Нянька для Радуги
Шрифт:
Теперь она видела его куда лучше, чем в предыдущие разы. Ведь сейчас её глаза не застилала злость, ни алкоголь. Да и сам Макс где-то потерял свою маску холодной сосредоточенности и впервые предстал перед ошарашенной Мирой таким, каким и являлся на самом деле.
Теперь она сама не могла понять, почему назвала его Уродом. Ведь её суровый надсмотрщик действительно был очень даже симпатичным. И пусть ей принципиально не нравились брюнеты, но в этом конкретном определённо что-то было. Мира прошлась любопытным взглядом по его фигуре, отметила её подтянутость, оценила рост,
К сожалению, со своего места девушка не могла расслышать слов Макса, до неё доносились лишь какие-то непонятны звуки и его заразительных смех. А когда, он вдруг поднял лицо к ясному вечернему небу и улыбнулся, из странно ослабевшей руки ошарашенной Миры выпало яблоко. Сама же девушка просто зависла, поражённая тем, как простая улыбка преобразила и без того симпатичное лицо. Вот только… выроненный ей фрукт умудрился скатиться по пологой крыше и, громко ударившись о железный навес, приземлилось прямо у ног парня.
Макс недоумённо взглянул на надкушенный зелёный снаряд и тут же перевёл взгляд на дерево, за которым виднелось пустое распахнутое окно. Понятно, что Миры там уже не было, вот только парень и без этого быстро догадался, кому может принадлежать эта комната.
— Вот идотка, — шепнул он трубке, которую всё ещё держал у уха.
— Кто? — удивился его собеседник.
— Да подруга твоя ненормальная, — ответил Максим, поднимая огрызок и направляясь к гостевому домику. — Мало того, что весь мозг мне вынесла, теперь ещё и яблоками из окна кидается.
— О, брат, — рассмеялся Лис, — Сочувствую. Но ты крепись. Если её хорошо напоить, она становится мягкой и нежной.
— Давай не будем об этом, — напряжённым голосом попросил Макс. — Для меня уже достаточно того факта, что ты с ней спал. Ещё и четыре года назад. Это ж сколько ей было? Восемнадцать? Или даже семнадцать?
— Не знаю, — отмахнулся его друг. — Я её возрастом не интересовался. Как, в прочем, и именем. Девочка потащила наверх, ну я и пошёл. Парней она, кстати, сама позвала.
— Всё! — Макс просто больше не мог ничего слышать о той грязной истории. Мира и так казалась ему верхом испорченности, а Лис своими рассказами только ещё больше подливал масла в огонь.
— Да как скажешь, — смиренно согласился Дима. — Хотя мне, в общем-то, и нечего здесь добавить. Я сам был не намного трезвее, и почти ничего не помню. Так… обрывками. Но проснулись мы с ней вместе, это факт.
— Лис, заткнись, пожалуйста. И без тебя тошно, — снова попросил его Макс. — Когда шеф говорил, что нужно будет присмотреть за его непутёвой дочуркой, я и не подозревал, что на самом деле приглядывать придётся за таким кошмаром наяву.
— Ой, только не надо заливать. Эта крошка, конечно, не подарок, — он осёкся. — Как, кстати, её зовут?
— Мира, — ответил Макс.
— Интересно… Но не о том речь, — продолжил Лис. — Так вот, она может и не образец праведности, но и ты не лыком шит. Справишься.
— Справлюсь, — согласился Максим. — Да у меня и выбора-то нет. В любом случае, бывало и хуже. Так что не стоит и переживать.
— Вот и я о том же, — в трубке что-то зашуршало, звякнуло, и снова наступила тишина, нарушаемая лишь спокойным голосом Дмитрия. — Ты кстати, что вечером делаешь?
— Сторожем подрабатываю, — усмехнулся Макс. — Буду следить, чтобы одна ненормальная из дома не свалила. Её папаша организовал девочке домашний арест на две недели. А я тут вроде как надсмотрщик.
— Не завидую тебе, брат, — весело заметил Лис. — Ты если хочешь, я могу прийти к тебе на помощь. Это на тот случай, если будет очень скучно.
— Знаешь, вот что-что, а на скуку я точно не рассчитываю, — в голосе Максима появились нотки обречённости. — Мирочка скучать не даст.
***
Спустя несколько долгих минут после своего триумфального позора с выброшенным огрызком, которые она провела на полу под своим подоконником, Мира всё-таки рискнула снова выглянуть наружу, но Максима там уже не было. Значит ушёл.
— Вот и славненько, — выдохнула девушка, радуясь уже тому, что парень решил проигнорировать этот инцидент. Почему-то именно сейчас она была совершенно не готова к новой череде разборок с ним. Ей хотелось спокойствия и умиротворения. А ещё чего-нибудь съедобного и желательно, вкусного.
Часы на телефоне показывали восемь вечера, именно поэтому девушка пришла к выводу, что её личный цербер сегодня уже не вернётся, а значит, можно спокойно покинуть своё убежище.
Выйдя в коридор, Мира прислушалась к доносившимся с первого этажа голосам. И уже собиралась вернуться обратно, но именно в этот момент нос уловил чарующий запах жареной курицы… и картошечки… и ещё каких-то явно вкусных булочек, которые так любила печь их повар Лена.
Сомневалась Мирослава недолго: в этот раз в битве гордости с голодом, последний победил с максимальным отрывом по очкам. Она уверенно двинулась в сторону кухни. Вот только уже подходя к заветной двери, вдруг неожиданно остановилась, услышав собственное имя. Это заставило девушку обратиться в слух, и хоть она и понимала, что подслушивать, в общем-то, не хорошо, но… как говориться: «на войне, как на войне».
Медленно на носочках она подошла к приоткрытой двери, заглянула внутрь и даже не удивилась, увидев рядом с весёлой поварихой свою недавнюю знакомую Машу.
Вопреки стереотипам, их кухарка Елена Петровна не была тучной женщиной. Совсем наоборот, она обладала тонкой талией, стройными ногами, и не стеснялась демонстрировать свою подтянутую фигуру окружающим. Лене было около сорока, хотя сама она выглядела максимум на тридцать. Эта шикарная женщина от природы имела ярко рыжие волосы, чем очень гордилась. Она работала в доме Дубровских уже лет семь, и Мирослава часто замечала, какие взгляды иногда бросает в сторону их красавицы-повара её папочка. Девушка даже была уверена, что у них роман, но… доказательств не имелось, а спрашивать напрямую она не стала.