О чем молчат легенды. Любовница врага: путь страсти, путь любви
Шрифт:
– Но занимаемся не всерьёз, между делом. Теперь же усилия всех рыцарей Грарга должны быть направлены на уничтожение врагов, особенно старых и опытных. Кстати, в действие вступил новый закон, – Анорм неприятно улыбнулся. – Всякий член ордена, отпустивший врага, должен подвергнуться пыткам и казни.
Герберт взглянул на меня, и я впервые увидела на любимом лице выражение ужаса.
– Когда? – с усилием выговорил он.
Лиля обернулась и спокойно проговорила:
– Сегодня утром. Наши действия под этот закон не подпадают, поскольку были совершены до его принятия.
Её лицо напоминало застывшую маску – ни тени эмоций, пустой холодный взгляд.
– Разумеется,
Лиля кивнула.
– И насчёт вашей общей слабости… – продолжал Король. – Все о ней помнят. Если кому-то удастся уничтожить рыцаря Вильгельма – Татьяну не тронут. Видеться и перезваниваться вам не запрещается, может, узнаете через рыцарскую жену что-нибудь полезное. А пока первая задача для вас в Марске – уничтожение стражи.
– Это не займёт много времени, – сказала Лиля.
Она кинула быстрый, почти незаметный взгляд на часы.
– Ещё один момент, – продолжил Анорм. – Если чашепоклонник назвал имя, предпочтительнее, чтобы его приговорил совет. Возможно, кто-то из них испугается пыток или мучительной смерти и примкнёт к нам.
– Зачем тебе трус? – скептически поинтересовался Герберт.
– Трусом легко управлять. Из одного страха он наворотит столько, что за несколько месяцев может получить коричневый камень в кольцо, – равнодушно объяснил гость.
– Король, ты достаточно знаешь об их ордене, – с неприкрытой иронией произнёс Герберт. – Неужели забыл, что рыцари там не могут закончиться? Убьёшь одних слуг Грааля – придут другие…
– Во-первых, не смей при мне произносить это слово, – резко сказал Анорм, его глаза гневно сверкнули. – Для нас они – чашепоклонники. А во-вторых, – спокойнее добавил он, – за старыми придут молодые, недоученные, без опыта жизни в миру. Рядом с нами они мало что могут сделать. Мы выиграем несколько лет спокойной жизни, а затем периодически будем повторять уничтожение врагов.
– Разумно, – задумчиво протянул Герберт. – А если кто-то из нас не сможет убить?..
– Речь не идёт о Виктории, ей предстоит ещё долго учиться, – понимающе улыбнулся Анорм. – Но, думаю, и твоей супруге вы найдёте в этой войне дело по силам.
Едва за гостем закрылась дверь, мы с Лилей, не сговариваясь, бросились к стоящему в её спальне ноутбуку. Герберт неторопливо шёл за нами.
– Что будем делать? – с тревогой спросила я.
– Выполнять закон, разумеется. Всё, что не запрещается, разрешено, – усмехнулась она.
Синичка уже сидела за компьютером. Лиля щёлкнула мышкой по команде "Позвонить". На экране появилось изображение улыбающейся Танюши, она весело помахала нам.
– По твоей довольной мордочке сразу ясно, что всё в порядке, – сказала Лиля.
– Угадала, – отозвалась подруга.
– Синичка… – начала я и осеклась.
Что сказать? Как предупредить? Если я нарушу закон – под ударом окажутся и Герберт с Лилей.
– Викуся, предоставь это мне, – произнесла Лиля.
– Что у вас случилось?
Танюша заметно напряглась.
– Ничего.
Синичка нахмурилась.
– Яснее сказать нельзя?
– Нельзя, – подтвердила Лиля. – Скоро сама всё узнаешь. К нам в ближайшем будущем не собираешься?
– Возможно, на днях соберусь. Мне нужно решить что-то с колледжем.
– Хорошо, будем ждать, дорогая. Хотя, думаю, в ближайшем будущем тебе станет не до колледжа.
– По-моему, муж пришёл, – Синичка покосилась в сторону двери. – Всех целую, обнимаю, потом позвоню. Пока!
Синичка исчезла с экрана.
– Ну, как? – спросила Лиля.
– Всё, что могла, ты сделала, – сказал Герберт. – Только Вильгельм вряд ли будет отсиживаться в стороне.
Он вдруг ударил кулаком по столу, отчего на полированной поверхности появилась небольшая трещина. Я испуганно ойкнула, а Лиля и бровью не повела. Муж с руганью вышел из комнаты.
– Герберт! – я кинулась за ним.
– Викусь, подожди, – Лиля удержала меня уже у двери. – Он хочет побыть один.
– Благодарю, Лили, – бросил из коридора Герберт.
Хлопнула дверь кухни.
– Что это с ним?
– Викуся, Герб был одним из них, – мягко напомнила Лиля. – Он, конечно, убивает врагов при необходимости, но теперь Герберту придётся намеренно охотиться на бывших соратников. Пусть посидит один. Он подумает, смирится, и потом придёт сюда сам.
– Лиля, а для нас нет другого выхода?
– Для меня – нет, меня больше нигде не примут, – она села на кровать и закурила. – Герб ни за что не вернётся в орден Чаши: иначе ему придётся стать мне врагом. Для тебя тоже нет другого пути, ты любишь Герберта. Даже если у кого-то из нас троих возникнет желание уйти, он не сможет этого сделать – мы сразу станем врагами.
– С нами понятно. А кто-нибудь вообще уходил от Грарга? – заинтересовалась я.
– Нет. У многих хотя бы раз возникали подобные мысли. Я знаю это, потому что судьям открыты запретные помыслы и желания всех членов ордена, даже незнакомых. Но все отбрасывали сомнения и продолжали служить повелителю. Грарг даёт нам такую свободу, какой нигде больше не получишь. От него не уходят. Иногда наши устают жить. Тогда рыцари могут пойти дальше и стать бесплотными слугами повелителя, но это случается очень редко. Кстати, по легендам, уходящих от Грарга ждут невыносимые муки души и тела. Чем больше времени проведёшь в ордене, тем сложнее выйти из него. Анорм рассказывал, что Инесс в первые годы в Грарге, рассорившись с Бари2, сорвала с пальца кольцо. Камень в нём обо что-то разбился. Сгоряча первая дама Грарга сказала, что её служению конец. За пару часов Инесс чуть не умерла, причём по-настоящему, без надежды на возрождение. На теле стали появляться раны, ожоги, она никого не узнавала и всё время просила прощения у великого Грарга. Анорм и перепуганный Бари срочно провели для Инесс повторное посвящение. Её спасло только это. Больше никто не пытался покинуть орден. После такой встряски Инесс быстро заработала в кольцо чёрный, а затем и красный камень. Хм-м, не представляю, что было бы с судьёй, если бы он собрался уйти… Ладно, на вопросы твои я ответила. Завтра начнётся война, и ты отвлечёшься от ненужных мыслей.