О чем думают чехи? 1218 фактов от кнедликов до Альфонса Мухи
Шрифт:
Для наших туристов (а еще для американских) готические соборы – вещь невиданная: если не удалось им, конечно, раньше побывать на Западе или в Прибалтике. Вот и стоят они ошеломленные, приоткрыв в восторге рот, под огромными сводами собора Святого Вита. Перечтите эпиграф к этой главе! Вряд ли кто-то из неверия в веру тут же обратился, но подобные мысли многих посещали. Помните, как у Мандельштама: «„Господи!“ – сказал я по ошибке, / Сам того не думая сказать»?
А еще вспоминаются мне тут строки Бродского: «Что готический стиль победит, как школа, / Как способность торчать, избежав укола». Какая игра слов! «Укол» торчащего острого готического шпиля – и иглы наркомана. И смысл: от созерцания готики «торчишь», как наркоман от укола!
А уж готики в Чехии немало, ох как немало! Чехи даже подзадержались на целое столетие со своей любовью к готике, не признавая новых архитектурных веяний. Тому была интересная причина: оказывается, чехи, зараженные гуситскими идеями, немножко свысока смотрели на остальной христианский мир, считая себя более передовыми, и потому с неодобрением относились ко всему заграничному. Однако положение исправили просвещенные правители, приглашая в страну итальянских зодчих. Так, чешский дворянин Захариаш, вдохновленный поездкой по Италии и полностью поддержанный своей любимой женой Катаржиной, не только перестроил свой замок, но и выдал ссуды жителям городка, которым владел, и предоставил им в помощь привезенных с собой итальянских строителей. И случилось чудо – маленький городок Тельч, по существу весь состоящий из одной огромной площади, оказался полностью застроен ренессансными домами, из которых ни один не повторяет другой и по которым можно (и нужно!) изучать все архитектурные приемы той эпохи. Или просто сидеть на скамеечке посреди площади и думать: «Как много красоты есть на белом свете!»
Так что ренессансной архитектурой мы с вами, путешествуя по Чехии, мягко говоря, отнюдь не обделены. А вот с барокко все получилось намного интереснее. Как раз самый трагический для чехов период пришелся на закат Ренессанса и приход ему на смену нового стиля. И когда чехи потерпели сокрушительное поражение в битве при Белой горе и окончательно потеряли независимость, тогда-то и развернулось на чешских землях барокко во всей своей красоте и пышности. А тут еще орден иезуитов обосновался в Праге, чтобы восстановить пошатнувшееся было могущество католичества. Иезуиты строили соборы, школы и госпитали, старые готические храмы украшались барочными статуями, позлащенными алтарями и витыми колоннами. Однако для чехов все это великолепие невольно ассоциировалось с поражением. Барокко – символ порабощения, бренд ненавистных оккупантов, так уж получилось. И до сих пор еще в каком-нибудь чешском описании архитектурных богатств родного края нет-нет да и мелькнет «мрачное барокко». Как такое про барокко можно сказать – уму непостижимо. Вспомните хотя бы наш Смольный монастырь?! Тем не менее…
Однако нам с вами историческая память не мешает наслаждаться чешским барокко. А любоваться есть чем! Великолепные соборы местных зодчих отца и сына Динценхоферов, дворцы знаменитых австрийцев Фишера фон Эрлаха и Хильдебрандта, скульптуры Брокофа и Брауна!
Классицизм представлен скромнее, что меня, честно говоря, не сильно огорчает – не люблю я эти колоннады и портики! Правда, знаменитый Сословный театр в Праге, во-первых, совсем не глупо-скучно-величественный, а очень даже скромный и милый. Сам бы и не догадался, что это классицизм (видно, не великий я знаток). Во-вторых, в нем состоялась триумфальная премьера «Дон Жуана» Моцарта, который просто обожал Прагу и пражских любителей музыки. Так что событие это само по себе делает театр значительным.
А модерн! Тут уж не обязательно шибко хорошо разбираться в архитектуре, чтобы обратить внимание на эти изящные изгибы линий, чугунных решеток, стенной росписи, вычурные формы окон… Ах, это нам знакомо: достаточно на Ярославский вокзал глянуть, на «Метрополь» в Москве. И в Чехии модерн расцвел на заре двадцатого века пышным цветом, да еще и называется здесь изысканно – «сецессион», поскольку корни его уходят в австрийскую традицию. Как верно сказал Петр Вайль: «…если б каким-нибудь марсианам надо было дать представление о Европе, показав единственный город, то для этой роли лучше других подошла бы Прага».
А еще… Что, устали? Стоп! Пора выпить пива! Потом по пути от «Фердинанда» к гостинице я еще знаменитый «Танцующий дом» покажу.
Из отзывов моих туристов:
Средневековая ратуша, Карлов мост и, конечно, необычайно узкие улочки, по которым мы часами ходили, разглядывая непривычную для взора архитектуру, маленькие домики и величественные соборы, поражающие своим размахом…
Шаг за шагом
От фонтана к фонтану, от церкви к церкви…
И вот так, шаг за шагом, будете вы со мной путешествовать по Чехии и на каждом шагу отпивать глоток из чаши наслаждения. Потягивать сложный коктейль из невиданных красот, новых знаний, приятных знакомств, вкусной еды, гордости собой после преодоления крутых ступенек Чешского Рая и нестройных песен в автобусе после дегустации местных вин у пана Ладислава. Шаг за шагом, глоток за глотком… И вы вернетесь домой другим человеком. Только старайтесь записывать, кому уже рассказывали о своей поездке: после третьего раза вас могут побить.
Сравнение путешествия по Чехии с чашей наслаждения считаю своей безусловной творческой находкой, но чувствую, что запас красноречия и пафоса на сегодня уже исчерпал. Поэтому, как и предупреждал, обращусь к цитатам. Вот что сказал о ваших будущих прогулках по Праге Иосиф Бродский: «В этих узких улицах, где громоздка / даже мысль о себе, в этом клубке извилин / прекратившего думать о мире мозга, / где то взвинчен, то обессилен, / переставляешь на площадях ботинки / от фонтана к фонтану, от церкви к церкви / – так иголка шаркает по пластинке, / забывая остановиться в центре…»
Я вот рефлектирую: имею ли право «перетаскивать» строки любимого поэта, написанные совсем о других местах, на чешскую почву? Когда-то ведь вспоминал их к месту: в Риме, Венеции, Флоренции… А теперь невольно всплывают они в памяти, когда езжу по Чехии. Добро бы только про себя их вспоминал, но иногда и в микрофон произношу. Это что же, такой своеобразный плагиат получается? «Что делать, кто бы посоветовал, / Но вновь безмолвствует народ…» – как писал другой русский поэт Игорь Иртеньев.
Ну и поскольку вся эта главка сплошь из цитат состоит, закончу ее тоже цитатой из Венедикта Ерофеева: «Надо преодолеть высокоинтеллектуальную напряженность беседы, соскользнув в сферу легкой и обыденной болтовни». Действительно, не поболтать ли нам по-чешски?
Млувите чески?
– Йез, запросто!