Няня для дракоши
Шрифт:
— Всего лишь ты.
— И ты огорчена.
— Нет.
Я притянула его к себе за шею и с удовольствием обменялась дыханием. Точнее, я отдала ему всё своё дыхание и оторвалась от губ Азура, только когда было нечем дышать. И пришлось даже отодвинуться подальше, потому что мне захотелось снова пережить всё, что было между нами этой ночью. Но ещё очень сильно хотелось есть, пить и в туалет. Физические потребности пересилили, и я встала, обернувшись в простыню, показала его высочеству язык и потопала к туалетной комнате, слушая его ворчание:
— Нет, эта королева какая-то
— Не бухтите, эвьер Азуривикари, — бросила, скрывшись в комнатке, полной песка. И добавила тихо уже для себя: — Вот вернусь и вымотаю тебя до потери сознания.
Да, прорыв случился, мы перешли на ты. И ещё мы переспали, хотя это будничное, обыденное слово вряд ли подходит к тому действу, что случилось ночью. Скрипки, бабочки, фейерверки — всё это полнейшая ерунда. Мы любили друг друга, открывая новые, ранее неизведанные наслаждения плоти, а главное — духа. Кто-то когда-то сказал, что секс не имеет ничего общего с любовью. Так вот, я вам официально заявляю: враки это! Бывает и любовь без секса, и секс без любви (проститутки подтвердят), а бывает и то, и другое вместе. И это симфония, берущая за душу горячей ладонью, ведущая в мир нирваны и простого человеческого счастья…
Думаю, именно так любили мои родители.
Когда я вернулась в спальню после туалета, меня ждал сюрприз в виде трёх подносов с едой, лепёшками, чаем из вишни с травами, вчерашних шариков трёх цветов и, конечно же, расположившегося посреди всего этого гастрономического безобразия абсолютно голого Азура. Он плотоядно улыбнулся, став на миг похожим на Басю, и широким жестом пригласил меня присоединиться к нему.
— Ваше высочество знает, как ублажить девушку, — со смешком я осторожно пробралась в центр кровати, как-то умудрившись не опрокинуть ни один кубок, и присела в объятья любимого дракона.
— Я хочу делать тебе приятно каждый день, который Виуз даст нам двоим, моя милая, нежная, красивая Маша, — Азур потёрся щекой о моё плечо. — И теперь я знаю, как именно это осуществить! Ты гурманка, королева…
— Да, это так, — с довольным видом ответила я, намазывая лопаточкой густой белый паштет из икры каких-то чудовищных рыб на маленькую поджаренную лепёшку. — И я не стыжусь этого.
— Почему ты должна стыдиться желания хорошо поесть? — Азур взял кубок с чаем, а пальцем другой руки зачерпнул икры прямо из плошки.
— Но-но! Ты руки мыл?
— Не мыл.
— Тогда возьми лопаточку.
— Пф-ф-ф…
— Девушки всегда скрывают желание хорошо поесть, потому что девушки должны кушать, как птички — чуть-чуть!
— Если не наедаться вдоволь — никогда не сможешь оплодотворить и выносить яйцо! — фыркнул Азур. — Не стоит думать о том, что скажут другие, тем более, какие-то люди. Ты королева, эсси Майаранелла, и сегодня ты займёшь трон Лесного Королевства.
— Ах-ах, и я, конечно же, должна буду выйти замуж, чтобы обеспечить королевству наследника, — съязвила я, на что тут же получила ответ:
— Разумеется! И кстати, могу ли я предложить свою кандидатуру в обход остальных претендентов?
Резко обернувшись,
Машуля, ты дура! Конечно, он один, никого другого! Кто может так меня понять, рассмешить, поцеловать? Я ощутила притяжение наших душ ещё в парке, когда его шаиди сбила меня с ног вверх тормашками в кусты. Как это ни странно, глядя со стороны… Да, я хочу быть с ним всю жизнь. Хочу. И сейчас ему об этом скажу.
Дверь вдруг расплылась волнами и зигзагами, почти как замковые двери, но те играли всеми цветами радуги. Зато вздыхали и стонали точно так же. Азур заметил:
— Кто-то пришёл.
— Я так и поняла, — пробурчала, недовольная, что меня перебили, и мазнула рукой, позволив тяжёлой деревянной плите отъехать в сторону. Чудное зрелище предстало пред мои очи. Пашка сидел верхом на длинношеем и длиннолапом ирчи с хохолком игривых перьев на макушке и провозглашал степенно и важно:
— Почтовый ирчи для его императорского величества! Почтовый ирчи для его императорского величества! Почтовый ирчи для его императорского величества!
— Пашка, ты что — поступил на службу императора? — засмеялась я, закинув в рот белый шарик псевдо-рафаэлло. Попугай поднял лапку, поковырялся в клюве и вежливо ответил противным голосом Елены Сергевны:
— Нет, я сопровождаю почтового ирчи из замка для императора. И есть хочу, а на кухне в твоём дворце, Ма-а-ашенька, работают абсолютно бессердечные женщины!
— Пусть ирчи возвращается, откуда пришёл, потому что императора здесь нет.
Азур приподнялся на локте и протянул руку к ирчи, который послушно подбежал, разевая пасть, ощеренную тысячью зубов, и подставил шею, на которой висел на короткой цепочке маленький кожаный мешочек. Сняв его, Азур похлопал животное по маленькой узкой голове и жестом отправил вон. Я с удивлением уставилась на брата императора:
— Ты будешь читать письмо для Курта?
— Курт? — голубые глаза глянули лукаво. — Вот как ты меня называешь, Маша?
Что? Чёрт побери, а вот сейчас я не поняла…
— Азур? — мой голос дрогнул, и пришло прозрение. Нет, как он мог? Как он мог, во-первых, так меня обмануть, а во-вторых, провернуть всё это?
— Азура никогда не существовало, — ответил Курт, разворачивая крохотный пергамент из мешочка. — Я его придумал и создал. Он это я.
— Нет, ты… вы… вы лжёте! — мне отчего-то захотелось заплакать. Как маленькой девочке, у которой отобрали новогодний подарок. Курт улыбнулся, и морщинки — те самые весёлые морщинки, которые так нравились мне — разбежались от уголков глаз к вискам. Я запуталась окончательно и спросила с глупым видом: