О чем молчат легенды. Жены проклятого рыцаря
Шрифт:
– Куда уж мягче! Это почти оправдание! – ликовала Лиля. – Формулировка о пяти минутах мне особенно понравилась, по-моему, Герберт тоже её оценил.
– Вы с ним заранее репетировали, кто какие реплики подаёт?
– Нам репетировать не нужно. Мы обычно хорошо друг друга чувствуем.
– Это в каком смысле? – подняла бровь Инесс.
– Да не только в том, – рассмеялась Лиля. – Мы с Гербом родственные души, если слово "душа" в нашем случае уместно.
Она извлекла из шкафа нечто чёрное, полупрозрачное и задумчиво посмотрела на эту вещь.
– Подойдёт, – процедила Инесс. – Неужели пожертвуешь одной из своих завлекательных вещичек?
– Не пожертвую, а одолжу с обязательным возвратом.
– Честно говоря, сомневалась, что всё получится настолько легко, – улыбнулась Инесс. – Но когда она решила высказаться, я поняла, что всё будет в порядке.
– Пришлось пойти на небольшую хитрость, – улыбнулась Лиля. – И обмануть Пичужку. Перед советом я настойчиво требовала от неё молчать и сидеть, опустив глаза, а во время совета делала вид, что меня раздражает её поведение. По-моему, результат неплох.
– И в чем обман? – я настороженно посмотрела на неё.
– Если бы ты так поступила, нам с Гербом было бы значительно сложнее. Совет судей уважает сильные характеры, даже Анорм под конец перестал жаждать крови. Представляю, как разозлился Герб из-за твоей последней выходки. Между прочим, Король предлагал за тебя несусветную цену, мало кто смог бы отказаться.
– И что он предлагал? – вяло спросила я.
– Жизнь. Если кто-то из наших лишается тела, его ждут мучения. Но когда у рыцаря в запасе есть жизнь, он летит в пещеру Грарга и получает новое тело в течение нескольких минут без неприятных ощущений. А если слуга Грарга убит в бою чести – ещё проще. Он сразу встаёт на ноги, и все раны заживают.
– Ты говоришь так легко, потому что не знаешь мучений Грарга, – поморщилась Инесс.
– Ты так думаешь? А что я, по-твоему, перенесла, когда вошла в совет вопреки нашим законам? – сухо спросила Лиля. – Когда Анорм увидел меня после договора с повелителем, он сказал, что муки от потери тела меньше тех, которые перенесла я. Я получила кольцо судьи в обмен на все силы, из пещеры я выползала, потому что не могла встать на ноги. Так что о мучениях Грарга я имею полное представление.
– Помнится, на первом совете ты выглядела довольно бодрой, – недоверчиво сказала Инесс.
– Я успела принять меры, чтобы силы вернулись. Причесалась? – повернулась ко мне Лиля. – Раздевайся, наденешь это, – она кинула на кровать чёрную тряпку, которую всё это время вертела в руках. – И желательно не порвать. Хотя это, скорее, просьба к Герберту.
Комната всё ещё плыла перед глазами. Этого не может быть на самом деле! Я вижу кошмарный сон.
– Раздеваться полностью? – сквозь зубы уточнила я.
– Нижнее бельё можно оставить. Думаю, Герб не будет против.
Полупрозрачная тряпка оказалась коротким шёлковым пеньюаром, отделанным кружевами. Застежек на нём не было, только пояс. Я завязала его с трудом, пальцы еле слушались.
Лиля в это время курила вторую сигарету и оживлённо обсуждала с Инесс прошедший совет.
– Всё-таки хорошо, что в это время не разрешается есть, пить и курить, – хмыкнула Инесс. – Иначе суд длился бы гораздо дольше.
– Не говори, – рассмеялась Лиля. – Половина совета голодна, остальным хотелось добраться до выпивки и сигарет. Я сама еле выдержала.
– Тебе не хватило того, что мы раскурили на плите? – подняла бровь Инесс.
– Табака в этой смеси не было, потому что Герб терпеть не может табачный дым.
В комнату быстро вошёл Герберт. Он плотно прикрыл за собой дверь и широко улыбнулся.
– Дамы, это было великолепно!
– Это было предсказуемо, – пожала плечами Лиля. – Никто и не собирался выносить серьёзный приговор, они слетелись на право победителя. Теперь дело за тобой. Я так понимаю, пытать Пичужку ты не собираешься?
– Конечно, нет.
Они с Лилей обменялись весёлыми взглядами.
– Герберт, не забудь об условии пяти минут, – строго напомнила Инесс. – Знаю, что ты не слишком серьёзно воспринимаешь совет судей, но приговор нужно исполнить.
– На таких условиях – хоть двадцать пять! – рассмеялся Герберт.
– Герб, Пичужка, в принципе, готова. Но я должна привести её обратно к совету, а тебе желательно ждать там, чтобы сразу же удалиться с ней в комнату, – сказала Лиля.
– Я скоро там буду, – пообещал Герберт. – Синичка, – он подошёл вплотную и положил мне руки на плечи. Я невольно вздрогнула от его прикосновения. – Какая привлекательная жертва…
Герберт провёл рукой по моей щеке.
– Убери руки! – я добавила несколько ругательств и машинально размахнулась.
Он молча перехватил мою руку и качнул головой.
– Пичужка, а ты начинаешь мне нравиться, – ухмыльнулась Лиля. – Не трать силы зря. Сейчас Герб точно не позволит влепить себе пощечину, это означало бы очередное оскорбление рыцаря Грарга и продолжение совета. Отложи скандал до утра, пока не разъедутся судьи.
– Она всё-таки напугана, – с сожалением произнёс Герберт. – Притворяется правдоподобно, но я чувствую страх.
– Герберт, пожалуйста, передай право Анорму! – я немного отступила от него. – Тебе что, не нужна лишняя жизнь?
– Не говори ерунды, Синичка, – отмахнулся Герберт. – Вот если есть какая-нибудь просьба насчёт права – не стесняйся. Что в это время делать? Или, наоборот, не делать? – он весело подмигнул мне. – Подумай, потом скажешь.
Синичка… Перед глазами встало лицо Вильгельма. Я как будто слышала его голос: "Синичка, любимая…" Ненадолго притупившаяся боль в груди сделалась почти невыносимой.
– Есть просьба. Тебе это ничего не будет стоить, – еле ворочая языком, проговорила я. – Просто не называй меня Синичкой.