О, Боже! Какие мужчины! Трилогия
Шрифт:
Прикрыв глаза, смаковала каждую ложку супа с фрикадельками, искренне наслаждаясь подзабытым уже вкусом маминой готовки. Когда опустошила тарелку, разочаровано вздохнула и сказала:
— Спасибо, мам. Было очень вкусно. Давно такого супа не ела, — тянуло облизать ложку и тарелку, но я удержалась от этого опрометчивого поступка.
Достаточно и того, как смотрит маман сейчас на меня. С недоумением, тревогой и подозрением. Блин. Мы, если восстановить хронологию, только вчера были в неё в гостях вместе
Скосила глаза на Морока, который и не думал пока есть, внимательно наблюдая за тем, что я делаю с ложкой, хлебом и как берусь за вилку.
— А хахаль твой почему не ест?
— Ещё не привык к русской кухне, — в этом я ни словом не соврала, стоило признать.
Хоть в чём-то могу быть правдивой.
— Так что у тебя с сотовым? — перестала сверлить урмыта взглядом мама и вновь переключилась на меня.
— Вкусные котлетки, — похвалила я, и, прожевав очередной кусочек, ответила. — Посеяла, вместе с ключами.
— Никогда не замечала за тобой такой рассеянности, — кто бы сомневался, что мама что-то заподозрит.
Тут такой клубок происшествий, не могла она не почуять неладного. И вот как утихомирить её подозрения, а?
Хлопнула входная дверь, избавив меня от необходимости отвечать. Маман сначала обернулась, а потом вышла в коридор. Воспользовавшись моментом, я прошептала Мороку:
— Съешь хоть что-нибудь. А то выглядит подозрительно. Хотя бы суп. Похлебай ложкой. Ты же видел, как я ею пользуюсь? — помахала столовым прибором в воздухе и вернула его обратно на стол. — Кто это пришёл, интересно? Неужели папочка?
Бубнёж в коридоре звучал приглушённо, и отдельные слова разобрать не получалось. Голоса — мужской и мамин.
— Вадим, не надо! — послышалось из коридора, когда мама повысила голос.
— Ой! — пискнула я.
Возвращение обманутого жениха состоялось раньше, чем я рассчитывала. Вадим всегда был уравновешенным человеком, и необдуманных поступков, под влиянием порывов, обычно не совершал. Можно было ожидать от него, что он вернётся на днях за вещами, притом так, чтобы вообще со мной не пересекаться, дабы избежать выяснения отношений.
— Привет сусликам! — заявил Вадик, стоя на пороге кухни и пошатываясь.
За то время, которое нам понадобилось с Мороком на выяснение отношений, всегда рассудительный Вадик успел где-то набраться, обзавестись фингалом под глазом, потерять шарф и шапку и извазюкать куртку в грязи. Блин! Чувствую себя последней сволочью!
Мой бывший достал из внутреннего кармана куртки литровую бутылку Русского Стандарта, со стуком поставил её на стол и выдохнул гордо:
— Вот!
— Вадим! — попыталась его одёрнуть мама.
— Лер Санна, — не очень уверенно держась на ногах, повернулся Вадим к ней. — Всё в ажуре! Вам домой не пора?
Честно говоря, я открыла рот, да так и осталась сидеть, испытывая невероятное чувство, что всё это происходит в каком-то сне. Вадику вообще было не свойственно спорить с моей мамой. Обычно он тушевался в её присутствии. Что происходит?
Мама, кажется, тоже опешила от такого обращения. Сегодня у неё день сплошных сюрпризов. Подумав, маман произнесла с достоинством:
— Так, дети. Судя по всему, вы в силах сами разобраться. Светлячок, если будут сильно буянить, звони участковому, — развернулась и ушла, оставив меня в ступоре.
И что это было? И как это понимать? Она просто ушла, оставив меня наедине с одним пьяным и другим трезвым мужиком, притом оба были бы не прочь начистить друг другу морды лица? Как-то совсем не похоже на маму…
Выскочила следом за ней в коридор, Вадим мешался в проходе, но подвинулся охотно, выцелив взглядом освободившуюся табуретку, он вознамерился пристроить на неё свою пятую точку. Но мне было всё равно.
— Мам?! — воскликнула удивлённо, заметив, что родительница одевается. — А если они подерутся?
— Кашу заварила ты? — спросила она строго. — Ты! — ответила сама на свой вопрос. — А расхлёбывать её нам с отцом. Родственники-то что скажут?! Приглашения на свадьбу уже разосланы, ты помнишь? Вот с родственниками я готова разобраться, хоть и стоило бы тебя заставить. А со своими хахалями решай всё сама! Впредь не передком думать будешь.
— Мама! — воскликнула шокировано в этот раз.
Что-то никаких других слов у меня не находится. Впрочем, следовало ожидать, что мама просто ждала момента, когда мы могли остаться наедине, чтобы промыть мне мозги как следует.
— Что мама? — сердито упёрла она руки в боки. — Что мама? Я тебя не тому, учила, Ева! — серые глаза маман метали молнии, а сама она тяжело дышала.
— Что за шум? — пьяно поинтересовался Вадик, появившись в дверях кухни. — Лер Санна, вы ещё здесь? — удивился он.
— Ухожу уже! — буркнула она, прихватила сумку, хлопнула дверью и я осталась наедине с двумя мужиками, один из которых невменяем в виду внезапно открывшегося алкоголизма, а второй невменяем из-за своей паталогической ревности.
Исключительная ситуация!
— А сам уйти не хочешь? — спросила хмуро у бывшего.
— Поговорить надо, — нагло заявил Вадим и вернулся на кухню.
Прошла вслед за ним, встала на пороге и вздохнула. Кажется, ситуация принимает странный оборот. Разлитая по фужерам — посуды лучше, блин, не нашёл — водка, искрилась в свете электрической лампочки. Сообразил на троих, что называется. Остаток котлеты из моей тарелки пропал. А на столе гордо красовалась банка огурцов, соседствуя с почти пустой бутылкой.