О чем мечтают женщины

Аделайн Л. Мари

Я откинулась на спинку стула, переполняясь гордостью, и тут услышала чье-то тихое бормотание неподалеку. Я оглянулась и увидела молодую рыжеволосую женщину в огромных солнцезащитных очках. Она таращилась на меня из-за соседнего столика.

— Что со мной происходит? Куда я забрела? — чуть слышно говорила она.

Вид у нее был просто ошеломленный.

— Эй, вы в порядке? — спросила я.

Может быть, ей нужна поддержка, подумала я, поднимая свой стакан с водой и вопросительно показывая на ее столик. Женщина кивнула, потирая шею. Ей было не больше тридцати, но она, несмотря на жару, надела

плотное синее платье и из-за этого выглядела старше.

— Привет, — произнесла я, ставя перед ней стакан.

Она жадно сделала несколько глотков и вытерла губы, беря себя в руки.

— Извините, — сказала она. — Со мной никогда прежде такого не случалось. Наверное, это из-за жары.

— Да, для апреля довольно жарко, — согласилась я.

— Наверное. — Она глотнула еще немного воды. — Извините, я совсем не хотела вмешиваться, но вы… вы пригласили встретиться того парня, да? Потрясающе.

— Вы видели?

— Клянусь, я никогда не бываю такой навязчивой. Но на это трудно было не обратить внимания.

Странный комплимент от странной незнакомки, но я его приняла.

— Да, это было впечатляюще, правда? — спросила я, не скрывая собственного удивления своим поступком.

— Ну… да. Спасибо за воду и за сочувствие. Но теперь мне уже лучше. Так что вернусь-ка я на работу.

Женщина подняла на лоб очки, схватила свою сумку… и как раз в тот момент, когда она встала, чтобы уйти, появилась Матильда. Они едва разошлись в узком проходе между столами, извиняясь друг перед другом. Незнакомка сначала налетела на Матильду слева, потом наткнулась на нее справа… Выбравшись наконец из затруднительной ситуации, она поспешила прочь.

Мы с Матильдой смотрели ей вслед и видели, как она вошла в дверь магазина «Фанки-Манки». Матильда опустилась на стул и пригладила волосы с таким видом, словно только что выскочила из небольшого торнадо.

— Кто она такая? Или чтоэто такое?

Я не отрывала глаз от двери магазина.

— Не знаю. Просто женщина… Мне показалось, что ей нездоровится, вот я и подошла к ней, — ответила я. — Но… знаешь что? — с усмешкой сменила я тему. — Я только что назначила встречу парню! И что лучше всего — он согласился!

— Ну, тогда с днем рождения тебя!

— Да… А та женщина… Она смотрела на меня так, словно я какая-то знаменитость, и только потому, что попросила у того парня номер телефона! Это выглядело странно. Понимаешь, она ни в чем на меня не похожа, но напомнила мне меня, какой я была год назад. Робкая, застенчивая. Ну, как бы то ни было, я чувствую, что моя уверенность в себе по-настоящему выросла. Наверное, я готова стать наставником. Да! — Я сунула руку в сумку, чтобы достать листок с клятвой. — Подписано, запечатано и доставлено!

— Спасибо, — кивнула Матильда, забирая у меня листок. Но вдруг ее лицо стало задумчивым. — Я подумала, не нашли ли мы нового кандидата на вступление в С.Е.К.Р.Е.Т.?

— Ты имеешь в виду ту женщину? — (Матильда кивнула.) — Но я даже не знаю, одинока ли она.

— Это нетрудно выяснить.

Меня пробрала нервная дрожь.

— Думаешь, мне следует познакомиться с ней? А что, если она примет меня за сумасшедшую?

— Каждый вправе иметь свое мнение. Ты, кстати, выглядишь великолепно.

Я оглядела

себя, зная, что одета не слишком броско: джинсы в обтяжку, с поясом на бедрах, серая блузка, кремовый жакет из рубчатого плиса… Я никогда не намеревалась быть похожей на одну из тех разряженных красоток, что заигрывают с французами по вечерам и в подпитии бродят по улицам на каблуках устрашающей высоты. И я никогда не могла понять, зачем нужно мазать ресницы тушью, если только и собираешься, что дойти до бакалейной лавки. Но все же после того, как я целый год слышала от потрясающих мужчин, что я прекрасна и желанна, мне хотелось выглядеть достаточно хорошо.

— После обеда зайди в магазин, поболтай немного с той женщиной.

— Прямо сегодня? Сейчас? — Это было уж слишком быстро. Я разнервничалась.

— Не беспокойся, Кэсси, я зайду туда первой, а ты следом, — сказала Матильда, изучая меню.

Ох, боже… началось!

Глава четвертая

Дофина

Быстрее сбежать из кафе было просто невозможно. Вернувшись в магазин, я промчалась мимо Элизабет в свой кабинет и с грохотом захлопнула за собой дверь, на ходу снимая очки, чтобы заглянуть в небольшое зеркальце на письменном столе. Щеки у меня просто пылали после разговора с той темноволосой женщиной во дворике кафе. И я впервые заметила крошечные морщинки вокруг глаз и то, что лицо приобрело хмурое выражение, как у моей матушки. Неужели я начала стареть? Неужели привлекательность оставила меня навсегда? Марк сел к той женщине, не ко мне. Он заигрывал с ней, дал ей номер своего телефона… Ей, не мне.

— У тебя просто грустное лицо, милая. Это наследственное, со стороны отца, — как наяву услышала я протяжный голос матери.

Конечно, южане всегда предпочтут все свалить на наследственность.

Упав в кресло, я оглядела свой кабинет. Здесь было слишком много всего, и я это понимала, но постоянно твердила себе, что поскольку я патологически аккуратна и патологически организованна, то не могу быть просто накопителем барахла. Все на своих местах, на все наклеены этикетки. И все же я была не в силах избавиться от этих вещей. А что, если я вдруг похудею и смогу наконец надеть вон тот пурпурный брючный костюм? Что, если я все отдам на продажу, и у меня не останется вон того кулона с совой, который так подходит к этому костюму? Что, если мне внезапно понадобится что-то из того, что сейчас лежит здесь? В общем, те прекрасные находки, что заполняли шесть шкафов, я не могла носить, но не в силах была и продать.

«Встряхнись, Дофина! Избавься от всего этого!»

В офис заглянула Элизабет.

— Слушай, в магазине пусто, так что я решила примерить это. Ну-ка, скажи честно, — попросила она, входя в кабинет. — Как?

На ней был черный костюм типа комбинезона и белые сапоги для танцев, которые я специально припасла к ее дню рождения.

Элизабет была подростком, когда я взяла ее на работу по выходным. Теперь ей исполнилось двадцать четыре, по вечерам она изучала психологию в Тулейнском университете, проверяя на мне свои теории. Элизабет говорила мне, что я переполнена страхами и слишком сурова. А я отвечала, что она рассуждает, как моя матушка.