычное «Мальборо» и все думал, думал, думал…
«Крыса. Крысами, или кротами у нас звали двойных агентов. Силин — типичный двойной агент. Убивает пацана, занимает его место, притворяется своим, все вынюхивает, высматривает. Что он имеет в итоге? Точный план дома, расположение комнат. Может, сумел сдублировать ключи? Вполне возможно, времени у него было предостаточно, мастерства тоже. Чего только та шайба с штемпелем стоит… Но он не пройдёт охрану, двое на вахте, двое под домом. Если только сумеет вырубить свет. Надо точно узнать, где размещается подстанция, может, клюнет, выйдет к ней. Но крыса… При чем тут крыса? Говорят, что они идут в жильё в предчувствии холодов. Но при чем тут холода? И вообще, как эту крысу занесло на второй этаж?»
Киреев ещё раз попытался восстановить в памяти всю сцену при проверке дома.
«Линда подходит к двери, начинает лаять, вся эта суета… Нет, ещё раз, и все сначала. Линда подходит к двери, начинает лаять… Нет, что-то ускользает. Ещё раньше. Линда… Линда…»
Он остановил машину так резко, что её немного занесло. Съехав на обочину, Валерий Николаевич полистал записную книжку, нашёл нужный телефон и набрал номер. На вызов долго никто не отвечал, но Киреев упорно не сбрасывал номер и в конце концов добился своего.