Няня для майора
Шрифт:
Боже! Откуда во мне столько злости? Но сейчас я неимоверно сильно злюсь. Нет. Не так. Я в БЕШЕНСТВЕ!
Несколько часов назад Лена привезла нас с Утенком в дом Бойковых. С минуты на минуту Дима должен доставить из больницы майора. Мне кажется, я убью Бабайку в ту же секунду, как только он переступит порог своего же жилища. Сволочь! Переполошил уйму народа! Вынудил своих друзей поставить на уши несколько регионов. Меня заставил волноваться… За недолгое время знакомства я как-то привыкла к нему... Даже странно. А тут раз – и нет. Да и плевать бы на него, если бы не Ванечка. Это так трудно каждый раз видеть немой вопрос в
Понять не могу, чем можно заниматься целую неделю и не выходить на связь со своими же друзьями? Майора что – дебил понюхал? Или ему на каких учениях в противогаз портянки недельной носки подсунули, и он теперь дурачок, со справкой вышел? Выходит, нормальным только прикидывался? Сволочь! Значит, как Гошу через окно мне в комнату подсунуть, у него мозгов хватило, а как на связь выйти – так все, лимит исчерпан?! Или у него одноразовая извилина? И та – прямая. Только уши и придерживает, чтоб не отпали.
Открывается входная дверь.
– Да убери ж ты от меня свои лапищи! Вали домой и Капитошку тискай! – негромко шипит Бабайка.
– Если я сделаю полшага от тебя в сторону, ты трупом впадешь в дом и малых перепугаешь. Кто потом тебя собирать по кускам будет? Робот-пылесос твои останки не возьмёт, клининг лишние вопросы задавать будет, а так – мы почти вошли. Давай, – тихо отвечает Дима.
В смысле – трупом!? Что, все так плохо? Застываю посреди гостиной и напряженно смотрю на дверь. Сначала медленно появляется спина Демона, затем я вижу, как его руки неторопливо втягивают внутрь… Не-ет! Это не майор! Какое-то зомби-подобное создание, едва напоминающее совсем недавно цветущего человека. Голова перебинтована, лицо серо-зеленого цвета, даже ссадины его не оживляют. Правая рука подвязана. Левой рукой Антон держится за бок – видимо, у него что-то там болит. Хромает на одну ногу. Едва передвигается, я бы даже так сказала. Весь осунулся, похудел, оброс щетиной. Сердце сжимается, но я же злюсь.
– Дим, ты из какой могилы ЭТО вытащил? Иди, закопай обратно. Нам нормальный папа нужен. Нечего ребенка пугать.
Демон фыркает. А майор лишь поднимает на меня глаза. От этого становится не по себе. Пустой взгляд, словно бы меня и нет.
– Ваня, папа дома. Сынок! – стараясь как можно громче, произносит Бабайка.
Со стороны лестницы слышится топот. Все правильно, Утенок соскучился, бежит к отцу. Однако, сбежав по ступенькам вниз, малыш, наконец, поднимает голову на отца и замирает, метрах в полутора от него.
– Эй, Утенок, ну же? Я скучал по тебе. И да, я знаю, паршиво выгляжу. Но, мы ведь с тобой справимся. Правда же?
Ваня нерешительно, но приближается к майору.
– Бай, я бы на твоем месте не делал этого, а если швы…
– Демон, рот закрой. И тебе уже домой пора. Свободен! – не дав договорить, рычит на Диму Бабайка.
Однако Демон уходить не спешит. Швы? Какие швы? Антон… ранен?! Ой, мамочки!
Майор же, как только Утенок приближается достаточно близко, чуть присаживается, и подхватывает сына левой рукой. Вот это силище! Хотя, чему я удивляюсь? Я ведь тоже на ручках у Антона каталась. Было приятно. Но сейчас другая ситуация, и я вижу, как Бабайке тяжело. Кому и что ты пытаешься доказать, майор? Ванечка же, наконец, обнимает отца за шею, прижимаясь сильнее к нему.
– И я скучал по тебе, сынок. Ты мой, только мой, Ванечка, –
– А можно и мне на ручки? – невпопад выпаливаю я.
Антон лишь снова поднимает на меня взгляд…
Антон
– Тох, ну давай ты еще в больнице полежишь, а? – никак не унимается Демон.
– Мля, Башмет, мы же вчера договорились! Ты обещал. В конце концов – я по званию старше!
– Ага, и умрешь тоже раньше, особенно, если будешь себя так вести, – ржет этот бугай. – Ладно, хоть и не хочу, но ты ж мне китайскими палочками все кишки выешь, так что, пошел я оформлять твою выписку. Тем более, что к тебе гости. Добро пожаловать в ад, Бай.
Что за пипка комара? Какие гости? Почему в ад? Но я не успеваю вслух задать свои вопросы, потому что Демон исчезает. Телепорт долбанный. Но в палате кукую я недолго. На пороге появляются аж три, мать его, мужчины. Согласен. Кажется, мне кранты. И умирать я буду долго и мучительно.
– Здравия желаю. Какими судьбами такие люди у простого смертного в гостях? – подыхать, так с песней. Язык мой…
– Вижу, по тебе здравие бронетранспортером проехалось, Бойков. Особенно, по голове, – первым вступает генерал-лейтенант в отставке Аркашин.
– Ну что вы, Лев Иванович. Исключительно потопталось и то – больше самолюбие пострадало. А на голову я всегда был бо-бо. Иначе Артур Валерьевич в мою сторону бы и не глянул, не так ли? – смотрю на своего, с позволения сказать, шефа. Действующий генерал-майор Легенький. Тот случай, когда и погоняло придумывать не надо. Особенно учитывая тучное телосложение и силу удара…
– Не дерзи, щенок. Скажи спасибо Земченко, что ты еще на работе числишься. Это ж хуже армейской самоволки! Ты чем вообще думал? Яйцами, что ли? Да вот мне кажется, что их у тебя и нет, как и извилин. Это ж надо так подставиться?! Еще и в чужом регионе! Думаешь, мы всесильны? – может хорошего человека много и не бывает, а вот начальства должно быть мало.
– Альберт Витольдович, точно Бог! Благодарю, – пробую привстать, чтобы кивнуть.
Фааак! Как же больно! Я и забыл, что такое огнестрел. И нога еще ноет. И голова. И там, и там, и там – везде наложили швы. Трещины в трех ребрах, сотрясение средней тяжести, что-то с плечевым суставом – не понял точно, и еще масса приятностей. Благо, я успел договориться с местными насчет обезбола. Перед отъездом нашпигуют, ну и с собой на неделю хватит, если не злоупотреблять.
Земченко скалится, видя мою боль.
– Расклад такой. По официальной версии – тебя направили разработать наводку о контрабандистах. Ты провалился и попал в плен. Мы тебя вытащили. Значит, на ближайшие сто двадцать дней ты на больничном. Потом будешь в отпуске. К работе вернешься, когда я скажу. И еще, мельчайшая провинность – и ты не у дел.
А что, тон Легенького даже бодрит. В принципе, ничего нового я не услышал. Все примерно так, как я и предполагал.
– Мы отправили под стражу почти четыре десятка причастных лиц. Твой Довженко, за которым ты так гнался, жив-здоров – долго сидеть будет. Мы бы и не сунулись тебя искать у него, если бы не Макеева. Она у нас давно на прослушке, все понять пытались, что не так, а как твоя фамилия замелькала, паззл и сложился, – вот Алик Земченко – это я понимаю, мужик! – Но тот факт, что ты моего племяша впутал, тебе еще аукнется от меня лично.