Няня для крылатого

Калинина Алиса

Попался и я. Сначала, как только узнал истину, было очень не по себе. А сейчас уверен, что мне досталась не самая плохая невеста. Во-первых, отсутствие влиятельной родни гарантирует и отсутствие всякого давления на меня. Подчеркивает мою независимость и состоятельность, раз я не гонюсь за приданым.

И во-вторых, она нереально хороша, и это еще один повод мне завидовать.

О минусах больше не думал. Я принял решение и считал его правильным.

А теперь вот и эта замухрышка прикидывается такой чувствительной и трепетной ланью.

Неужели, чтобы вызвать эмоции и привязать?

А что? Сколько раз становился жертвой «покушений» на мое доброе имя, после которых чуть ли не жениться должен был!

Чего стоила капризная дочурка Второго Министра императорского совета! На одном из приемов в его дворце затащила меня за угол, якобы спросить совета, а сама растрепала прическу, размазала помаду по лицу и выбежала в малый зал, где курили канабис близкие друзья хозяина. Наивная дурочка позвала отца и его гостей в свидетели.

«Папа! Пусть его арестуют. Он хотел меня обесчестить! Или пусть женится! Я не перенесу такого позора!» И она даже не сообразила, что любое зеркало, если на него воздействовать магией, покажет, что происходило в помещении за определенный промежуток времени.

О чем я и заявил. И спросил, хочет ли достопочтимая публика это увидеть. Желающих не нашлось, так как «жертва насилия», покрывшись багровыми пятнами, быстро убежала. А папаша настоятельно просил ни с кем не делиться увиденным.

А сколько приворотных ловушек пришлось выбрасывать и из дома, и из экипажа?!

Так что Линарой я теперь защищен на приемах и от таких неприятностей.

И не успел я вынырнуть из размышлений, как нарисовался сюрприз номер два.

– Милый, я заволновалась. Ты уезжаешь, а мне ничего об этом не говорил. И потом собрался ночевать за городом!

Впорхнувшая в дом Линара, как всегда, просто лучилась радостью и заботой. Элегантное дорожное платье глубокого синего цвета, изящные башмачки в тон и ярко- бирюзовый шарфик, подчеркивающий ее необычные глаза – все целиком делало ее неотразимо привлекательной, женственной, очаровательной. И, несмотря на пробивающееся временами раздражение, нельзя не признать, что я до сих пор не могу ею налюбоваться.

Возможно, другие женщины одеваются и более изысканно, как известно, нет предела совершенству, но Линара – моя обрученная, практически принадлежит мне. А остальные пусть облизываются.

– И из-за этого ты бросила все и примчалась сюда, хотя не очень любишь этот дом?! – я усмехнулся. Несмотря на брачный договор, она понимала, что если мужчина решит расстаться, то найдет кучу способов, чтобы оставить обрученную с минимальным содержанием. Поэтому всегда держала руку на пульсе. Ненавязчиво контролировала.

Хочется иногда доступно объяснить ей, что я не собираюсь снова испытывать судьбу и что она меня вполне устраивает, поэтому ревновать меня глупо, но молчу. Наверно, приятно. Иллюзия чувств.

– Здравствуйте, – нянька Гарда отнесла раненую птицу, очевидно, пристроив

«домик» где-то на дереве, чтоб дракон не нашел, и сейчас застыла столбом, увидев Линару. Хотя должна была бы присесть и склонить голову перед дамой.

Та, вздернув бровь, критично осмотрела замарашку и перевела вопросительный взгляд на меня.

– Это Элина, будет следить за домом и Гардом. Я же не могу его оставить на тебя в замке, – пояснил я.

Глаза Линары непроизвольно сощурились, выдав ее недоброжелательные мысли, однако она тут же взяла себя в руки и нацепила на лицо снисходительно-барскую улыбку.

– Элина, отнеси саквояж в нашу спальню. Только ради всех святых духов, аккуратно. Это очень дорогой саквояж, недопустимо, чтоб на нем появились царапины.

Манерным жестом она поправила изящную шляпку и указала пальцем на поклажу, занесенную в дом возницей. И подозреваю, занесенную без благоговейного трепета. А девчонка с нескрываемым страхом таращилась то на нее, то на блестящий новенький саквояж.

Вот как раз это один из тех моментов, когда я начинаю раздражаться. Линара никогда не хамила ни нашей прислуге, ни людям, которые ниже нас по статусу, но всегда делала так, что они едва не проглатывали язык от страха или неудобства.

Было в ее холодной вежливости что-то такое, что заставляло других чувствовать себя, как на тонком льду. Иногда прямо хотелось напомнить, что забрал я ее не из дворца знатного папочки- вельможи, а с задворок империи. И что приданое – дворняга на цепи…

Осторожно, как ядовитую рыбу, Элина взяла атрибут великосветской дамы и понесла наверх.

– Ардан, ты у меня самый замечательный, самый щедрый и заботливый, но иногда я чувствую себя такой ненужной и неважной в твоей жизни, что мне становится очень грустно.

Она тяжело вздохнула и приправила глубокой скорбью свой взгляд.

– Ты о чем?

– Ты мне не разрешил устроить прием, а сам нанимаешь новую прислугу. Зачем Гарду нянька?

– А как ты себе представляешь, я буду метаться по делам туда- сюда вместе с ним?

– Ну мог бы Алиси оставить, они ж его любят, – мгновенно включившийся счетовод в голове у Линары любезно предоставил все варианты экономии.

– А то, что ему кашу варить нужно, бегать с ним, ты не учитываешь? Почему я должен утруждать родных? Это не день и не два! – непроизвольно я повысил голос.

Лин тут же включила послушную кошечку и, зайдя сзади, обвила руками мою шею.

– Ну Арди, не сердись. Мне просто показалось, что она слишком молодая. И если ее отмыть, то эта девка и забудет, что она прислуга. Начнет тут хвостом вертеть.

– Ты ревнуешь?

Удивительное дело, только что я злился на нее, но она меня обезоружила. Ведь когда не ревнуют, это значит, не боятся потерять. Мне кажется, что отсутствие ревности – это не признак самодостаточности, а скорей самовлюбленности… Но как бы то ни было, Линара меня забавляла этим.